Чейн указал на фотографии трех золотистых предметов:
- Один из них воспроизводит очень необычную музыку и стреляет звездами, но это всего лишь аудиовизуальный монитор, не более. И чего же тут страшно секретного? Не вижу в этом никакого смысла.
Дайльюлло вопросительно посмотрел на Болларда, и тот покачал головой.
- Я не видел того монитора, стреляющего звездами, поэтому не могу сказать ни да, ни нет. Ну, а ты-то, Джон, чего темнишь? Что у тебя на уме?
Дайльюлло взял в руки небольшой пластиковый диск анализатора, не показывавший никаких данных.
- Я наминаю думать, - сказал он, - что это, видимо, куда важнее, чем взаимное противостояние Вхола и Харала. Мне думается, что вхолане завладели чем-то огромным, ну... чем-то столь неизмеримым, что сами ужасно перепуганы, поскольку, думается мне, совершенно не понимают, что это такое и как его использовать.
Наступило долгое молчание. Наконец, Боллард его нарушил:
- Не мог бы ты, Джон, объяснить нам свою мысль несколько вразумительнее?
Дайльюлло отрицательно покачал головой.
- Нет. Не могу. Поскольку то, что я сказал, - всего лишь предположение, домысел. А на домысле, да еще диком, далеко не ускачешь. Единственная возможность когда-нибудь узнать, что собой представляет это явление - это обнаружить его и убедиться собственными глазами. И я начинаю думать, что вхолане могут оказаться правы, утверждая, что это нам никогда не удастся.
Он вызвал навигационное отделение по корабельному переговорному устройству.
- Финни, приступай к поисковому варианту. Постарайся накрыть локатором по возможности большую часть границы туманности, не оставляй в ней ни одной щели. Тот транспортный корабль должен же когда-нибудь прибыть с Вхола, и нам нужно только чуточку везения, чтобы его обнаружить.
- Конечно же, Джон, всего лишь чуточку везения, - передразнил его с нескрываемым ехидством навигатор.
Вскоре корабль приступил к поисковому варианту. Крошечный паучок вил тонкую радиолокационную паутинку между пылающими утесами туманности, и все на корабле понимали, как ничтожны шансы поймать этой паутинкой мельчайшую муху. Тем более, что муха получила недвусмысленное предупреждение об опасности.
Когда Чейн уже утратил всякое представление об истекшем времени, а Дайльюлло твердо знал что прошло его слишком много, Биксел вдруг откинулся от экрана радара и, сам себе не веря, воскликнул:
- Вижу выброс сигнала!
На какое-то мгновение Дайльюлло охватило чувство ликования. Но длилось это недолго, так как Биксел закричал:
- Еще выброс. Еще один. Ужас, да их целая стая, черт побери!
Дайльюлло наклонился к экрану радара, и мрачное предчувствие сдавило его сердце.
- Смотрите, они изменили курс, - сказал Биксел. - Теперь идут прямо на нас, быстро идут. Дьявольски быстро.
Боллард протиснулся в навигационное отделение и поверх плеч Биксела и Дайльюлло взглянул на экран.
- Это не транспортные корабли, - сказал он. - Похоже, что это эскадрилья вхоланских крейсеров... Наверное, решили пожертвовать своими друзьями у нас на борту.
Дайльюлло угрюмо покачал головой:
- Корабли только одного типа имеют такие габариты, двигаются таким строем и на такой скорости. Теперь я вижу, что Тхрандирин все-таки не врал насчет Звездных Волков.
13
Чейн узнал об этом только тогда, когда по внутренней связи заревел сигнал "тревога!", и тут же последовало резкое ускорение, от которого начали потрескивать швы корабельного корпуса, а самого Чейна с силой прижало к перегородке. До этого он полудремал, вытянувшись на одолженной койке, именно полудремал, но и это было большим достижением. Ему всегда было противно выжидание. Он ненавидел состояние бездельника, ожидание, чтобы за тебя кто-то другой принимал решение. Но в данный момент разум и инстинкт самосохранения подсказывали ему, что лучше проявлять терпение, другого выбора нет. Однако физическая натура Чейна трудно этому подчинялась. Она не привыкла к пассивности. Жизненный опыт учил, что безделье - преддверие смерти, оно присуще только низшим особям, которым предназначено быть чьей-то добычей. Варновцы всегда сражались самозабвенно и после схваток также самозабвенно наслаждались плодами победы, а потом снова устремлялись в бой. Метаболизм Чейна восставал против выжидания.
Сигнал тревоги и неистовый рывок корабля стали для Чейна словно неожиданным освобождением из неволи.
Он спрыгнул с койки и вышел в главный проход. Люди бежали, как могло показаться непосвященному, в полном смятении, но Чейн знал, что это не так, ибо буквально через секунду каждый занял свое рабочее место, и корабль притих трепетной, дышащей жизнью тишиной. Тишиной, сопутствующей ожиданию уже совершенно иного рода.
У Чейна не было заранее обусловленного постоянного рабочего места, и он направился к капитанскому мостику.
По внутренней связи раздался резкий голос Дайльюлло, обращавшийся ко всем на корабле.
- У меня есть для вас не очень хорошая новость. У нас на хвосте висит эскадрилья Звездных Волков.
Чейн замер в проходе.
Голос Дайльюлло, казалось, имел персональную направленность с предостережением:
- Повторяю: нас преследует эскадрилья Звездных Волков.
"Это он обращается ко мне, - подумалось Чейну. - Ну вот. Достали меня все-таки братья Ссандеры и их друзья".
Дайльюлло продолжал говорить:
- Я уклоняюсь от встречи с противником. Конечно, если придется сражаться, мы будем сражаться, но я хочу, чего бы это ни стоило, уйти от преследователей. - Поэтому приготовьтесь к максимальной перегрузке.
"Это же означает: у меня не будет времени предупреждать вас о резких изменениях курса или скорости. Просто держитесь, как можете, и молитесь, чтобы корабль не развалился".
Чейн все еще стоял в проходе. Тело было напряжено, мозг лихорадочно работал.
За спою жизнь ему не раз приходилось бывать в тяжелых ситуациях, но хуже ситуацию, чем эта, он не мог припомнить. Если у наемников появится какое-либо основание усомниться в его происхождении, они убьют его еще до того, как братья Ссандеры, возможно, настигнут корабль. Но если наемники и не заподозрят, он все равно умрет, когда их накроет эскадрилья Звездных Волков.
А это случится неизбежно. От Звездных Волков никто не уходил. Никто не может летать на их скорости, так как никто не в состоянии переносить разрушительный удар инерционной перегрузки, который выдерживают Звездные Волки, маневрируя своими маленькими кораблями на убийственной для обычного человека скорости. Именно это делает их непобедимыми в космосе.
Корабль наемников дернулся, взревел, перейдя на тангенциальный курс. Чейн, казалось, ощутил, как под его рукой прогнулась перегородка. Кровь заклокотала в нем сильно, жарко. Как только корабль вышел на прямую, Чейн расправил плечи и продолжил путь к капитанскому мостику.
На мостике было темно, если не считать прикрытых козырьками подсветок на приборных панелях. Достаточно темно, чтобы красно-золотистый огонь, казалось заполнил помещение, вливаясь через передний иллюминатор. Иллюзия, конечно; ведь иллюминатор теперь в сущности стал экраном, и туманность, которую он показывал, была не реальностью, а видимостью, и которой смешались воедино энергия, время и расстояние. Иллюзия была достаточно убедительной. На фоне огненно-красного свечения голова и плечи Дайльюлло выглядели преувеличенно крупными. Корабль мчался сквозь крутящиеся быстрые облака холодного пламени. Словно разбросанные угли оставались позади диски солнц, заставивших гореть и светиться газ туманности.
Дайльюлло взглянул и увидел в отблеске лицо Чейна:
- Что ты тут делаешь, черт тебя побери?
- Не могу сидеть без дела, - ответил Чейн ровным, спокойным голосом. Думал, чем-нибудь смогу помочь.
Второй пилот, невысокий, темный, коренастый человек по имени Гомес раздраженно бросил:
- Гони его отсюда, Джон. Не хочу, чтобы мне в затылок дышал какой-то пилот - собиратель камешков. Особенно сейчас.
- Держитесь, - крикнул Дайльюлло.