Люди, постройтесь в авангарде! В первые ряды пусть станут те, кто имеет трофейное оружие и доспехи.
- Я понял, что ты задумала! - восхищенно произнес Хрумпин. - Но это же нарушение всех правил и традиций! Я никогда не слышал, чтобы сражения велись ночью.
- Если мы хотим победить, то должны забыть о правилах и традициях. Отводи кентавров назад. Издалека вас, надеюсь, примут за кавалерию.
Через некоторое время перестроение отряда было закончено. Все люди, которые служили в отряде Кометы, выстроились впереди, фавны и прыгунки встали за ними, а кентавры оказались в арьергарде. Длинная колонна растянулась на сотни шагов.
Девушка критически осмотрела авангард своего отряда:
- Потушите половину факелов!
В темноте при зыбком свете даже с небольшого расстояния можно было спутать людей-холмогорцев с регулярной человеческой пехотой.
Тускло поблескивали металлические кирасы и шлемы, которыми обзавелись некоторые солдаты. Длинные тяжелые ружья лежали на правых плечах, как и было положено при маршировке согласно Уставу Стрелкового Дела. Не хватало только длинных пик, которые не использовались холмогорцами. Но Комета надеялась на то, что сонные часовые не сразу заметят этот недочет.
- Не будем терять время! - крикнула девушка. - За мной, шагом марш!
Она поехала во главе отряда. Адонсо пристроился сбоку.
Комета внимательно посмотрела на молодого человека:
- Ты собираешься сражаться со своими недавними друзьями?
- Я уже говорил, что среди королевских убийц у меня нет друзей.
Правда, в армии есть здравомыслящие люди, которые недовольны этой войной. Я пытался получше выяснить их настроения и мысли, но страх за свою жизнь мешал мне быть с ними до конца откровенным, поэтому я так и не сумел отыскать верных единомышленников.
- Будем надеяться, что эти люди не станут участвовать в сражении, сказала Комета.
- Да, я слышал, что ты отпускаешь тех, кто бросает оружие и сдается.
- Я тоже об этом слышала, - усмехнулась девушка.
- Но бросить оружие - это величайший позор для дворянина. Не каждый переступит через фамильную гордость.
- А ты?
- Я - другое дело. Я вне закона. Мой дворянский титул - лишь оболочка.
- Знаешь, Адонсо, а я считаю, что именно ты - самый благородный из всех дворян, которых я до сих пор встречала.
- Премного благодарен за оказанную мне честь! - молодой человек наклонился в строну Кометы и попытался поймать ее руку.
- Эй! Что это ты делаешь?
- Хочу взять твою руку.
- Зачем?
- Чтобы поцеловать...
Комета весело рассмеялась, удивив и смутив Адонсо.
- Ты, наверное, не разглядел вот этого! - сквозь смех произнесла девушка и осветила факелом свои пальцы, заканчивавшиеся подушечками с присосками.
- Я знаю, что ты - получеловек-полудриада, но это не мешает мне считать тебя самой красивой...
- Эй, эй, поосторожнее, - сказала Комета и тотчас же пояснила, к чему относятся ее слова: - Я вижу костер караульных, пора начинать разыгрывать представление.
Разумеется, люди уже заметили приближение большого отряда.
Впрочем, согласно плану Кометы, ему и не надо было скрываться. Длинная колонна текла по дороге через поля, освещаемая лишь звездами и немногочисленными факелами.
Послышался быстро приближавшийся стук копыт. Комета быстро накинула на голову капюшон сутаны. Она не ожидала, что люди вышлют конный дозор. Теперь весь ее план оказался на грани срыва.
В этот момент Адонсо пришпорил лошадь, вырвался вперед и прокричал:
- Это Дубовые Взгорья?!
- Так точно, господин лейтенант! - ответил один из всадников, которые приблизились настолько, что смогли разглядеть форму Адонсо.
- Наконец-то мы на месте! - с почти искренними облегчением и радостью воскликнул молодой человек. - Его сиятельство граф Дабариццо Картеньянский приказал нам идти всю ночь, чтобы к утру прибыть в Дубовые Взгорья. Ему донесли, что эти проклятые нелюди где-то неподалеку.
- А где сам сиятельный граф?
- Он там, - Адонсо неопределенно махнул рукой назад, - с кавалерией.
- Кавалерия - это хорошо! - обрадовался всадник, который, скорее всего, был старшим в дозоре. - А то у нас всего полторы сотни клинков.
Для того, чтобы держать в узде местных крестьян, этого вполне достаточно, но для сражения маловато. На пехоту надежды мало: в обороне она сильна, но в поле никак не может угнаться за нелюдями.
- Граф Картеньянский ведет три сотни королевских конных рейтар и сотню легких всадников из ополчения маркиза Арролдарского.
- Ну, с этими силами мы загоним нелюдей обратно в те норы, из которых они повылезали.
- Это точно! - весело согласился Адонсо. - Скачи к своему начальству, пусть оно готовится к торжественной встрече сиятельного графа.
- И то верно! - всадники развернули коней. - Ну, до скорой встречи!
Дозор помчался назад в Дубовые Взгорья, чтобы сообщить о прибытии графа и долгожданных подкреплений.
- Спасибо, Адонсо, - тихо сказала Комета. - Ты здорово разделался с этой проблемой.
Тот с благодарностью посмотрел на девушку, но больше не предпринял попыток поцеловать ее руку.
Через несколько десятков шагов Комета и Адонсо поравнялись с часовыми возле недостроенных укреплений. Поднятые по тревоге солдаты уже погасили фитили своих ружей, составили пики наподобие высоких узких шалашей и сейчас как раз зачехляли пушки.