Я рассматривал серого мерина с темными пятнами на шкуре, светлой гривой и грязной мордой. Как и жеребец, мерин отрастил густую зимнюю шерсть, которая не позволяла судить о его статях. Дел подошла ко мне и бросив повод, оставила серого пастись.
Впервые с той минуты, как я увидел ее, мне не хотелось, чтобы Дел была рядом.
День был ярким, чистым, холодным. Ветер ерошил мои волосы и отбрасывал их с глаз, позволяя беспрепятственно видеть землю на воде.
- Я не могу жить в этом мире, - сказал я.
Дел говорила спокойно, мягко. Но слова обидели меня.
- Ты сможешь жить везде, где захочешь.
- Я не хочу жить в этом мире, - сообщил я. - Он не мой. Я старая лошадь, Дел, а ты подводишь меня к воде в полной уверенности, что я буду пить только потому что ты этого хочешь? Особенно после того, как я узнал, что вода отравлена?
Дел кинула на меня резкий взгляд, косы ударили по плечам.
- Отравлена! Стаал-Уста не...
- Отравлена, - твердо повторил я, - для меня. Мне она не нужна, Дел. Может тебе без нее не прожить, но мне она не нужна. Я Южанин. И я не собираюсь менять себя, чтобы подстроиться под твой мир. Моя родина - Юг. Туда я и вернусь.
От ветра ее щеки покраснели.
- Тогда... Ты говорил с Телеком и Стигандом?
- Да.
- И вы придумали, как тебе уехать раньше?
- Нет еще.
Она кивнула.
- А что, если они ничего не придумают? Ты все равно уйдешь?
Я резко отвернулся, прерывая разговор, и отвел с холма, продуваемого всеми ветрами.
- Дел, я выбрался с острова чтобы покататься, а не разговаривать. Если поедешь со мной - прекрасно... нет - просто подожди меня внизу, - я запрыгнул в седло. - Конечно если ты не хочешь заставить меня плыть.
Серый попытался пойти за жеребцом, но Дел удержала его. На ее лице отражалась внутренняя борьба, потом все пропало и лицо превратилось в каменную маску.
- Я поступила правильно.
- Правильно для кого, Дел? Для себя? А может быть для Калле? Нет. Для меня? Тоже нет. Ты не думала обо мне. Ты не думала о Калле. Ты сделала это для Дел.
- А ты не подумал, как тяжело мне было решиться? - Дел крикнула так, что проснулось эхо. - Тебе не кажется, что я достаточно мучилась воспоминаниями об убитой семье и мне пора подумать о себе?
- Наверное, - согласился я, - но наверное стоило подумать и обо мне, прежде чем подавать меня в рабство, - жеребца просто переполняла энергия, я сдерживал его изо всех сил. Гнедой пританцовывал, бил копытами, бочил, грыз удила, демонстрируя свое нетерпение. - Дел, я не сомневаюсь, что тебе гораздо проще игнорировать мои чувства утверждая, что все это ты делаешь ради Калле. Может так оно и есть. Но факт остается фактом - ты сделала меня пленником жизни, вести которую я не хочу.
- Это только на год!
- Слишком долго, - отрезал я. - Сначала шестнадцать долгих лет рабства у Салсет, потом четыре долгих месяца рабства в шахте Аладара, а теперь я снова стал рабом, Дел, потому что ты не позволила мне решать за самого себя. Ты сама приняла решение, не позаботившись спросить, что я об этом думаю.
- У меня не было выбора!
- Это козье дерьмо, Дел, и ты это знаешь, - выкрикнул я с горечью и перевел дыхание, чтобы успокоиться. - Ну ладно, баска, ты свой выбор сделала. Теперь живи своей жизнью, а я, в аиды, буду жить своей.
- Тигр...
- Нет, - я удержал рвущегося жеребца. - Я очень устал от спора с тобой... так что давай закончим.
- Тигр... подожди!
Я натянул повод, развернул жеребца и посмотрел на нее.
- Тигр... - Дел шла по траве, с которой ветер сдувал снег, сжимая повод серого. Она подошла к жеребцу, к стремени, и положила ладонь мне на колено. - Тигр, я клянусь... я клянусь, я не собиралась этого делать. Не для этого я везла тебя с собой, спала с тобой... Я использовала тебя, да, и я не виню тебя за то, что ты злишься... но клянусь, все это я делала не для того, чтобы купить время с Калле. Но когда я увидела ее, я поняла, что она может вырасти так и не узнав матери, и я не выдержала. Мне нужно было купить время, чтобы провести его с моей дочерью.
Я покачал головой.
- Ты собиралась, Дел. Может сначала ты не думала о Калле, но ты знала, что можешь купить прощение, благосклонность вока, предложив им нового ан-истойя, - Северное слово вырвалось с горечью. - Ты просила меня поехать с тобой, быть твоим поручителем, ты просила об этом отлично зная, что случится дальше.
Дел смотрела куда-то сквозь меня.
- Тигр, пожалуйста...
Я покачал головой.
- Ты как-то сказала мне, что я люблю тебя. Может и так. Может ты была права. Но теперь, после всего что случилось, даже если бы я сказал, что ты мне нравишься, я бы солгал.
Дел была слишком потрясена, чтобы ответить. Я развернул жеребца и поскакал в горы.
40
Мы снова встретились около дольмена и снова на закате. Стиганд выглядел мрачнее, чем когда-либо, а Телек, большую часть для совещавшийся с вока, показался мне усталым. Весь вид его выражал отвращение, что наводило на мысли о невеселых результатах собрания.
Я сложил руки на груди под позаимствованным плащом.
- Как я понял, в особом разрешении мне отказано.
Стиганд проворчал что-то себе под нос на языке Высокогорий, а потом забормотал громче, на этот раз на языке Границы.
- Дураки они все. Какое им дело до одного Южного танцора меча, который не уважает наши обычаи?
Я и сам не ожидал, что это замечание так меня заденет.
- Я уважал ваши обычаи... - начал я защищаться, но тут же вспомнил, в каком я положении. - По крайней мере... те, которые могу уважать.
Телек внимательно посмотрел на меня.