"Похоже, сегодняшний день будет подлиннее вчерашнего",- подумал сердито он и сплюнул еще раз.
В казарме было тепло и уютно, но Лайам никогда не ощущал себя здесь своим. Его знали, к нему относились с подчеркнутым уважением, однако между ним и стражниками всегда существовала черта, переступить которую может лишь тот, кто получает солдатский паек и денно и нощно несет нелегкую службу.
Он сидел, вытянув ноги, возле камина, ожидая, когда эдил разберется с группой вернувшихся с обхода патрульных - у двоих из них руки были выпачканы в крови.
- Вы двое,- ткнул пальцем эдил.- Доложите о том, что было, дежурному, потом вымойтесь, почистите форму и ступайте домой. Сержант, раздели остальных на два отряда, половина пусть толкается здесь, а других отпусти по домам. Но к вечеру чтобы вернулись, я хочу усилить ночной патруль. Праздники тяжелое время, мы должны лопнуть, но обеспечить порядок. Сержант, проследи, чтобы до каждого это дошло. Да, вот еще что - сообщи всем приметы паренька и девчонки.
Сержант занялся стражниками, потом вернулся к эдилу - обсудить распорядок и маршруты ночных патрулей. Лайам в который раз поразился, сколько всякой всячины приходится держать его приятелю в голове. Эдил так и сыпал названиями улиц, улочек, переулков и тупичков Саузварка, уточнял время обхода кварталов и численность караульных отрядов, затем повелел удвоить дозоры, направляемые в Муравейник, и отпустил помощника только после того, как тот без запинки повторил все, что ему было сказано. Удовлетворенно кивнув, Кессиас подошел к жарко пылающему камину и встал рядом с Лайамом, глядя на пламя.
По правде сказать, Ренфорд, я жду от вас неплохих новостей. Из вашей записки я понял, что чужак-чародей вам известен, а это значит...
- Только его имя, - перебил приятеля Лайам и смолк, соображая, как поступить. После встречи с Оборотнем версия с чародеем показалась ему бесперспективной - и настолько, что он успел о нем позабыть. Человек, нанявший Кривоката и Шутника, явно был гостем четы Окхэмов, а Дезидерий в число друзей Окхэмов никак не входил. Из круга подозреваемых теперь выпадали и женщины, участвовавшие в вечеринке, и таким образом задача замечательно упрощалась. Но под каким соусом все это эдилу подать? Сообщать о своем осведомителе Лайаму совсем не хотелось.
- Не думаю, что чародей замешан в этой истории, - осторожно заговорил он. - Замки вскрыл вор-профессионал. И впустил его в дом один из гостей Окхэмов. Это мы с вами определили вчера. А сегодня утром я узнал еще кое-что.
Лайам умолк и поглядел на эдила. Тот, нахмурив кустистые брови, внимательно смотрел на него, но молчал. Лайам прокашлялся, отвел взгляд и продолжил:
- Вора наняли через посредника, нищего. Этот нищий привел профессионала к заказчику, и заказчик впустил их в дом. И вот моя новость прошлой ночью профессионала убили. Впрочем, нищий тоже убит.
- О нищем я уже знаю,- вмешался эдил.
- Что? - резко спросил Лайам. Эдил нахмурился.
- Ваш нищий - мы нашли его тело сегодня утром.
- Нет, - медленно проговорил Лайам. - Это я нашел его тело, и это было вчера. Помните мертвеца, которого я вам привез? Его зовут Кривокат. Вернее, звали, - поправился он. - А о каком убитом вы говорите?
Кессиас закатил глаза под лоб.
- А я уж надеялся, что дельце раскрыто! Сегодня утром мы нашли на улице мертвого оборванца. Жестоко избитого, череп его был размозжен. Поэтому я и решил усилить ночные дозоры. Так вы говорите, это не тот?
- Нет, это кто-то другой,- ответил Лайам, подумав с ужасом, не затеял ли Волк обещанную расправу, но тут же отбросил нелепую мысль. Главарь воровской гильдии не мог начать эту войну раньше, чем узнал о гибели Шутника. - Мертвец, которого я вам привез, - и есть тот посредник. Его прямо в склепе убил заказчик, а труп сбросил в море. С балкончика, на который я выходил. Произошло это две ночи назад. А вор, который взламывал замки на дверях склепа, убит вчера ночью. Человек, с которым я имел разговор, считает, что его прикончили нищие - в отместку за Кривоката. Но я лично думаю, что убийца - заказчик.
- Да, это больше походит на правду. Нищие не такие скорые на расправу. Я знаю их предводителя - он, конечно, редкий пройдоха, но всегда стремится действовать по понятиям. Значит, выходит, человек, какого мы ищем,- дважды убийца, а? - судя по тону Кессиаса, новые обстоятельства дела ничуть не радовали его.
- Возможно. Кривоката, во всяком случае, убил именно он. Зато круг подозреваемых теперь значительно сузился. Обеих женщин и чародея мы смело можем отбросить. Остаются Кэвуд, Фурзеус, Квэтвел и Ульдерик. С двумя последними я уже повидался.
Лайам коротко перечислил события вчерашнего вечера, упомянув и о походе в заведение Рэдди, закончившемся скандалом. Заключил он свой рассказ такими словами:
- Ульдерик очень ловко обращается с тростью. Если он так же хорошо владеет и шпагой, барону не позавидуешь.
- Значит, крови он не боится, так? И выходит в подозреваемые номер один?
- Так,- кивнул Лайам.- Но и Квэтвела размазней тоже не назовешь. Неизвестно, кто бы взял верх, если бы барон не напился. Прошлой ночью этот юнец проиграл кучу денег. Насколько я понимаю, он продувался и прежде, причем не раз и не два. Барон вполне мог влезть в большие долги, а отсутствие денег - хороший мотив для похищения драгоценного камня. Так что вот вам подозреваемый номер два, который ничуть не хуже номера первого.
- Не хуже его могут оказаться и Кэвуд с Фурзеусом... Нет, Ренфорд, вам надо сперва со всеми поговорить, а уж потом начинать плести паутину.
- Да, - Лайам рассеянно кивнул и встал, - чтобы подойти к камину поближе. Он уперся ладонями в каминную полку и наклонился над ней, вдохнув тонкий запах хвои, исходящий от украшавшей ее разлапистой ветки. Жар, пыхнувший снизу, заставил его отстраниться. Большое бревно, пылавшее в очаге, медленно распадалось на малиновые уголья, и Лайам внезапно почувствовал, что вместе с этим бревном разрушается и какая-то пробка в его мозгу. Он смотрел на огонь, он слушал потрескивание угольев, дав свободу неясным мыслям, зарождавшимся в его голове.
До сих пор следствие исходило из того, что в Саузварке камень продать нельзя. А если это не так? Гость Окхэмов, организовавший дерзкое похищение, убил походя своих соучастников, а значит, на это его толкнула вовсе не жажда завладеть редкой вещицей. Обагрить руки кровью только ради того, чтобы обзавестись безделушкой? Ну, нет! Убивают ради наживы, и, значит, камень намеревались обратить в деньги. А каким образом, позвольте-ка вас спросить?
- Ваши люди уже нашли чародея?
Кессиас крякнул. Внезапный вопрос явно его смутил.
- Чародея? Нет, пока не нашли. Мой человек обходит городские гостиницы, но это такое длинное дело...
- Отрядите побольше людей. Пошлите всех, кого только можно!
Лайам чуть не кричал. Идея, пришедшая ему в голову, еще не сформировалась, но он уже знал, что Дезидерия следует отыскать.
Эдил насмешливо поклонился:
- Как будет угодно милорду, способному выкинуть что угодно!
- И постарайтесь, чтобы тот о ваших розысках ничего не узнал.
- Как милорд пожелает!
Кессиас вновь отвесил глубокий поклон. Потом он выпрямился и уже серьезно спросил:
- Значит, сегодняшнее убийство так и останется нераскрытым? Скорохлеб взыщет за это.
Заметив непонимающий взгляд собеседника, эдил пояснил:
- Скорохлеб - предводитель городских побирушек. Он взыщет за смерть одного из своих людей.
- Вы ведь говорили, что они не слишком-то поворотливы,- сложности южного диалекта иногда заставляли Лайама думать, что он чего-нибудь недопонял.
- Нет, я не о том. Скорохлеб не станет убивать кого-нибудь из воров, пока окончательно не удостоверится, что имеет на это право. Он терпелив, но злопамятен - его оружие яд, а не меч. Самая выгодная позиция для людей низшего ранга. Но теперь он наверняка взыщет с меня - попрошайка убит, значит, на улицах небезопасно. И мне придется признать свою вину перед ним, - эдил печально вздохнул. - Я должен заботиться обо всех, а уж о малых мира сего - в особенности, тем более сейчас, когда на дворе праздники побирушек.
Лайам вспомнил о Волке. Стоит ли говорить эдилу об угрозе, исходящей от воровского клана? Если ему удастся найти заказчика в ближайшее время, то можно и промолчать. С одной стороны, магистр цеха нищих вроде бы не склонен к необдуманным действиям. С другой - Лайам не был уверен, сможет ли Оборотень удержать своих подопечных в руках. И так они, судя по всему, не очень-то своему главарю подчиняются, который и сам-то довольно расхлябан. Если бы Шутник не преступил запрет вожака, реликвию Присцианов, возможно, и не украли бы. А если бы Оборотень чуть раньше встретился с Лайамом, то, вероятно, Шутник до сих пор оставался бы жив.
Слишком уж много подобных если... Лайам откашлялся.
- Расскажите своему Скорохлебу, как и почему погиб Кривокат. А еще скажите, чтобы его люди почаще поглядывали по сторонам. Особенно ночью.
- Почему? - скучным голосом поинтересовался эдил.
- Намекните, что воровская гильдия полагает, будто нищие в ответе за убитого вора.- Фраза выходила не очень ловкая, но Лайам не стал в ней ничего поправлять. - Поясните, что воры пока что не собираются мстить и что сегодняшний мертвец числится не за ними.
Смерив Лайама пристальным взглядом, эдил медленно произнес:
- Я могу это им передать, но... насколько ваш осведомитель надежен?
- Он надежен,- сказал Лайам.