- А что будет, если к этому времени ты безумно влюбишься в меня, и тут узнаешь что-то такое, с чем ты не сможешь примириться?
Баком овладело чувство стыда за самого себя. Одно дело, если ты признаешься женщине, что ты девственник и, следовательно, принадлежишь к самому немногочисленному меньшинству во всем мире. И совсем другое, когда она оказывается такой откровенной и прямолинейной. Он не хотел ни говорить на эту тему, ни слушать про это, ни тем более знать, что она является более опытной, чем он. Тем не менее, она затронула существенный вопрос. По-видимому, она была способна более уверенно говорить об их будущем, чем он, хотя именно он начал ее добиваться. Не ответив, он просто пожал плечами.
- Я не стану оставлять тебя в недоумении, - сказала Хлоя. - В отношениях с моим школьным приятелем и с моим другом в Стенфорде я не была, как говорила моя мама, образцом приличных манер. Но я рада сказать, что при этом дело никогда не доходило до секса. Наверное, по этой причине наша дружба не продолжалась долго.
- Хлоя, это приятное сообщение, но не могли бы мы поговорить о чем-нибудь другом?
- Значит, ты старый чудак, так что ли?
- Мне кажется, - покраснел Бак, - я могу не смущаясь брать интервью у глав государств, но такого рода откровенность мне в новинку.
- Бак, но ты ведь слышишь подобное и намного худшее в ток-шоу.
- Но я не отношу тебя к категории участников ток-шоу.
- Я слишком тупая для этого?
- Я не привык к ним и не люблю их. Хлоя рассмеялась.
- Как ты думаешь, сколько шансов за то, что двое неженатых людей гуляют в полночь в Америке, и при этом оба они - девственники?
- Особенно после того, как все подлинные христиане восхищены.
- Поразительно, - заметила она. - Но ты ведь хотел поговорить о чем-то другом.
- Разве?!
- Расскажи мне, зачем тебе понадобилось летать в Нью-Йорк.
* * *
Около часа ночи Рейфорд проснулся от скрипа входной двери. Она открылась, но не закрылась. Он слышал, как Хлоя и Бак продолжали свой разговор, стоя в дверях.
- Сейчас мне действительно пора идти, - сказал Бак. - Завтра утром я должен получить отзыв на мою статью из Нью-Йорка. Я должен быть достаточно бодрым, чтобы реагировать на замечания.
Бак ушел, и Рейфорд услышал, как Хлоя закрыла дверь. Когда она поднималась по лестнице, у нее была более легкая походка, чем с вечера. Она на цыпочках подошла к его двери и заглянула в нее.
- Дорогая, я не сплю, - сказал он. - Все в порядке?
- Более чем, - ответила она, присаживаясь на край его кровати. Спасибо, папа.
- Вы хорошо поговорили?
- Бак удивительный.
- Он поцеловал тебя?
- Нет! Папа!
- Держал тебя за руки?
- Нет. Прекрати! Мы просто разговаривали. Ты не поверишь, какое предложение он получил сегодня.
- Предложение?
- У меня нет сил рассказывать сейчас об этом. Ты летишь завтра?
- Нет.
- Тогда мы поговорим об этом завтра.
- Я тоже получил сегодня предложение, о котором мне нужно тебе поведать, - сказал Рейфорд.
- Что за предложение?
- Слишком долго рассказывать. Все равно я не собираюсь его принимать. Я расскажу тебе об этом утром.
- Папа, подтверди, что это не ты послал цветы, чтобы поднять мне настроение. Я буду чувствовать себя мерзко, если ты послал их, а я выбросила в мусорное ведро.
- Я не посылал их, Хло.
- Хорошо, тогда я догадываюсь, кто. Бак тоже их не посылал.
- Ты в этом уверена?
- На этот раз вполне.
- Ого!
- Ты понимаешь, о ком я думаю?
- Я сразу заподозрил Брюса, как только Бак сказал, что он не посылал цветов.
- Что же мне делать, папа?
- Если ты собираешься с ним работать, вам следует поговорить.
- Но я - то в чем виновата? Я-то ведь не давала ни малейшего повода! Я никак не поощряла его, по крайней мере, я ничего такого не имела в виду.
- Ну что ж! Ты можешь просто забыть про эти цветы. Я имею в виду, что посланы-то они анонимно. Откуда ты можешь знать, от кого они?
- Да, я ведь и в самом деле ничего не знаю, разве не так?
- Конечно, не знаешь.
- Я должна встретиться с ним завтра днем, поговорить насчет работы.