- Не, это девочка Стива и Жинни, - возразил Фьялар.
- Сегодня Вэл - наше общее дитя, - покачала головой Джинни.
- Хорошо сказано, - согласился Балавадива. - Общее для всех людей доброй воли. Зло не тронуло ее. Но нам пора идти.
Он снова повел нас вперед. Хотя здесь росли только редкие кусты и невысокая травка, идти было тяжело. Джинни не стала наделять нас колдовским зрением и даже простыми огоньками Эльма. Балавадива ничего не сказал. Ведь это была священная гора. Что не помешало Фьялару вполголоса ругаться на старонорвежском, когда он стукнулся пальцами ног о камень. Острым волчьим слухом я уловил пару выражений из уст Куртис, которые едва ли приличествуют дамам.
Сам я шел легко, меня вел нос, уши и усы. Джинни тоже было проще - в ее руке блистала волшебная палочка. Зато остальные были сосредоточены на дороге, а мы - на тревогах за Вэл. Я был почти счастлив, что звериное сознание притупило мой собственный разум. Тоска и боль - вот что я испытывал, но храбрился. Зато бедняжка Джинни переживала за двоих.
Вэл сперва была занята взлетом. Потом Джинни позвала ее и спросила, как дела.
- Лечу быстро, - ответила дочь. - Луна уменьшается почти на глазах, а Земля растет. А б-больше... н-ничего не видно... сзади.
- Конечно, ты уже далеко, - ободрила ее Куртис.
И мы подумали: "Началось!"
- Она летит на огромной скорости, - сказал Балавадива. - Может, демоны не смогут ее догнать.
- Благодаря маленькой фее, - добавила Джинни.
- Да, - согласился Балавадива. - Но неужели ты думаешь, что тут обошлось без Возлюбленных Богов?
- Прости. Это они... Но Ринна согласилась добровольно. Разве не так? Как же нам ее отблагодарить?
Я вспомнил детство. И как наяву услышал голос отца: "Ты не сможешь расплатиться за некоторые добрые дела. Постарайся сам сделать для них доброе дело". Очистить Луну от демонов - я сразу представил волка, рвущего врагов зубами и когтями, - а потом восстановить некоторые парки с нетронутой росой на Земле, чтобы Волшебный народец мог чаще навещать свою мать.
- А теперь тише, - приказал Балавадива.
- Мы позже позвоним, милая, - договорила Джинни. - И ты звони, если что-то случится. Но не бойся. Мы дюбим тебя.
Я лизнул руку жены, словно она как-то могла передать мою ласку дочери. Эдгар хрипло закурлыкал.
Мы продолжали путь.
Прошло примерно сорок пять минут. Наконец дорожка уперлась в рощицу вечнозеленых деревьев, которая росла вокруг открытой полянки. Звездный светлился на траву, можжевельник и развалины каменного дома. Я вспомнил, что все племя зуни когда-то скрывалось от врагов на Дова Иаланне. Как когда-то, в седые времена Великого Потопа...
Тишина, холод, пустота. Балавадива остановился и махнул нам рукой. Мы подошли.
И тут Эдгар брякнул:
- Че, богов нет?
И где он набрался такой наглости?
- Тише, ты! - шикнула Джинни. - Приношу нижайшие извинения, - сказала она, обращаясь к нашему проводнику.
Он улыбнулся.
- У них тоже есть чувство юмора. - И серьезнее добавил: - Они наблюдают и ждут. Откройте ваши сердца, смирите дух, внимайте.
Он вынул из заплечного мешка килт, пояс и надел их. Над нами раскинулась вся Галактика, словно небесные крылья. Джинни и Эдгар склонили головы. Куртис сложила руки на груди и что-то забормотала. Фьялар стянул шапочку, опустился на колени и поднял молот так, как христианин поднял бы крест.
Я тоже почувствовал их присутствие и исполнился благоговейным трепетом. Словно голос в храме... нет, не так. Они были не Единым, но многим, не всемогущими, но сильными - друзья и сторожа жизни, которая была дана не ими. Будучи животным, я не мог чувствовать так, как человек, и понимал далеко не все. Но я опустил голову и поджал обрубок хвоста, преклоняясь перед высшими духами. Все закончилось.
- Они пока оставили нас, - объяснил Балавадива, - чтобы мы успели приготовиться и подумать. А потом настанет наш черед исполнять предназначение.
К Фьялару быстро вернулся его повседневный прагматизм.
- Мы не можем помочь детенку, пока она летает в небе, - проворчал он. Если тролли отстали, то кто-то вроде вас, герр Балавала, может отвести ее в безопасное местечко. А мы... - Он потряс молотом. - Я б раскроил парочку черепов, не без того.
- Если Валерия сбежит, едва ли они нападут на нас, - заметила Джинни. Слишком рискованно - главный приз уже потерян.
- Боюсь, что они летят за ней по пятам, - поморщилась Куртис. И повернулась к священнику: - Как вы считаете?
Он растерялся:
- Я... не знаю. Я думал... Если она летит с прежней скоростью...
- Неизвестно. Маловато данных, чтобы вычислить наверняка. Но со слов Вэл, корабль летит довольно шустро. Допустим, на пределе. Могут ли демоны догнать ее, Джинни?
- Не знаю. Но и у демонов есть свои пределы. Если бы здесь был Фу Чинг, он мог бы просветить нас. Но, насколько я помню, могут. И какой им смысл отказываться от погони?
- А че, они могут, - предположил Фьялар.
Она отмела его оптимистичное высказывание.
- Надеяться на это не стоит. Мы можем только надеяться и молиться, чтобы Вэл сумела ускользнуть от них.
- Ей придется снизить скорость, когда она войдет в атмосферу, - напомнила Куртис. - В целом на все про все уйдет два с половиной часа. Нет, больше. Луны пока не видно. А спастись она может только здесь. Ей понадобится изменить направление... сделать виток. Мне нужно будет с ней связаться.
- Могут ли демоны остановить ее во время витка? - беспокойно спросил Балавадива.
- Могут, - ответила Джинни. Я вздыбил шерсть и ощерил зубы.
- Мы что-нибудь придумаем, - раздался новый голос. - Если надумаем.
Мы оглянулись. Из-за деревьев к нам подошел незнакомый мужчина. Хотя он был одет на западный манер - широкополая шляпа сдвинута на затылок, лоб перевязан яркой банданой, простая белая рубашка, пояс с серебряной пряжкой, узкие джинсы и высокие кожаные ботинки, - но был индейцем. Или не был? Слишком уж он высокий и стройный для местных племен, слишком тонкий и прямой у него нос. Может, это игра теней, но его образ немного колебался, как миражи в пустыне.
Куда девалась обычная выдержка Балавадивы?
- Саски! - воскликнул маг.
- Он самый, - поклонился незнакомец. - Или Койот. К вашим услугам, леди и джентльмены.
И пропал. На его месте появился волк поменьше меня, поджарый, остроухий и длинномордый, с пушистой шерстью, которая при дневном свете была бы песочно-коричневой. Глаза его хитро стреляли по сторонам. Койот высунул язык и ухмыльнулся.