Через час тихого и мирного ковыряния в земле всю округу снова огласил радостный вопль: дети выкопали еще одну находку.
Это был какой-то ящичек, настолько древний, что было даже непонятно, из чего он был сделан. Саня отряхнул его от земли, а Ольга открыла крышку.
Кто знает, что думал каждый из нас в это мгновенье, какие имена проносились в памяти. Али-баба, граф Монте-Кристо, Синдбад-мореход... Только действительность, как обычно, оказалась намного прозаичнее. В полуразвалившемся ларчике вместо алмазов, рубинов и жемчугов валялись какие-то странные шарики. Даже и не шарики вовсе в привычном смысле, поскольку им было ой как далеко до круглой формы. Просто какие-то предметы, похожие на стеклянные, диаметром сантиметров пять каждый. Кое-где сплющенные, кое-где помятые, они напоминали леденцы, слишком долго пролежавшие на солнце.
- Что это? - поинтересовалась Федоровна, брезгливо сморщившись.
- Наверное, это принадлежало тому динозавру, - высказал предположение Саня.
- Ага, это его комплект запасных глаз, - добавила Оля.
- Немедленно выбросить! - вынесла Федоровна свой вердикт.
Разумеется, дети отчаянно завыли и принялись за слезливые уговоры.
Я наклонилась к оставленной коробке, подняла один шарик и попыталась рассмотреть его повнимательнее. А тут как раз вышло из-за облака солнце, и я чуть не обомлела: внутри шарика жила какая-то своя жизнь. Нет, там не прыгали букашки-таракашки, просто он не был пустым. Там что-то бурлило и переливалось разными цветами. Красиво! Я слегка встряхнула шарик, и тут же стали сменяться его внутренние картинки, как в калейдоскопе. Сохранился только первоначальный цвет - голубой. Я взяла следующий. Он показывал узоры нежно-зеленого цвета.
- Эй, сестрица! Ты сперва посмотри, что они нашли, выбросить-то всегда успеешь! - я протянула ей шарик, игравший огненно-красным.
Федоровна тут же заинтересовалась. А поскольку по роду своей профессии она была художником, хоть и модельером, то выбросить что-то нестандартно-красивое рука у нее не поднималась никогда. Несколько минут в ее душе шла жесточайшая борьба между образцовой хозяйкой, в доме у которой нет места всякому хламу, и человеком с эстетическим восприятием нашей хмурой и унылой действительности.
- Ладно уж, заберем с собой! - победил художник.
Уже когда вся эпопея была благополучно закончена, когда дети были по возможности отмыты водой из канистр, причем этот творческий процесс протекал непосредственно над грядками в целях рационального использования драгоценной влаги, когда все уселись в машину с приятным чувством мышечной усталости, которая только завтра или послезавтра перейдет в дикую ломоту, только тогда возник вопрос, что же дальше делать с находкой.
Удивительное дело. Раз взглянув на странную игру узоров внутри шарика, Люда по какой-то странной, даже ей самой непонятной причине, никак не хотела расставаться с необычным ларчиком и его содержимым. Тем более, что у Люды с Мишей квартира - дай Бог каждому, четыре комнаты. Так что нет никаких проблем. Не забыть бы отдать ей тот огненно-алый, который я взяла тогда из ларчика, да так и забыла положить на место, устало подумала я. Просто так, чтобы лежали в одном месте. А впрочем, успеется, а пока можно сунуть в карман.
Свежий воздух все-таки магически действует. Особенно когда после работы на нем, на воздухе, сядешь где-нибудь и расслабишься. Даже если это салон смешного армейского "козлика". Уже через несколько километров я стала пристраиваться на широкое плечо мужа, а спустя какое-то время и вовсе уснула, да так и доехала до дома.
Нет, все-таки как хорошо, что я отношу себя к убежденным "не у дачникам"!
3
Мне очень даже повезло! Удалось купить кусок прекрасной льняной ткани, причем отечественного производства, а потому до изумления дешевой. Кажется, теперь моя давняя мечта о широченных легких брюках для лета получала весьма ощутимый шанс на осуществление.
Шить я любила и даже делала это довольно прилично. Брючки всякие там, рубашечки, не говоря уже о юбках. Даже пару зимних курток соорудила. Только вот навыки построения выкроек, которым нас обучали в детстве на уроках труда, в те времена не входили в круг моих первостепенных интересов, а потому прошли совершенно мимо. Вообще-то говоря, проблемы особой я в этом не видела. Делов-то взять какую-нибудь "Бурду" и срисовать оттуда выкройку! Тем более, что на мою фигуру они садились просто великолепно, практически без подгонки. И 38 размер практически всегда имелся. В общем, так я и делала до переезда Федоровны из Ташкента в Минск.
А потом ситуация коренным образом изменилась.
Во-первых, в тех вопросах, в которых я считаю себя недостаточно компетентной, я всегда предпочитаю обращаться за помощью к профессионалам. К которым в области кройки и шитья, бесспорно, относилась моя сестрица, художник-модельер с многолетним опытом работы.
Во-вторых, в этой ситуации можно было давать полную волю своей фантазии, ибо я могла предъявить Федоровне кусок ткани и заявить что-то вроде: "Я хочу, чтобы сидело так-то и так-то, здесь облегало, а там - наоборот, фалдило. А уж как этого добиться, не моя забота, крои, как хочешь!" Самое смешное, что такой подход вполне устраивал ее творческую натуру.
Ну, а в-третьих, это всегда был повод лишний раз выбраться в гости к родственникам, с которыми мы виделись достаточно редко по причине того, что жили все-таки в разных концах города.
Разумеется, Саня с удовольствием составил мне компанию, и в дождливое, но теплое июньское воскресенье мы с ним отправились в Малиновку в гости.
Дверь почти сразу же открыла Ольга. С ума сойти, подумала я, глядя на нее снизу вверх, как давно мы у них не были! Вон, племяшка выше тетки вымахала, а во мне все-таки 167 сантиметров. Правда, не меньшее впечатление произвели на родственников усы, начинающие пробиваться у Сани, и басок, которым он приветствовал их при входе.
- Давай сюда свой зонтик! - скомандовала Люда. - Что, на улице по-прежнему льет?
- Ага, все небо затянуто, никакого просвета, так что даже к вечеру вряд ли распогодится.
- Ну, проходите, - пригласила сестра, как только улеглись первые охи-ахи. - Чай пить будете?
- Если нальете, - дала я себя "уговорить".
Почему-то в огромной и к тому же очень уютной квартире родственников я лучше всего чувствую себя на кухне. Именно туда я и загрузилась, тем более, что чаю посулили.
Федоровна включила конфорку под чайником, а следом за ней - тумблер телевизора и взяла газету с программой.
- Что там сейчас идет? - спросила она то ли у меня, то ли у самой себя , отставила газету как можно дальше, при этом отклоняя голову назад, и только тогда заметила, что держит программу вверх ногами. - Вот зараза, ничего не видно! О-о-ля-я!!!
При этом слегка звякнули стекла, а у меня заложило уши. Правда, Ольга материализовалась на кухне практически в ту же секунду.
- Оля, ты не видела мои очки? - как ни в чем не бывало поинтересовалась мать.
- Нет, не видела.
- Ну, поищи, пожалуйста!
В ответ на эту просьбу приветливая Ольгина мордашка мгновенно прокисла, поскольку несмотря на идеальный порядок, очки могли находиться где угодно. Что превращало поиск оных в четырехкомнатной квартире в поистине творческий и длительный процесс.
- А зачем тебе? - поинтересовалась девочка. Да практически уже барышня!
- Да вот... А, ладно, прочитай, что там по ОРТ собираются показывать!
- Так... Новости, потом футбол.
- А по НТВ? - продолжала донимать мама.
- "Я и моя собака". А вечером - "Куклы".
- А по восьмому?
- Послушай, мама! - ровно и спокойно произнесла Ольга, отложив газету. - Надо же было в детстве хотя бы буквы выучить, смотришь, и сама бы смогла осилить чтение программы!
Достойная доченька, что и говорить.
- Это-то что, - со смехом добавила Люда. - Саша так тот вообще говорит, что, мол, у меня не зрение плохое, а руки слишком короткие.
В конце концов включили какой-то канал, по которому транслировали клипы, закипел чайник, и Оле было велено привести Саню. Уже наливая чай в чашки, Федоровна вдруг всполошилась:
- Совсем забыла! Клубники хотите?
Мы с Санькой даже не сочли нужным что-либо отвечать, а сестрица извлекла из холодильника внушительных размеров кастрюлю и щедро сыпанула из нее в миску красные глянцевитые ягоды.