- Я не собираюсь тебя убивать. Нет. - Голос Анвара понизился до испуганного шепота. - Я не смогу.
Сердце Ориэллы рванулось ему навстречу, но взгляд ее остался твердым.
- Ничего не поделаешь, любовь моя, ты должен! Если Миафан овладеет Жезлом, все пропало - и лучше нам умереть, чем попасть ему в лапы. Вспомни, что он сказал у Водоема Душ.
Но Анвар почти не слышал ее последних слов. Он знал, что ласковое обращение вырвалось у нее невольно, но... Юноша старался ничем не выдать своего ликования, ибо девушка наверняка отстранилась бы от него, задумайся она над своими словами. Какие бы чувства Ориэлла ни испытывала к Анвару, она все еще оплакивала Форрала, и ей была бы очень неприятна мысль, что кто-то может занять место ее детской любви. "Для этого необходимо время", - сказал себе Анвар, умоляя всех богов, чтобы Верховный Маг дал им это время.
***
В покоях Миафана было холодно и одиноко. Дрова, которые он оставил в огромном камине, прогорели до тусклых углей, запорошенных бледным пеплом, лампы почти потухли. Тусклый свет проникал через плотные шторы, возвещая, что над Нексисом забрезжил новый хмурый день. Тело Верховного Мага лежало на кровати, там, где он покинул его. В слабом сероватом свете оно казалось бледным и окоченевшим, как труп. Парящее сознание колдуна противилось мысли о возвращении в это холодное, терзаемое болью пристанище, но это было необходимо. Миафан собрался и устремился вниз, скользнув в свою телесную форму с легкостью, приобретенной долгой практикой.
Возвращение в тело было неприятнее, чем падение в ледяной колодец. Миафан грязно выругался - он страдал от боли в выжженных глазницах, которая, как он знал, уже никогда его не покинет. С помощью Элизеф он достаточно изучил магию Драконов, чтобы посредством кристаллов вернуть себе некое подобие зрения, но острые грани самоцветов врезались в израненные глазницы, отягчая боль. И все же это лучше, чем жить в слепоте. Минут десять Верховный Маг поносил полоумную мерзавку Мериэль, отказавшуюся вылечить его, и этого подлого червяка Элевина, который помог ей бежать...
Наконец, Миафан напомнил себе, что лежа на кровати и предаваясь гневу, он ни на шаг не приблизится к отмщению. Владыка натянул халат и поднял свои хрустящие кости с постели, все еще дрожа от холода и усталости, неизбежной после длительного путешествия между мирами. Опираясь на жезл, он поплелся к камину и подкинул в огонь парочку поленьев, предоставив им разгореться самим по себе. Миафану не хотелось тратить последние силы на то, чтобы разжечь их с помощью магии. Несмотря на свою слабость, он вручную наполнил и зажег лампы, в бессильном раздражении проклиная всех и вся за те громадные усилия, которые требовались от него для решения таких мелких, сугубо бытовых дел.
Когда он закончил, б комнате стало значительно уютнее. Огонь плясал и потрескивал, разгоняя томительную тишину, лизал круглые поленья оранжевыми языками, затхлый воздух посвежел и наполнился запахом сосны. Теплое сияние ламп смягчало тусклый дневной свет, скользило по стоявшему на столе серебряному блюду с хлебом и фруктами - Миафан специально держал в своих покоях еду на случай возвращения из путешествий вне собственного тела. Он налил себе вина и вновь ощутил укол раздражения, заметив, что фляга почти пуста. Будь здесь Элевин, такого никогда бы не произошло. Но мажордом сбежал, с горечью напомнил себе Миафан, предав его, как и Ориэлла. Ориэлла! Верховный Маг непроизвольно облизнулся, вспоминая, как она рухнула перед ним, сраженная болью, которую причинил он ей. Но это пустяки - когда ему наконец удастся заполучить ее, она узнает подлинное значение слова "боль"! И тогда он сломает ее волю, и - наконец! - возьмет ее, теперь у него для этого есть все... Улыбаясь самому себе, Миафан послал мысленный призыв Элизеф. Он не любил доверяться волшебнице Погоды, но есть вещи, которые ей необходимо знать.
Элизеф копалась в архивах, когда до нее донесся призыв Владыки. Она выругалась и откинула с лица прядь волос. Ее руки были черными от пыли. Что понадобилось старому дураку на этот раз? С тех пор как сбежала эта крыса Элевин, Миафан, кажется, вообразил, что у нее нет других забот, как только носиться вокруг него. А что взамен? Ничего - несмотря на то, что именно она отыскала средство против его слепоты. Только ей пришло в голову поискать ответ в полусгнивших фолиантах, сложенных под библиотекой: бегство Мериэль и Элевина привлекло внимание Элизеф к запущенным катакомбам Финбарра. Браггар, конечно, был слишком глуп, чтобы подумать об использовании хранящейся здесь древней мудрости, но Элизеф сообразила, что любые новые знания могут обеспечить ей колоссальное преимущество - и не только над Браггаром, но и над Миафаном!
Изыскания в холодных пыльных туннелях были не из приятных, но результаты того стоили. Отыскивая способ восстановить зрение Миафана, она открыла еще многое помимо этого - то, что касалось темных и запутанных преданий, уходящих корнями в глубь веков, предшествующих Катаклизму, о котором Верховный Маг не имел ни малейшего представления. И Элизеф вовсе не собиралась его просвещать. Она не нашла решения проблемы призраков, зато раскопала много сведений, касающихся Чаши, и теперь знала ее возможности гораздо лучше, чем сам Миафан. Осталось только разузнать, где старый паук ее прячет... Элизеф улыбнулась и отправилась к своему Владыке. Его мысленный голос был полон триумфа, и ей не терпелось узнать, чем вызвано такое ликование, и как оно впишется в ее собственные планы.
Не веря своим ушам, колдунья слушала рассказ Миафана о том, как он почувствовал присутствие Ориэллы между мирами, как последовал за ней до самого Водоема Душ и обнаружил там не только ее, но еще и Анвара. Существование еще одного волшебника было для Элизеф настоящим потрясением.
" - Слуга Ориэллы? Один из нас? - недоверчиво переспросила она. - И ты об этом знал?
- Нет, - покачал головой Миафан, но Элизеф поняла, что он лжет. - У меня были подозрения, - продолжал он. - Я знал, что она получает откуда-то помощь, но решил, что не стоит об этом упоминать, пока не удостоверюсь окончательно.
- Удостоверюсь! Да он ведь жил здесь, в Академии, и никто из нас даже не подозревал ни о чем? И прежде всего, откуда он взялся? Кто его родители?
Миафан пожал плечами, и голос его стал подозрительно вкрадчивым.
- Кто знает? Он пришел к нам в качестве смертного, сына пекаря, но, кажется, его настоящий отец принадлежал к иному народу. Анвар - полукровка, ублюдок какой-то смертной - но что касается волшебника, который был его отцом... - Верховный Маг снова пожал плечами - воплощение невинности.
Глаза Элизеф сузились. "Слишком бойко, - подумала она. - И знаешь ты слишком много. Вот так поворот! Наш Великий Миафан, оказывается, не меньше любого другого любил попользоваться смертными. Но быть настолько беспечным, чтобы зачать ребенка - неудивительно, что тебя так взбесила беременность Ориэллы!" Однако сейчас не было времени размышлять о преимуществах этой информации, и колдунья повернулась к Миафану, прежде чем тот успел почувствовать направление ее мыслей.
- Так что же нам теперь делать? Я не понимаю тебя. Владыка. Почему же ты не убил их и не покончил с этим навсегда? Кулак Миафана обрушился на стол.
- Сколько раз тебе повторять? Ориэлла нужна мне живой! Усилием воли Элизеф подавила гнев. Несмотря на все что сделала с ним эта мерзавка, он все еще хочет ее. Спрятав ярость и раздражение, маг Погоды решила прибегнуть к помощи здравого смысла.
- При всем моем уважении к тебе. Владыка, ты требуешь невозможного. Ориэлла слишком далеко, чтобы ее схватить, а если ждать, пока она сама доберется сюда.., ты же сам сказал, что риск слишком велик. Ведь пока эта чертовка жива, она представляет для нас постоянную угрозу.
- С ее непокорностью скоро будет покончено. - Каменные глаза Миафана блеснули красным, выдавая его гнев. - Кроме того, - продолжал он с леденящей душу улыбкой. - о поимке Ориэллы уже позаботились. Они с Анваром не единственные человеческие создания, которых можно найти в Южных Землях. Вот и я отыскал кое-кого, кто, по своим собственным мотивам, легко склонится перед моей волей.
- Что? - растерялась Элизеф. Видно, она порядком недооценила, как далеко шагнули новые силы Миафана, если он уже с такой уверенностью контролирует смертных.
- Наши эксперименты по использованию человеческих жертв принесли плоды даже быстрее, чем я ожидал, - снова привлек ее внимание Миафан. - Без сомнения, мы можем продолжать, Элизеф, - но мне требуется энергия, чтобы держать в узде мою южную пешку. Скажи Ангосу, что этой ночью потребуются еще смертные.
- Но, Владыка, - запротестовала Элизеф, - город и так уже весь гудит по поводу этих "исчезновений". Нам следует стать более осмотрительными.
- Ты слышала приказ! Скажи Ангосу, чтобы немедля принимался за дело. Граненые глаза Миафана сверкали. - Жаль, что я раньше об этом не знал. С силой, которую получаешь от ритуальной жертвы, тебе все по плечу! А мне нужна эта сила, Элизеф. Сейчас Ориэлла в южной пустыне.., но когда она выберется оттуда, у меня для нее есть сюрприз. Вот тогда она узнает, что значит противиться Верховному Магу!
Вылетев из башни на крыльях гнева, Элизеф послала первого попавшегося перепуганного работягу за Ангосом, капитаном наемников. Она глядела вслед удаляющемуся слуге, и кулаки ее сжались, а тело решительно напряглось. До этого момента она исполнит приказ Миафана, но не далее.
- Вознамерился вернуть ее, а, Миафан? - пробормотала она. - Хорошо же - но у меня, возможно, есть сюрприз для тебя! - Быстрыми шагами она пересекла двор и направилась к куполу, где работала над изменением погоды. Так значит, Ориэлла в пустыне? Превосходно! Она никогда не выберется оттуда живой! Мрачно улыбаясь, Элизеф принялась вызывать песчаные бури.
Глава 36
БИТВА В ГЛУШИ
Поздней ночью Ваннор прогуливался со своей дочерью Занной вдоль освещенной факелами пристани возле огромной пещеры контрабандистов. Осколки раковин тихо похрустывали под ногами, и единственным звуком, который еще нарушал тишину, была мерная, приглушенная песнь моря, с которой волны вкрадчиво лизали отвесные стены у дальнего конца пещеры. Ван-нор тяжело вздохнул. Его свидание с Антором и дочерью было радостным, но кратким, время уже истекло, и завтра ему снова пора отправляться в путь.
- Выше нос, отец. - Занна сжала руку Ваннора, к вящей досаде купца. Да это он должен ее успокаивать! Но его средняя дочь, которой, кстати сказать, едва исполнилось шестнадцать, была не по годам наделена здравым смыслом. Девочка была любимицей Ваннора и во всем пошла в отца - включая, к несчастью, и внешность. Он с улыбкой оглядел ее маленькое, ладно скроенное тело, открытое юное личико и каштановые волосы, заплетенные в косы:
- Я думал, ты захочешь отправиться со мной.
- Тогда тебе следовало научить меня сражаться, как госпожа Ориэлла, отозвалась Занна. - Девичьи искусства, которые обеспечили Коре мужа, мне не пригодились. - Она вздохнула, состроив забавную гримаску. - Мне бы очень хотелось пойти с тобой, но я бы только болталась у тебя под ногами. Кроме того, здесь от меня будет больше прока.
Ваннор обнял дочь за плечи и крепко прижал к себе.
- Я вижу, ты уже все обдумала. Может, у тебя есть еще какие-нибудь планы, о которых следовало бы знать твоему старенькому отцу?
Занна улыбнулась загадочной улыбкой, которая делала ее взрослее.
- Да, есть, но давай договоримся: ты сначала выслушаешь меня, а уж потом начнешь кричать.
- Хорошо, - купец терялся в догадках, что за сюрприз она ему приготовила.
Занна на мгновение заколебалась, а потом выпалила:
- Я собираюсь выйти замуж за Яниса!
- Что? За этого безродного изгнанника? Да ты спятила! Только через мой труп!
- Папа, ты же обещал выслушать. И вообще теперь не время привередничать, напомнила ему Занна. - Ты же сам изгнанник! Может, тебе и хотелось бы чего-нибудь другого, но разве ты не понимаешь, что в этом есть смысл? Я не создана быть женой купца, этаким украшением дома, вроде мебели, - девочка скривилась. - Кроме того, ты знаешь, как твои коллеги пекутся о внешности. И у меня нет приданого, которое заставило бы кого-нибудь взять в жены такую уродку. А здесь я нужна. С тех пор как Янис принял командование, он из кожи вон лезет, да все без толку. О да, он храбр и полон идей, не совершенно не умеет планировать. А я умею - недаром же я твоя дочь!
Ваннор в изумлении уставился на нее, чувствуя невольное уважение к своей не по годам рассудительной малышке.
- Но он в два раза старше тебя, - возразил купец.
- Даже и тридцати нет, - быстро поправила Занна, - к тому же не тебе говорить о возрасте.
Ваннор поморщился, зная ее глубокую неприязнь к Саре, и поспешно переменил тему.
- Это была его идея?
- Конечно нет! - возмутилась Занна. - Но Ремана мне поможет. Она считает, что Янису давно пора жениться...