- Вы впервые оставили его?
- Мне случалось уезжать, чтобы проведать сестру. Ичерн не позволял мне брать с собой Эндрю.
- А Белла и Лоренс бывают в Клоннете?
- Да. - Дженн сжимала в руках кружку так, словно она была ее единственной опорой.
- И на кого же похож малыш - на вас или на отца? Дженн помолчала, отхлебывая эль.
- Я рада сказать, что Эндрю имеет больше моих черт, чем отцовских. У него синие глаза и чудесные черные волосы.
Маргарет внимательно смотрела на Дженн.
- Мальчик очень озорной?
Вопрос заставил Дженн невольно улыбнуться - это теперь случалось с ней так редко!
- Да, иногда бывает.
- Мне трудно приходилось и с Робертом, и с Финлеем, - заметила Маргарет. - А уж когда они подросли и стали шалить вместе, стало совсем невмоготу. К счастью, хотя Роберт на шесть лет старше, он никогда не пользовался этим преимуществом. Финлей, должно быть, уже и не помнит... Когда Тревор погиб, все драки прекратились и стычки между братьями стали чисто словесными. Думаю, поэтому-то они теперь так хорошо умеют спорить.
Дженн продолжала молчать, но замкнутость исчезла с ее лица. Потом, подняв глаза, она с мягкой улыбкой сказала:
- А теперь вы стали бабушкой!
Маргарет улыбнулась в ответ, но прежде чем она успела продолжить разговор, выражение глаз Дженн снова стало настороженным: к ним подошла Марта.
- Здесь стало ужасно душно, - пожаловалась она.
- Да, мне хочется подышать свежим воздухом, - поднимаясь на ноги, ответила Дженн. - У меня страшно разболелась голова. Надеюсь, вы извините меня, если я не вернусь, а пойду к себе и лягу.
Маргарет ничего не смогла придумать, чтобы задержать Дженн. Она обернулась к Марте, которая задумчиво смотрела на Роберта, с кем-то разговаривавшего в другом конце комнаты.
- Неужели мы совсем потеряем ее?
Марта покачала головой.
- Постараюсь этому воспрепятствовать. - С этими словами она направилась к Роберту, наклонилась и что-то прошептала ему на ухо. Сначала он, казалось, смутился, но потом его глаза загорелись таким огнем, какого Маргарет никогда не видела. Резко поднявшись, он вышел из комнаты.
Роберт дошел по коридору до покоев Арли и Марты и постучался. Ответа не последовало, поэтому он бесшумно распахнул дверь и проскользнул внутрь. Комната Дженн располагалась слева, вход в нее был живописно украшен трудолюбивой Мартой. Роберт помедлил, чувствуя неуверенность. Никак не годилось, чтобы сейчас повторилось то же, что было при их последнем свидании с Дженн.
Роберт постучал в дверь. Никто ему не ответил. Может быть, Дженн спит? Она ушла, жалуясь на головную боль... Он постучал снова. В комнате раздался какой-то шум, и дверь резко распахнулась.
- Что?.. - Дженн замерла на месте, забыв закрыть рот, и попыталась захлопнуть дверь.
Роберт протянул руку и придержал створку.
- Я просто хочу поговорить с тобой. Разреши мне войти, Дженн. Пожалуйста!
Дженн заколебалась, потом все же сделала шаг назад. Комната была погружена в темноту, горела всего одна свеча. Постель оказалась не смята.
- Как твоя голова? - тихо начал Роберт.
- Прошла. Что тебе нужно, Роберт? Ты пришел снова упрекать меня насчет Эндрю? По-моему, ты слишком торопишься: пока Уилф не даст мне ответа, спорить тут не о чем.
Роберт сделал глубокий вдох. Нужно оставаться спокойным и рассудительным.
- Ты уверена, что твой сын обладает силой? Ты поэтому хочешь, чтобы он оказался здесь?
- Не твое дело, Роберт. - На лице Дженн было написано ледяное спокойствие, голос ее звучал ровно, хотя и с горечью. Стена, которой она окружила себя, была столь же неприступна, как и та, которую Роберт пытался выстроить вокруг демона в своей душе.
Роберт небрежно прислонился к стене и сложил на груди руки.
- Мне просто любопытно. Насколько я слышал, ты приложила немало усилий, чтобы порвать отношения с Анклавом и со всеми, имеющими к нему отношение. А теперь ты хочешь, чтобы твой сын поселился здесь, и к тому же один. Разве ты не хотела бы быть с ним рядом?
- Я уже сказала: это не твое дело, Роберт! - бросила Дженн. - А теперь, если не возражаешь, я хотела бы остаться одна.
- А что с твоими синяками?
Дженн замерла и взглянула на Роберта широко раскрытыми глазами. На мгновение на ее лице отразился страх, потом его сменило красноречивое смущение.
- Какими синяками?
- Марта все рассказала мне, Дженн, - решительно заявил Роберт, делая шаг к Дженн. - Скажи правду: это дело рук Ичерна?
- С какой стати я стану тебе говорить...
- Так это он? - рявкнул Роберт. Схватив Дженн за плечи, он встряхнул ее. - И давно он тебя избивает?
Дженн отпрянула. В глазах ее отразилась паника, как у пойманного зверька, отчаянно старающегося освободиться. Роберт не мог больше удерживать ее - слишком явным было ее страдание, да и ответ на свой вопрос он получил. Роберт мягко отстранился и сделал шаг назад, испытывая отвращение к себе.
- Почему ты терпишь такое? - тихо спросил он, чувствуя свинцовую тяжесть на сердце. - Ты достаточно сильна, чтобы его остановить.
Дженн дрожащими руками стала поправлять платье, голос ее был еле слышен:
- И как же я могла бы это сделать, не раскрыв себя? Я не сумела бы вложить ему в голову нужную мне мысль, да, честно говоря, едва ли такая мысль задержалась бы больше, чем на мгновение. Ичерн ненавидит колдунов, он ненавидит тебя. Если ему станет известно, что и я...
- Ты не пыталась наложить на него Печать?
- Много раз, но чтобы получить необходимое согласие, мне пришлось бы рассказать ему о себе, а тогда он ни за что не согласился бы. Так скажи ты мне, Роберт, как могу я... защититься от него?
Дженн не смотрела на Роберта, и руки его рванулись к ней - обнять, успокоить, - но тут же упали. Какое утешение мог он ей предложить? Ему не следовало оставлять ее в Элайте. Шесть лет назад нужно было увезти ее, и черт бы побрал последствия. Нужно было...
А теперь слишком поздно. Зло свершилось. Но, может быть, ему удастся предотвратить дальнейшие несчастья...
Дженн стояла спиной к Роберту, обхватив себя руками, словно пытаясь защититься. Было время, когда Роберт думал, будто впечатление уязвимости вызывает лишь хрупкость Дженн; однако прошедшие пять лет научили его видеть, как уязвима она на самом деле. Посмеет ли он навязывать ей свою волю?