- Глеб Александрович, я хотел бы, чтобы вы общались с Некудыкиным как с Саидом и вполне уважительно, - подключился Бореев. - Некий Саид-Бел упомянут в вашем отчете. Правда не слишком подробно. Так что это за птица?
- Эта птица... - я не подобрал верного определения, - сущий бес...
- Ну что ж, мы тоже не ангелы, - вдумчиво отреагировал Бореев.
- Я попал к Саиду случайно, просто мимо него не прошмыгнешь в этом самом Эль-Халиле. Я не мог тиснуть в отчете, что именно этот товарищ колдует с пространством, стихиями, живыми организмами и кроме того метит в председатели земного шара. Атеисты прочитали бы меня и навеки признали бы фанатом мракобесия.
- Ничего, ничего, - успокоительно отозвался Бореев, - атеизм - это тоже вера, только весьма скудная, - в то, что непонятное и недоступное не существует вовсе и думать о нем вредно.
- Саид - крупномасштабный бес, который жаждет вырваться на волю. Впрочем, он не один там такой... Вы не будете теперь отрицать, Михаил Анатольевич, что под вывеской резонанса и цепной реакции все-таки случилось вселение, а может даже поглощение человеческой матрицы каким-то активным метантропом с "той стороны"?
- Да, пожалуй, сейчас результаты вполне однозначные. Вернее, будут однозначными, после того, как генерал закончит проверку по своей линии. Но это ли не прекрасно, что наука может вести прямой диалог с объектом своего исследования?
- Подозреваю, что мы предоставили "объекту исследования" пропуск на этот свет именно в такой момент, когда появилась дополнительная энергия. Но ведь...
- Да-да, знаю все ваши будущие слова, майор Фролов... Объект "Саид", он же "Бел", дескать, нам вреден, поскольку несет с собой принципы противоречащие генеральной линии человечества в последние три тысячи лет. Эх, подозрительные мы слишком, чекистские рефлексы иногда все-таки мешают...
- Мне лучше молчать? Я это могу, - слегка задрался я.
- Я не против оппонирования, критиков под пресс не кладу. Мы же не в ЦК. Только доводы должны быть разумными, - довольно кротко произнес Бореев. - Ладно, давайте веселиться. Во всяком случае мы достигли очередного промежуточного успеха, вышли на контакт именно с теми метантропными матрицами, что имеют личностный характер и пытаются выбраться из изоляции. Будем считать, что приоткрылся канал для так называемых Отверженных. Настало время все подготовить к их дружественному визиту в Советский Союз.
Распахнулись двери Вавилонии - шумно с басистыми отголосками прозвучали под сводами моей голове слова покойного Сандомирского.
- И все-таки, Михаил Анатольевич, имеем ли мы право на такую ответственность? Не мы одни на рожон прем, за тобой, может, тащим весь Советский Союз и его окрестности.
- Настоящие большевики не боятся ответственности, - включился неожиданным штампом Сайко. - И поэтому у них всегда положительное сальдо-бульдо.
Мне захотелось добавить, что кто-то ответственности не боится, а кое-кто ее несет. Однако не захотел выступать в роли фрондера Данишевского.
Тем временем дед-генерал стал проявлять эрудицию.
- Подумаешь, трехтысячелетнее развитие человечества. А наша система, социализм, разве не отрицание отрицания, не возвращение к корням? У первобытных людей какой строй был? Коммунистический. И товарищи шумеры начинали с чего-то похожего на социализм. Я ведь читал про их государственно-храмовое хозяйство. Глеб, нам требуется кто? Скромный демон со товарищи, который способен привить ум и направить волю, куда положено... Почти рекламное объявление получилось. Они нас развивать будут, а мы их станем контролировать, критиковать и указывать на ошибки.
Дед-генерал действительно не терял времени даром, жуя пончики и почитывая записки Бореевских референтов к моему отчету.
Сам же Бореев, включив селектор, обратился к Колоскову.
- Какое средство сегодня случайно всадили Некудыкину во время припадка?.. да, да, циклодол, препарат насколько я понимаю нетоксичный, безвредный... прикажите колоть его пациентам во всех подобных случаях.
14
На следующий день припадок случился с Докучаевым, потом с Фимой Гольденбергом и Царь-Жопой. И все они получили в заднюю мякоть хорошую порцию циклодола. Некудыкин-Саид пока не тянулся со мной общаться, потому что на следующий день впал в какое-то оцепенение. То же, кстати, случилось и с остальными припадочными.
Такое впечатление создавалось, что "отдыхающие" взяли и окуклились, переключившись на внутреннюю жизнь своих организмов. Локаторы-сивильники нам показывали наличие незнакомых Ф-полевых матриц, которые слипались в чрезвычайно сложные группы, отчего напоминали изысканные икебанистые букеты цветов. Такие букеты словно разрастались на наших пациентах, как на перегное. И с каждым порывом "цветочного" роста здоровье у "отдыхающих" убывало, вопреки прекрасным условиям проживания. Это показывали регулярные анализы крови.
Тут я впервые задумался, верно ли мы с людьми поступаем. По идее, все правильно. Большинство из подопытных, между прочим, не безгрешно. А то и попросту преступно. Например, Докучаев угодил в дурдом после того, как кого-то угробил большой пивной кружкой. И Царь-Жопа, бывшая повариха, одного своего сожителя полоснула кухонным ножом по шее, а другого задушила бюстом.
А мы, чекисты, именно та порода людей, которая уверена, что целое важнее частного, что можно пожертвовать меньшим для сохранения большего. Да, высокое дело требует жертв от низкого дела. Чем больше искусства в деле, тем больше оно гребет жертв.
Я успокаивался, но потом за мозжечком опять начинало зудеть. А действительно ли мы держимся за ручку той двери, что ведет в сияющее завтра. А если мы просто переводим людской материал? Усатый наш вождь тоже расходовал на жертвы меньшее и худшее, пока от большего мало что осталось. Точно ли понимает наше научное и прочее начальство, какое оно - высокое дело? Тьфу на такой вопрос. Завтра я начну спрашивать, правильно ли у нас в начальники попадают.
Впрочем, через неделю окуклившиеся пациенты перестали тощать и антигосударственные сомнения отступили.
Опершись на койку слабыми руками Докучаев вдруг прошептал:
- Я - Нергал, владыка Конца, в котором Начало... Я отправляю смертные души в подземные воды Энки, чтобы из них произошли новые рождения... Я вершу приговоры Неба, я срезаю стебельки Жизни как траву... Я - косец Судьбы.
Завершив тираду, Докучаев опрокинулся на подушку, а мой напарник по дежурству наконец смог поднять упавшую челюсть и полюбопытствовать:
- Что у него с концом-то случилось, у этого балбеса? Неужели от Царь-Жопы чем-то заразился?
- Да он вообще-то больше про наш конец рассуждал, - отреагировал я.
Между прочим, у нас обоих по завершению выступления Докучаева-Нергала случилась потеря сил и насморк. А после глубокого продолжительного сна подопытный потребовал от нас куда более твердым голосом... военные трактаты Сунь-Цзы, Ганнибала, Цезаря, Наполеона, Гудериана и Жукова. Почему нет - ему принесли все, что нашлось в библиотеке.
Тем временем воспрял пациент Гольденберг и объявил, гордо сев на кровати и спустив вниз босые синеватые ноги.
- Я - Набу, Владыка Знания. Меня призвал Энлиль, когда надо было дать имена вещам, я вместе с мудрым отцом Энки и матерью Нинмах лепил души людей, я помогал Утнапишти переплыть воды потопа вместе с семенами всякой жизни...
Фиме, претендовавшему теперь на роль Василисы Премудрой, понадобились вузовские учебники механики и математики, монографии по физике твердого тела и оптике, трактаты Лейбница и Ньютона, статьи Эйнштейна и Нильса Бора, труды Британского Королевского Научного Общества и Американской Ассоциации Инженеров-механиков, подборку журналов "Сайенс" за последние пять лет. И много-много конфет.
Следующей оживилась Царь-Жопа и объявила себя Иштар, Владычицей Любви, соединяющей Жар и Холод, Влагу и Сушь, Правое и Левое, Пустое и Полное, Верх и Низ, а также всякую разнополую тварь.
Кстати, когда она это втолковывала, дозиметры регистрировали увеличение радиационного фона до шестидесяти миллирентген в час. Наш "придворный" физик профессор Торчковский попенял на увеличение солнечной активности и выбросы радона через какую-то трещину в земной коре. Я же подумал о Силе Любви, что бушевала теперь в Царь-Жопе и протащила через экранное поле поток частиц и античастиц, не нарушивший закон сохранения энергии. Кстати, наша Прекрасная Дама тоже потребовала литературу, прекрасную словесность в виде Мопассана, Камасутры, сексуальных писаний даосов и тантриков.
Нельзя не отметить, что права на Бореевскую секретаршу в тот вечер предъявило два конкурента. Мое право оказалось более существенным лишь потому, что я успел влезть через Дашкино окно и быстро задраить ее дверь.
Затем снова дал знать о себе Некудыкин-Саид. Впрочем теперь он назвал себя Белом и Энлилем, властелином Порядка и Справедливости, победившем Мать Хаоса - Тиамту. На это можно было не обращать внимания, кабы не началась сильнейшая гроза с такими ударами грома, что закладывало уши. Даже Торчковский признал, что в поляризации облаков и поверхности сыграло роль скакнувшее электрическое поле Земли. Под звуки ливня, лупившего по окнам, Некудыкин-Бел громовым командирским голосом велел доставить ему сочинения Маккиавелли, Шан Яна, Мао Цзедуна, Гитлера, Сталина, Ленина... А я вспомнил пункт из Фиминой тетрадки. Предпоследняя точка, образующая энергетический канал, называлась "Бушующее облако". Да, кажется, я уже подозреваю, кому достанется сверхнормативная энергия.
На следующее утро оказалось, что в оцепенение, состояние восковой гибкости и какого-то ступора впало еще пять пациентов, а вдобавок, к великой неожиданности, - двое операторов. Кажется, и у нас случились потери. Восполнимые или нет? По глазкам Бореева читалось, что он бы только обрадовался превращению поголовно всего персонала в подопытных крыс.
А еще через день все "заступоренные" бормотали и нашептывали: "Я Нинурта, властелин победоносного войска, живущий в душах бойцов... Я Энки, сокровенный, я - источник природы вещей, я, сотворивший тела и души... Я - Думмузи, небесная сила, оплодотворяющая землю и всякую плоть... Я - Шамаш, светило, дарующее жизненную силу всякой плоти и произрастание всякому семени... Я - Син, лунный блеск, владыка скрытых сил души..."
Спустя несколько часов в наших подопытных дружно сидело сразу по несколько божеств, каждое из которых вещало что-то свое. Это была форменная эпидемия шизофрении. Двух же пострадавших операторов вначале заперли в лазарет для персонала, а потом - по довольно лихому решению Бореева и Сайко - перевели в резервные боксы, которые были подключены к системе наблюдения.
- Михаил Анатольевич, понятно, что если кто-нибудь из персонала ошизеет, то сразу попадет в бокс, ну, а если это случится с вами? поинтересовался я при встрече с Бореевым в столовой. - Вас-то куда прикажете направить?
- Туда же, майор, - бодро отозвался старичок, - готов играть по общим правилам, которые, кстати, вытекают из логики событий. Надеюсь, что в меня вселится достаточно весомый демон. А вообще присаживайтесь за наш столик, Глеб Александрович.
За начальническим столом располагался еще дед-генерал Сайко, который лихо наворачивал финские сосиски. Видимо, атмосфера всеобщей подавленности не влияла на его пищеварение отрицательным образом.
- В столовой тоже действуют общие правила, но за вашим столиком я, между прочим, вижу кетчуп и сыр "виолу", - атаковал я.
- Кухарка принесла их нам не по принуждению, а по зову сердца, хитро отозвался Сайко. - Лучше скажи, Глеб, исходя из своего опыта, чем кончится эта шизофрения?
- Наших пострадавших можно назвать шизофрениками только для медицинского отчета. Жрецы, озвучивавшие слова богов, герои, которым то и дело являлись дружественные богини, цари, родившиеся от золотого дождя и воплощавшие вселенских змеев, не были шизофрениками. Они выражали волю божеств, они персонально представляли силы судьбы.