- Ну конечно, как же ты не отстанешь от Кендага... Преклони колено... - ну надо же, и этот отчеканил все, что положено, без запинки. Сговорились, ясно, встань, граф Давней Чащобы.
А потом мы втроем обнялись - и стояли так молча... Долго стояли...
***
Мы все не сговариваясь решили, что затягивать прощание - только увеличивать боль от нашей общей утраты, значит прямо из Мольверна мы и разойдемся в разные стороны. Сколько всего было пройдено, сколько пережито вместе... И вот пришла пора расставаться. Можно было бы много чего найти в утешение - и то, что наш союз вообще противоестественен, что дружба между князем эльфов и лордом орков противоречит любым моральным нормам, но какой крепкой была эта дружба!..
Напоследок я выдал Кендагу и Филлиноэртли денег на дорогу и постарался максимально облегчить им путь. Впрочем, что касается Кендага, то с ним все было более или менее в порядке. Он собирался вернуться с Агристой в Ренприст, там предложить Гройгу и его гоблинам отправиться с ним. Вроде бы те уже сами намекали, что не прочь найти себе постоянную службу у какого-нибудь сеньора. Чего ж им лучше, чем лорд их единоплеменников... Ну а уж с таким эскортом, как полусотня опытных солдат, Кендаг мог смело отправляться в родные края - либо через Болотный Край и горы Туманов, либо по так называемой "старой дороге" через горы Страха.
С Филлиноэртли (мы уже не называли его больше Филькой) было сложнее - его путь пролегал через империю. Поэтому я выдал ему денег на дорогу и взял с него страшную клятву, что он по дороге не будет бузить и устраивать кутежи. Он очень серьезно мне ответил:
- Ингви, теперь уже все не так. Я ведь возвращаюсь к невесте. Ллиа Найанна ждет меня. Я знаю, что больше не задержусь в пути.
- Эй-эй, друг эльф, ты ли это?
- Я. Но я точно говорю - никаких задержек. Все изменилось. Раньше я ведь что? Я искал приключений. Я должен был совершать подвиги и одолевать врагов. А теперь мне нужно только одно - быстрее вернуться к моей Ллиа...
- Твои б слова, твоя эльфийская милость - да Гилфингу б в уши, - ввернул Никлис, - да только не все от тебя зависит-то, слышь-ка. На северных границах неспокойно, тамошние сеньоры то и дело с эльфами дерутся. Нелегко, слышь-ка, тебе будет по их владениям-то пройти...
- Ну тут мы подумаем, - сказал я, - погодите-ка.
И пошел советоваться к сэру Гезнуру. Тот дал несколько хороших советов и даже состряпал какие-то бумаги, из которых явствовало, что Филька - гонец его милости графа Анракского и спешит в город Морнвид, что на реке Золотой. Там эльфу следовало скинуть плащ с гербом графа и, предъявив в порту другие бумаги, с которыми нам удружили Коклос и Войс, нанять судно уже как эмиссар, выполняющий некое поручение по заданию принца Алекиана в пользу его императорского величества. Морнвид - вольный город и крупный речной порт. Там с одинаковым равнодушием отнесутся и к грамотам гевского графа, и к печатям герцога Гонзора. Зато дальше эльфу предстоит путешествовать по Золотой реке, затем - по Великой. А живущие по берегам люди не слишком жалуют гевцев, там лучше предъявлять грамоты с печатью сына императора...
В конце концов все приготовления были окончены, печати на верительные грамоты - возложены. Мы вышли за ворота Мольверна и распрощавшись (кто холодло-вежливо, а кто - со слезами и судорожно-крепкими объятиями), все отправились в разные стороны. Филька на вороном жеребце Орвоеллена лихо поскакал, поднимая клубы пыли, на северо-запад - к порту Морнвид. Впрочем, он ведь изображал спешащего гонца... Кендаг с Агристой - в полном рыцарском вооружении и со значками, развивающимися на пиках - не спеша направились в Ренприст. Я просил их передать привет троллю Дрымвеннилю и еще - остановившись на ночлег в нашей прежней комнате, раскрыть у распахнутого окна маленькую плоскую коробочку, которую я им дал... А также передать поклоны и благодарность мастеру Энгеру.
Граф Гезнур отправился к себе в Анрак - составлять отцу доклад с объяснениями причин того, что Мольверн еще стал выморочным призом...
Ну а я с Ннаонной и Никлисом, со своим войском в красивых плащах с изображением воробушка - выступил по южной дороге в Гонзор. Нам с Коклосом предстояло выполнить несколько взаимных обязательств. Я должен был обеспечить его безопасность и попробовать найти следы заговорщиков, что покушались на Алекиана, а он - попытаться дать мне возможность проникнуть в Альду. Уже давно пора было мне выполнить данное Ннаонне обещание - добыть из Замка Вампиров ее таинственную "реликвию рода"... Теперь, расставшись с Кендагом и Филлиноэртли, мы с Ннаонной вдвойне чувствовали, как нуждаемся друг в друге. И не расставались ни на минуту, стараясь найти повод, чтобы сказать что-то, вспоминали какие-то давно забытые дела, давно оставленные вопросы. И мне было плевать, кто там смотрит нам в спину и ухмыляется - а этим как раз занимались все...
ГЛАВА 48
"...Мы шли по разоренной земле - я и моя семья. Твои пращуры, милый родич. Сперва Степь, затем Ничейные Поля... Мы шли долго по этой обители печали, но... Сказать по правде, родич, я с некоторой долей гордости взирал на расстилающуюся передо мной картину запустения и убожества... Даже звери, казалось, не водятся в этом краю, по которому прошли великие армии великих полководцев...
С трудом добрались мы до Альды и только там я впервые увидел людей. Я имею в виду - живых людей. Стараясь не попадаться никому на глаза, мы поспешили укрыться в северных лесах. Альда, разумеется, была разорена, я когда-то специально посылал отряд орков для этого. Но командир орудовавших здесь "детей Тьмы" спешил поскорее закончить дела в глухомани и присоединиться к армии лорда Анзога, которая совершала поистине славные подвиги... Словом, орки разрушили город, взяли приступом замки местных владык, выжгли поселения эльфов в Креллионте - но не стали вылавливать тех, кто разбежался по глухим лесам севера Альды или затаился где-то в болотах, которыми изобилует юг этого края. Так что уцелели многие. Теперь, когда Великая война была окончена, людишки повылезали из тех щелей, где переждали грозную годину и принялись возрождать свои сожженные поселения. Время не ждало - по старому Энмарскому тракту уже тянулись обозы купцов с заморским товаром, а ведь кто-то должен был принимать проезжих, кормить их, давать ночлег. Ну и брать за это плату, естественно. Там, где есть возможность содрать с ближнего монетку-другую, всегда заведутся либо гномы, либо люди.
А мы - Род, твой род, потомок - укрылись в долине среди Отвесных гор и мало-помалу принялись обустраивать свое жилье. Тот самый Замок, в котором ты, надеюсь, безмятежно живешь и благоденствуешь... Впрочем, нет. Что-то пошло не так, раз уж ты добрался до реликвии Рода.
Однако я вернусь к тем далеким дням. Итак, мы строили Замок. Разумеется, нескольким - даже самым старательным - труженикам не под силу воздвигнуть столь обширное и мощное сооружение, но при мне была моя Сила! Я ворочал каменные глыбы, я при помощи магии громоздил их одну на другую, возводя стены и перекрытия... И все время вглядывался в лица моих детей, прислушивался к своим ощущениям: не шевельнется ли в ком-то из ребят искра магии. Все напрасно. Они были напрочь лишены Силы, как, полагаю, и ты, потомок.
Едва только наша стена, отгородившая долину от всего Мира, стала в достаточной мере похожа на стену - мы с мальчиками отправились в первый поход за пленными. Следует еще отметить, что я постарался припомнить, как именно были украшены мои покои в Могнаке Зловещем - и начал повторять ужасающее убранство в Замке. О, как замечательно все это воздействовало на первых приведенных нами людишек! Специально для них я разработал Ритуал Обращения тот самый, которым, несомненно, пользуешься и ты, дружок. Когда мы выгнали на работу пленников - дело пошло веселее. Разумеется, я мог один совершить любое деяние, исполнить любой труд - но не мог же я поспеть везде. А теперь на нас трудились людишки - это тоже было моей местью роду людскому. Я находил горькое наслаждение в том, что потомки суеверных фанатиков, что требовали разрушить логово колдунов в Могнаке, теперь попали в рабство именно из-за своего тупого суеверия - и строят для моих детей новое логово...Фионна не одобряла всего этого - но вполне признавала мое право на месть. А я уверен, что это справедливо - за суеверие, жестокость и тупость людишкам должно расплатиться именно так - став жертвой собственного суеверия и тупости. И моей жестокости. Обидно лишь, что за грехи рода людского расплачиваться пришлось не сеньорам, виновным стократ более... Кстати, в Альде мало-помалу начали появляться и сеньоры, явившиеся невесть откуда со своими лошадьми, стальными доспехами, шпорами, мечами и непомерной гордыней. Один из них, некто Вензигер, ловко опередил прочих, принеся оммаж за всю Альду Фаларику. И стал королем - первым королем Альды. Все это я узнал от плененных нами людей. Равно как и то, что Фаларик, покончив с Великой войной, взялся за мелкие. Разобравшись с конкурентами среди своих единоплеменников, он принялся за эльфов и гномов, планомерно тесня их и изгоняя из их обиталищ в горах и лесах... Вскоре после того, как в Альде воцарился Вензигер - из страны исчезли эльфы. Никто не видел, чтобы они уходили через перевалы либо через Ничейные Поля - но в один прекрасный день их не стало в Креллионте, или в Давней Чащобе, как выражались люди... Как и куда они пропали? Одна из загадок Мира...
А в моем крошечном мирке жизнь шла своим чередом. Детей у нас с Фионной больше не было - очевидно, это было невозможно без чар заколдованных Темным орочьих подземелий. Зато мои дети переженились друг на дружке и одарили меня внуками - Род продолжился... Ни в ком из моих потомков не нашлось даже самой крошечной искорки магического таланта, зато я заметил нечто странное... Даже напугавшее меня нечто. Мои потомки, кажется, сами уверовали в Ритуал, что я выдумал нарочно, для того чтобы дать Роду власть над пленниками. Они уже сами считали себя ни кем иным, как вампирами! А ты, потомок? Ты ведь тоже несомненно не знаешь и не желаешь знать, что твой Род - от мага и эльфийки? Что причина твоего существования - чары Гангмара? Не знаешь? Ты - вампир и тебе довольно этого знания... Вот потому-то я и затеял всю историю с Реликвией Рода, чтобы воскресла стертая память обо мне - Проклятом Принце Гериане... Обо мне, Сыне Гангмара, начавшем Великую войну... Обо мне, основателе Замка Вампиров...
***
Отряд Воробья выступил из замка Мольверн в Гонзор. Ингви был молчалив и задумчив, это конечно, являлось естественным следствием расставания с друзьями. Ннаонна, тоже притихшая после прощания с Филькой и Кендагом, теперь почти не отходила от демона, который в свою очередь старался быть поближе к вампирессе - лишившись двух друзей, они словно ощутили усиленную тягу к общению... Словами трудно объяснить этот душевный порыв, они словно заново открыли для себя, как нуждаются друг в друге. Обычно они ехали, почти касаясь стременами, следом за рыцарем Войсом и его свитой. А позади дружно топали солдаты в желтых плащах. Никлис, деликатно не лезущий сейчас к капитану, ненавязчиво взял на себя командование отрядом.
Сэр Войс ехал во главе всей этой кавалькады, на лице дворянина было написано недовольство - он сам не мог для себя решить, удачно ли выполнено его поручение. Коклос, которому не нравилось в Геве, как мог уговаривал рыцаря, что дело исполнено:
- Да в конце концов, сэр, что еще мы могли сделать? Мы наняли отряд для защиты барона, но Воробей опоздал. Если бы не дурость старого Мольверна, то наемники помогли бы ему отбиться - и он был бы жив. А так сам виноват. Теперь остается только выждать - что придет на ум молодой баронеске.
- Мы убрались оттуда, - гнул свое Войс, - и оставили мадам Мольверн на растерзание графу Гезнуру... Он-то всегда добьется своего...
- Мы сделали все, что были обязаны сделать! - убеждал рыцаря карлик. Но так и не смог вполне убедить до самого Гонзора.
По прибытии в столицу герцогства все тут же двинулись прямиком во дворец. Коклос предложил наемникам подождать во дворе, а сам отправился с докладом к принцу.
- Ваше величество, - шепнул он Ингви, - прибытие столь дорогого гостя может чересчур взволновать братца... А он у меня такой впечатлительный... Словом, я его подготовлю, а уж потом и вы к нему явитесь, хорошо?..
Ингви пожал плечами. Кстати, сэр Войс тоже не был допущен к аудиенции. Ждать пришлось не слишком долго - около получаса. Наконец в дверях дворца показался карлик и поманил Ингви рукой. Ннаонна тоже увязалась за ними. Стражники-гвардейцы у входа хотели было не пустить вампирессу, но Коклос строго прикрикнул на них - и к удивлению Ингви те подчинились.
- Я вижу, сэр Коклос, - обратился он к бывшему шуту, - вы пользуетесь здесь большим влиянием. Зачем же нужны личные телохранители?
- Э, - тяжко вздохнул в ответ Полгнома, - на вид они такие почтительные и покорные... Но вот их капитан ок-Керис... Я, видите ли, кое-что знаю о нем такое, что он предпочел бы скрыть.
- Ну, сэр Коклос, тогда вам следует опасаться нескольких сотен царедворцев, пожалуй...
- Э, нет! Здесь случай другой... Обычно на меня ведь не обращали внимания... Дело в том, что капитан знает, что я это о нем знаю. Боюсь, как бы он не покусился на мою особу - чтобы не опасаться впредь моей осведомленности.
- В таком случае, прекрасный сэр, вы обратились не по адресу. Есть в Ренпристе один капитан - вот он бы помог лучше!
- Кто же это?
- Некто, именующий себя "капитан Борода". А на самом деле... Впрочем, он скрывает свое имя, хотя вам прекрасно знаком.
- Кто бы это мог быть, - машинально пробормотал карлик, однако было заметно, что сейчас его занимают совершенно другие вопросы - очевидно, "подготовить" принца как следует ему так и не удалось, - однако мы пришли. Братец примет вас в кабинете. Я убедил его, что вам лучше поговорить без большой помпы, без всех этих гвардейцев, канцлеров, лакеев, мажордомов...
- Так принц один?
- С супругой. Она вам, кажется, должна быть знакома...
Карлик в очередной раз испустил тяжелый вздох и распахнул дверь в кабинет. Ингви, а за ним и молчаливая Ннаонна, вступили в кабинет.
Принц Алекиан, который, очевидно, ожидал посетителей в волнении, порывисто выскочил из огромного кресла, следом за ним медленно и величаво поднялась его герцогиня... Принц покраснел, махнул рукой... Он был взволнован и не находил слов. Санелана же совершенно спокойно присела в легком поклоне и склонила голову:
- Ваше величество... Мы так рады, ваше величество...
***
Минут десять мы обменивались любезностями и уверяли друг друга, что нам всем ну просто необыкновенно приятно. Наконец поток любезностей иссяк и я внимательно поглядел на Алекиана. Тот хмурился и взирал на нас исподлобья. Он так и не смог научиться вести себя, как подобает вельможе. Но главное в другом - он чувствовал, что виноват передо мной. Это же так естественно неприязненно относиться к тем, пред кем сознаешь свою вину...
Пауза грозила затянуться.
- Алекиан, ваша светлость, - наконец предложил я, - а не прикажете ли вы подать вина?
Прекрасный ход! Вино - это как раз то, что было нужно. Алекиан перестал дуться, предложил нам садиться в кресла и выглянул за дверь - отдать приказ слуге. Пока тот не вернулся с подносом - мы не произнесли ни слова. Но уже совместное употребление хорошего вина - это такое дело, за которым молчать даже как-то неудобно. Тем более, что вино было действительно хорошим. Похоже, что настоящее перельтское - впрочем, это ведь гонзорский двор, а угощает меня наследный принц Великой империи... Постепенно мы разговорились. Сначала это был обмен какими-то "светскими" фразами, затем Алекиан наконец высказал то, что лежало у него на душе: