- Не теряй времени! - посоветовал он сам себе, падая на кровать. Выхода нет, кроме одного - сквозь стену. Ты в ловушке. Так уже было. Тут все кончено... в ловушке глупого предрассудка...
"Но, - тут же подумал он, - может, это и не предрассудок вовсе. С одной стороны, Уизнер прав, я - пришелец. По-видимому, этот парень, Тазло Хаз, реальная личность. По крайней мере такая же реальная, как все в этом мире. Я не просто отрастил крылья, я забрал чье-то тело. И когда я был Зорро, произошло то же самое!" Он встал и зашагал по комнате.
- Зорро действительно был, он был Путник, у него была подружка Гизель и блестящая карьера карманника впереди. Это пока я не пришел и не украл его обличья. А тогда... - О'Лири сделал паузу, задумчиво потер подбородок.
- Тогда я опять поменялся внешностью - с Тазло Хазом. И на этот раз я поменялся не только телами, но и мирами. Почему бы и нет? Я это и раньше делал, не один раз. США - Артезия, потом полдюжины континуумов, в которые меня забрасывал Горубл, чтобы от меня избавиться, потом Меланж, а теперь Таллатлон.
Он вновь сел на кровать. "Но почему? Сначала я решил, что виновник Главный Референт. Я ткнул кнопку, и первое, что обнаружил впоследствии, было то, что меня никто не узнавал. Но на этот раз у меня не было Марка III. Я там просто стоял. И еще одна штука: раньше параллельные миры, в которые я попадал, всегда географически напоминали Колби Корнез. Были лишь некоторые различия, такие, как пустыня в Артезии с железнодорожной платформой, откуда можно было вернуться домой, но это все относительные мелочи. А здесь - все другое. Ничто не напоминает долину, где была гора. И люди не являются двойниками тех, которых я знал, как в прошлый раз Свайнхильд напоминала Адоранну, а Халк - графа Алана. - Он снова встал, беспокойно заходил. - Я должен признать несколько неоспоримых фактов. Во-первых, что я действительно получил записку от Рыжего Быка, и действительно встретился с ним в "Секире и Драконе", и что каким-то образом я поменялся местами с Зорро... - Он остановился как вкопанный. Это значит... Зорро поменялся местами со мной!"
- О господи! - Лафайет продолжал бормотать себе под нос, хотя прошло уже полчаса. - Это меняет дело. Никто меня искать не станет. А если и станет, то найдет меня бродящим в состоянии изумления, заявляющим, что меня зовут Зорро - Свинья. Или они меня уже нашли. Я, возможно, уже дома, а вокруг меня суетится Дафна, кормит меня супом. Или кормит Зорро супом! Он бросился на койку. - Погодите, я доберусь до этого гнусного типа! Перенимать мои жесты, пользоваться благосклонностью Дафны... - Он остановился, на лице застыло выражение испуга. - Боже! Этот грязный интриган, подлая вошь! Таким способом обманывать бедную Дафну! Нужно выбираться отсюда! Нужно домой! - Он вскочил, заколотил в стену, закричал. Кругом по-прежнему было тихо. Лафайет шлепнулся о стену. - Прекрасно, прошептал он. - Давай еще разок! Ори громче! И этого будет достаточно, чтобы убедить Уизнера Хиза, что ты именно тот, кем он тебя считает, если тебя вообще кто-нибудь услышит, что очень сомнительно. Это дерево твердое, как броня. - Он сел на кровати, потирая разбитые кулаки. - И, возможно, он прав. Таллатлон, очевидно, своего рода оторванный мир со своим уровнем существования, не обычный параллельный континуум. Может, он находится на какой-нибудь диагонали относительно серии вселенных, контролируемых Центральной. Может, люди, подобно мне, случайно появлялись здесь ранее, может, есть своего рода вероятностная кривая ошибок, сквозь которую можно проскользнуть... - Он со вздохом лег. Луч солнца снаружи образовал яркое пятно на темном полированном полу. Благовония Сисли все еще висели в воздухе.
- Может быть всякое, - прошептал он. - Может, лучше немного поспать, и тогда я смогу лучше думать, чем...
Сон был приятный: он лежал на берегу реки под ветвями платана, а рядом Дафна шептала мягким любящим голосом:
"...постарайся, пожалуйста, ради меня... ты это можешь, я знаю, что ты это можешь..."
- Что постараться? - искренне удивился Лафайет и протянул руку, чтобы обнять ее за плечи. Но она уже каким-то образом пропала. Он был один под деревом... и свет померк. Он остался в темноте и слышал, как она все звала, слабо, словно с большого расстояния.
"...только ради меня, мой Тазло... пожалуйста, попробуй, пожалуйста..."
- Дафна? Где ты? - Он встал, пошел на ощупь в полной тьме. - Куда ты ушла?
"Иди ко мне... иди... ты сможешь, если постараешься... попробуй... попробуй... попробуй..."
- Конечно, но где ты? Дафна!
"Постарайся, Тазло! Ты стараешься! Я чувствую, что ты стараешься! Вот так! Видишь? Думай так... и двигайся вот так..."
Он почувствовал, как эфемерные руки коснулись его мозга. Он почувствовал, как хитросплетения мыслей мягко развернулись, выровнялись, приняли направление. Его слегка потянуло, будто за какую-то нить. Он пошел вперед, прислушиваясь к ее голосу. Паутинки коснулись лица, потянули назад его тело, прошли сквозь тело...
Холодный свежий воздух вокруг него наполнился мягким шорохом. Он почувствовал запах зеленых растений, открыл глаза и увидел мерцание звезд сквозь сплетение листвы, увидел огни, светящиеся сквозь листья, увидел...
- Сисли! - вырвалось у него. - Как... что... - Она была у него в объятиях.
- Тазло, мой Тазло, я знала, что ты это можешь! Я знала!
Он повернулся, посмотрел на гофрированную поверхность шершавой коры. Он провел по ней рукой. Кора была твердая.
- Надо же, подумать только, - сказал он удивленно, - я прошел сквозь стену...
6
Уизнер Хиз все еще смотрел сердито, но даже Вугдо встал на сторону Сисли и Лафайета.
- Вы же говорили нам, что раз стена ему препятствует, то этот факт доказывает его одержимость, - сказал человек-птица. - Но само собой, когда ему дали немного времени разобраться, он вышел, как и обещала Сисли.
- Вы поставили условие сами, Уизнер Хиз, - пожал плечами Генбо. - Не жалуйтесь, что он его выполнил.
- Пойдем, Тазло, - сказала Сисли, тряхнув головкой. - Сейчас начнется праздник.
Лафайет заколебался, глядя на ветвь толщиной в ярд с блестящей тропинкой на поверхности. Она вела в освещенный танцевальный павильон.
- А что будет, - спросил он, - если поскользнешься?
- Почему ты должен поскользнуться? - Сисли прошла на несколько шагов вперед, встала на пальчики и сделала пируэт, расправив белые крылья: легкое движение воздуха напомнило вздох, листья вокруг задрожали.
- У меня же крыло сломано, ты что, не помнишь? - с ходу придумал О'Лири. - Есть идея. Почему бы нам не остаться здесь и не послушать издали.
- Глупый мальчик. - Она схватила его за руку и вывела на опасную тропинку. - Просто закрой глаза, и я поведу тебя, - сказала она с шаловливой-улыбкой. - Мне кажется, тебе просто хочется, чтобы с тобой немного понянчились, - добавила она.
- Пойдем, - сказал Вугдо, проталкиваясь мимо Лафайета, и чуть не столкнул его с ветки. - У меня есть кое-что из выпивки, чтобы подкрепиться после всего пережитого за этот день.
О'Лири прижался к ветке, за листву которой ухватился, чтобы не упасть. Сисли оттащила его.
- Ради неба, Тазло, перестань вести себя так, будто ты не был одним из лучших атлетов Таллатлона. Ты меня срамишь.
- Ладно, только дай мне время, чтобы ноги к небу привыкли. - Он закрыл глаза и сконцентрировался. - Это смешно, Сисли, - сказал он, - но когда я полностью расслабляюсь и мой разум как бы освобождается, а тело Тазло становится своим, я начинаю вспоминать. Ах! Крохотные фрагменты воспоминаний будто проплывают по воздуху в солнечный день, и я глубоко ныряю над зияющей бездной и даже хожу по вертикали...
- Ну конечно, Тазло, ты все это проделывал достаточно часто.
- И... даже с закрытыми глазами я тебя чувствую. Ты стоишь там, в шести шагах, и разговариваешь с кем-то, а Генбо, кажется, ушел... в том направлении.
- Ну конечно, мы ощущаем друг друга, - голос Сисли прозвучал озадаченно. - Как же еще можно найти дорогу в гнездо после дальнего полета?
- Думаю, в этом есть смысл. А чтобы ходить по веткам, нужно лишь правильно настроить ум, да?
- Правильно, - хихикнула Сисли. - Ты такой торжественный и целеустремленный, будто собираешься выполнить нечто небывало смелое и важное, а требуется всего лишь пройти вниз по дорожке.
- Я думаю, все относительно, - сказал Лафайет и смело последовал за ней на звуки музыки.
Жизнь в Таллатлоне весьма приятная, все продумано, рассеянно отмечал Лафайет, расслабившись на ночном празднике. Не одна причина повеселиться, так другая. Сегодняшний бал, например, в честь второй недели со дня его реабилитации. Подбродивший сок булфрута тек рекой. Воздушные танцоры были искусны и грациозны в тонких шарфах и вуалях. Жареный птичий корм на вкус лучше жареного бифштекса, а Сисли все время рядом и такая любящая и внимательная невеста, какой только может пожелать мужчина. Только одна эта мысль гасила его энтузиазм.
- Но в конце концов все кончится хорошо, - в десятый раз убеждал он себя. - Как только я догадаюсь, как вернуться в свое тело, Тазло Хаз будет в своем. Он сможет рассказать довольно невероятную историю, но все это можно будет свалить на удар по моей голове. А когда все утрясется, он и Сисли будут жить счастливо.
"Все это верно, - сказал он себе. - Только до тех пор, пока ты не увлекся и не провел брачную ночь с невестой".
- Это опять напоминает мне, что, может быть, прямо сейчас это пернатое подобие чистильщика отхожих мест ухаживает за Дафной!
"Не более, чем ты ухаживаешь за Сисли".
- Ты хочешь сказать, что он ее поцеловал?
"А ты бы не стал?"
- Конечно, но это разные вещи. Когда я целую Сисли, это просто... просто по дружбе.