- Не надо! Я не хочу, чтобы ты еще чем-то жертвовала ради меня. Ты и представить себе не можешь, как легко мне было бы... Ты ведь знаешь, что не можешь мне доверять.
Дженн снова сглотнула.
- Жертвой с моей стороны как раз и было бы тебе не доверять. - Она обеими руками взяла руку Роберта и поднесла к губам. Пальцы Роберта дрогнули, губы приоткрылись, но он не смог произнести ни слова. Лишь через несколько мгновений, хмурясь, он выдавил из себя:
- Ты с ума сошла!
- Да. И в этом твоя вина.
Роберт выдернул руку; дыхание его стало неровным. Он зажмурился, отчаянно стараясь вернуть себе самообладание. Дженн хотелось и плакать, и смеяться, хотелось коснуться его, разгладить суровые морщины, дать Роберту что-то... хоть что-то, что не было бы болью...
- Роберт, прошу тебя, поверь... Он отпрянул и сквозь зубы бросил:
- Проклятие!
Но в тот же момент его губы приникли к ее соленым от слез губам... потом, закрыв глаза, Роберт прислонился лбом ко лбу Дженн.
- Как можешь ты при всей ненависти ко мне все же...
- Ох, Роберт, я же никогда не испытывала к тебе ненависти! Я была просто... сердита на тебя: ты меня больше не любил, хотя и обещал, а еще... - Нет, говорить о доверии сейчас нельзя. - Я... я упрекала тебя за то, что ты последовал за мной в Клоннет. Тебя не было так долго... хоть я и знала, что твое проклятое чувство чести никогда не позволит тебе видеться со мной, раз я замужем. А потом оказалось, что ты возвращался...
Роберт медленно поднял голову.
- Ты знала об этом?
- Мне сказал отец Эйден.
Все еще с опущенными глазами Роберт сжал руки Дженн.
- Так ты не испытываешь ко мне ненависти?
- Нет.
- Совсем никакой?
- А разве ты хотел бы, чтобы я тебя ненавидела? Только теперь Роберт поднял взгляд и смущенно улыбнулся.
- Значит, я и вправду был глупцом. - Он снова поцеловал Дженн - долгим и страстным поцелуем, вложив в него всю свою боль и нежность. Руки Роберта обвились вокруг талии Дженн, она обняла его за шею.
Не размыкая объятий, Роберт немного приподнялся и сел на край постели рядом с Дженн. Его губы коснулись лба Дженн, пальцы нежно отвели ее волосы от лица. Зеленые глаза Роберта были полны изумления и благоговения.
- Ты и представить себе не можешь, как сильно мне хотелось этого... Я так много раз почти не мог удержаться...
Дженн смотрела на него, и облегчение, страдание и желание обрушились на нее такой волной, что она почувствовала, что задыхается.
- В тот день на берегу потока... Я думала, что ты поцелуешь меня, - а ты не стал...
Роберт мягко улыбнулся:
- Разве ты позволила бы мне?
- Наверное.
Улыбка Роберта стала озорной.
- Проклятие! Впрочем, учитывая, что за нами следили те стражники, может быть, все и к лучшему.
Они дружно посмеялись воспоминанию, но глаза Роберта скоро стали серьезными. В них было столько вопросов, сомнений, неуверенности... Взяв руку Дженн, он прижал ее к губам и прошептал:
- Как ты прекрасна!
Пальцы Дженн дрогнули, но руки она не отняла. Роберт крепче обнял ее и стал осыпать поцелуями, в которых утонуло все - ее слова, мысли, чувства. Дженн полностью отдалась умиротворенности, позволяя ей возродить себя, сделать той, кем она была раньше.
Одно за другим наслоения недоверия и гнева спадали с ее души, и теперь Дженн видела себя не беспомощной и одинокой, а сильной и любящей, независимой и целеустремленной. Она снова стала той женщиной, которую любил Роберт. Дженн вернулась к себе прежней - и обнаружила, что всегда оставалась ею под этой коростой непонимания. Потеря Роберта стала для нее темницей, и теперь, вернувшись к ней, он выпустил ее на свободу. Она наслаждалась его близостью, вкусом его губ, его запахом... Как могла она так долго обходиться без всего этого?
Роберт со стоном увлек Дженн на постель, обнимая ее все крепче. Жар его тела казался ей обжигающим. Дженн бессознательно подвинулась так, чтобы Роберт оказался как можно ближе. Она слышала удары его сердца - такие же бешеные, как и ее собственного. Поцелуи его были так же нетерпеливы, как и ее собственные. Так много безвозвратно ушедших лет, так много потерянного времени... И эта ужасная пустота... Но теперь он здесь, он любит ее - как и обещал.
Ни о чем больше не думая, Дженн коснулась груди Роберта под рубашкой такой твердой и податливой, наконец-то реальной. Ее пальцы скользнули по шраму, и Дженн нежно поцеловала его. Роберт вздрогнул и с глухим стоном снова приник к ее губам. Нежно и уверенно его пальцы начали медленно расшнуровывать ее корсаж. Роберт целовал шею Дженн, спускаясь все ниже. Его прикосновения заставляли Дженн трепетать. Роберт был очень нежен и осторожен - как будто боялся, что Дженн передумает, что все происходящее окажется всего лишь сном. Дыхание их обоих стало быстрым и неровным, близость Роберта будила в Дженн чувства, которые, казалось ей, она давно забыла.
Однако через несколько мгновений Роберт отстранился. Поцеловав руку Дженн, он твердо взглянул ей в глаза; Дженн прочла в них так хорошо знакомую боль.
- Нет.
- Нет?
- Да, но все-таки нет. - Брови Роберта поднялись, придав его лицу удивительно беззащитное выражение. - Отказ от тебя, возможно, убьет меня, но все же нам лучше подождать.
- Что? - Его слова едва не заставили Дженн рассмеяться. - Разве мы ждали недостаточно долго?
- Слишком долго, любовь моя, - но подождем еще чуть-чуть. Если ты не возражаешь, на этот раз я хотел бы сначала получить благословение священника.
- Священника? - широко раскрыв глаза, прошептала Дженн.
Роберт усмехнулся:
- Это можно организовать сразу же, как только мы доберемся до Бликстона. Эйден обвенчает нас - и обвенчает с радостью. Он ведь в душе такой романтик!
- Но... но пророчество...
- Моя дорогая, милая, прекрасная Дженни! Я буду любить тебя до конца жизни, обвенчаемся мы или нет. Для исполнения пророчества это совершенно несущественно. - Роберт поцеловал Дженн в лоб, но тут же его губы коснулись ее губ. Дженн чувствовала, как пылает его тело, что бы он ни говорил...
Может ли она ждать? Всего несколько дней после всех этих лет?
Дженн улыбнулась и снова прижалась к Роберту. Разве в силах она ему противоречить?
- Только как бы ты ни решила поступить, - прошептал он, зарывшись лицом в волосы Дженн, - не начинай снова спрашивать меня о том, что я собираюсь делать.