Снова предчувствие опасности, древний звериный инстинкт, спас ему жизнь.
В угасающем свете что-то блеснуло металлом в руке женщины - тонкая стальная игла приближалась к шее Блейда. Превозмогая боль в голове и ломоту в суставах, он поднялся - резко, рывком. Не ожидавшая этого Лейн почти не сопротивлялась. Как и две недели назад, сильные пальцы странника стиснули ее шею, другой рукой он перехватил тонкое запястье; после недолгой борьбы кусочек острой стали оказался у него на ладони.
Чтобы удержать вырывающуюся женщину, он придавил ей коленом живот, нисколько не заботясь об ощущениях Лейн и проклиная только вновь поднимавшееся желание; оно заставляло рабочих греметь молотками еще ожесточеннее, застилало взор багровой пеленой. Пальцы левой руки сжали подбородок женщины, правая приблизила иглу к ее шее - точно туда, где она должна была бы проткнуть его собственную кожу. Лейн в ужасе выгнулась дугой.
- Не нравится? - сквозь зубы выдавил Блейд. - Что это? Ну, говори!
- Лекарство... снотворное...
- Не лги, если хочешь остаться живой!
Игла придвинулась ближе.
- Это... яд... сильнодействующий яд... - еле выговорила она.
Лейн, похоже, отказалась от сопротивления, и странник слегка ослабил хватку, чтобы дать ей вздохнуть.
- Меня... меня заставили...
- Кто?
- Меня заставили, - повторила она.
- Кто? Кто, я спрашиваю?
И в этот момент Блейд почувствовал шаги - именно почувствовал, а не услышал. Еще не до конца понимая, в чем дело, он скатился с женского тела, нырнув за диван. Портьеры, скрывающие дверь, раздвинулись, Лейн приподнялась на локтях, и тут он услышал знакомый свист.
Когда тот прекратился, Блейд выглянул из своего укрытия.
Все было кончено. Лейн медленно оседала на кровать; вместо живота и груди у нее было кровавое месиво. Кровь заливала все вокруг, но была почти незаметна - красная на красном...
- Кто велел меня убить? - он приблизил ухо к ее губам.
Женщина застонала.
- Нет... не могу... нет...
- Кто велел меня убить? - медленно и раздельно повторил Блейд.
Бледные губы Эрлин Лейн шевельнулись:
- Я так больше не могу... Власть... Эгван... Не могу...
Заря погасла.
День кончился.
* * *
Стараясь не испачкаться в крови, Блейд сорвал с карниза тяжелую гардину и укрыл ею нагое тело женщины. Он не удержался и провел рукой по ее щеке: жизнь вместе с кровью покинула плоть, сделав кожу восковой и нечеловечески бледной; Лейн ухе начала холодеть. Рядом с ее растрепавшимися короткими волосами странник нашел и иглу - маленький кусочек стали с тяжелой головкой на конце. Подумав немного, он решил забрать ее с собой. Пригодится.
Потом он кое-как добрался до ванной и, смывая кровь, начал прикидывать, чью же дорогу перебежал на сей раз.
Эрлин Лейн не скрывала, что работает на ведомство Джеббела; кроме того, этот факт самое подтвердил журналист, Гаген Торн. Плохо, что она так и не смогла ответить, кто же распорядился разделаться с гостем из иного мира... кому он помешал. Но Лейн, собираясь лишить его жизни, пусть и нечаянно, но спасла его, защитив своим телом от смертоносного оружия. Странник почти не сомневался, что неведомый убийца приходил именно по его душу, и только полутьма в комнате заставила его выстрелить по первому попавшемуся телу. Удивительно, что он даже не подошел проверить результаты своей работы! Да, прав Дайн Джеббел: профессиональное искусство тайных агентов Эрде оставляет желать лучшего...
Еще Блейд думал о том, что если бы ему удалось захватить убийцу, появился бы дальнейший след, но... Но что предаваться пустым сожалениям? Он не мог преследовать таинственного преступника - не только без оружия, но и без одежды. Риск был слишком велик.
Постепенно вода смыла с его кожи кровь, потом пот; наконец, ушло и напряжение. Вытеревшись найденным халатом Лейн, он вернулся в комнату, где разыгралась кровавая драма, и осмотрел свою одежду.
Она, вроде, была не испачкана. Стараясь оставить ее чистой, Блейд осторожно вышел в коридор и там натянул рубаху, брюки и башмаки. Оглядев пол, он не обнаружил следов; хотя покушение оказалось неудачным, о собственной безопасности убийца побеспокоился.
Вероятно, решил Блейд, все произошедшее - дело рук Джеббела либо агентов с Юго-Запада. Удобный повод исчезнуть, скрыться и от одного, и от других! Сейчас он гораздо лучше ориентировался в местных условиях, чем две недели назад, так что побег не грозил скорым провалом. Кроме того, он полагал, что, возвратившись в Столицу, просто подпишет себе смертный приговор без отсрочки исполнения.
Обдумав несколько вариантов, странник спустился в гараж, оставил там свой персональный коммуникатор, потом выпустил из бака машины побольше горючего, намочил в нем тряпку, отошел подальше и поджег. В дальнейших результатах он мог не сомневаться - поскольку, в отличие от местных агентов, был настоящим профессионалом.
Затем Ричард Блейд покинул усадьбу своей мертвой возлюбленной и, под затянутым осенними тучами небом Эрде, отправился в путь. Ветер бил ему в лицо, за спиной разгоралось зарево пожара, грунтовая дорога тянулась на север, петляя среди невысоких холмов.
По дороге, впрочем, он шел недолго - до первой тропинки, змеившейся не то в сторону моря, не то неведомо куда. Именно такая неопределенность и нужна была сейчас Блейду, чтобы собраться с мыслями. Как будто специально, ветер тоже изменил направление, по-прежнему охлаждая разгоряченное лицо путника. Сейчас он нес с собой запахи моря, столь родные и привычные по Дорсету; терпкий, пропитанный йодом аромат гниющих водорослей и горьковатый - мокрых известняковых скал.
На тропу стал медленно опускаться туман. А может, что облака, приблизившись к самой земле, решили укрыть ее своим саваном?.. Неожиданно стало значительно теплее. Блейд брел как будто в сером молоке, озаряемом неясными огнями вдали и пожаром, что бушевал на вилле - в прибежище любви, едва не обернувшемся смертельной ловушкой.
Когда тропку под ногами совсем не стало видно, странник опустился на землю и, прикрывшись плащом, заснул.
* * *
Пронзительный крик, гоготание и клекот заставили его пробудиться еще до рассвета. А может, этому поспособствовали сырость и холод - или кошмары, которым днем в памяти не остается места. Какая, впрочем, разница?
Поеживаясь, Блейд открыл глаза: вокруг по-прежнему плавал грязно-серый туман. Изредка из него выныривали, пронзительно призывая кого-то, большие черно-белые птицы, похожие на земных чаек. И снова, прилетев ниоткуда, исчезали в никуда...
Вдруг в памяти всплыли строки - стихи, которые он написал давно, еще в студенческие времена. Сейчас он не помнил, кому они посвящались. Возможно, то была Мод?..
А ветер гонит вперед и вперед,
А волны толкают назад,
Не знаю, в какой войти хоровод,
Но я не вернусь, не вернуть туда,
куда смотрит твой взгляд
Во взгляде том свечи горят и снег,
И память о прошлом дне.
И я бегу, бегу целый век,