- Дорогой мой, ты не учитываешь нашу основательность и достижения современной техники. Мы подробно изучили твое прошлое, мы располагаем твоей подробной записью. Когда ты прибыл на планету, тебя сканировали. Твои высказывания и запись голоса были проанализированы досконально. Нам до мельчайших подробностей известно твое эмоциональное состояние практически, нам известно, о чем ты думаешь! И если бы была хоть малейшая неуверенность в твоей благонадежности, тебя бы не допустили в мои покои, фактически, ты бы уже не жил сейчас!
Отвратительная тошнота волной прокатилась по телу Селдона, но он продолжил:
- Людям, не приближенным к Императору, всегда достаточно трудно добраться до Вашего Величества, даже и при менее развитой технике. И, тем не менее, почти все покушения совершались во дворце. Именно непосредственное окружение представляет наибольшую опасность для жизни Императора. И от этой опасности тщательная проверка чужаков не спасет. А что касается вашего собственного окружения: чиновников, членов правительства, близких - вы лишены возможности досматривать за ними так же, как за мной.
Клеон ответил:
- Мне это известно не хуже, чем тебе! Я стараюсь быть справедливым по отношению к ним и стараюсь на вызывать неприязни.
- Какая глупость, - начал Селдон и осекся, смутясь.
- Продолжай,- зло приказал Клеон,- я позволил тебе говорить то, что ты думаешь. Так, по-твоему, я - глупец?
- Слово сорвалось, Сир. Я хотел сказать - это самообман. Вы все равно вынуждены быть подозрительным. Это свойственно людям вообще! Одно неосторожное слово, подобное тому, что вырвалось у меня, неверный жест, сомнительное высказывание - и вы вынуждены удалять от себя окружение. А любая тень подозрения приводит в движение порочный круг. Ваше окружение почувствует вашу подозрительность, и у них возникнет ответная реакция, их поведение изменится. Ваша подозрительность усилится; в конце концов, это может привести к покушению. И это неизбежно сопутствовало правлению любого Императора в прошлые века. Доказательство этому - прошедшие четыре столетия. И это всего лишь одна из сторон все более возрастающей сложности Императорского правления.
- Тогда не стоит и предпринимать никаких усилий, чтобы обезопасить себя.
- Да, Сир,- ответил Селдон.- С другой стороны, вы можете оказаться более удачливым, чем другие...
Пальцы Клеона слегка подрагивали на подлокотнике кресла.
Резким тоном он ответил:
- От тебя, как и от твоей психоистории, нет никакой пользы. Оставь меня!
При этих словах Император отвернулся. Неожиданно Селдону показалось, что он стал намного старше своих тридцати двух лет.
- Я сказал, что мои математические выкладки не могут быть вам полезны. Сир.
Примите мои глубокие извинения. - Селдон хотел поклониться, но в одно мгновение вошли двое охранников и вывели его из апартаментов.
До Селдона донесся голос Императора:
- Верните этого человека туда, откуда он был доставлен!
4.
Неожиданно возник Это Демерзел и бросил в сторону Императора исполненный глубокого почтения взгляд.
- Сир, у вас испортилось настроение?
Клеон поднял на него глаза и, не без видимых усилий, попытался улыбнуться.
- Пожалуй, так. Этот человек говорил весьма неутешительные вещи.
- Но ведь он и не обещал того, что не мог выполнить.
- Он ничего не может выполнить.
- Но ведь он ничего и не обещал, Сир!
- Это-то и огорчает.
Демерзел заметил:
- Возможно, даже несколько хуже - этот человек, как непристрелянное орудие, Сир!
- Непристрелянное - что? Демерзел, ты так часто употребляешь странные выражения... Что значит орудие?
Дермезел спокойно пояснил:
- Это выражение я услышал в юности, Сир. Император и сам часто использует странные высказывания, неизвестные на Транторе, а также многие выражения, бытующие на Транторе и неизвестные в другах местах.
- Ты пришел, чтобы напомнить мне, что Империя велика? Что ты хотел сказать этим сравнением с непристрелянным орудием?
- Только то, что оно может причинить много беспокойства, если его не отрегулировать. Этот человек сам не знает своей силы. Или значимости.
- Тебе удалось что-либо выяснить, Демерзел?
- Да, Сир. Он провинциал. Он не знает Трантора и его обычаев. Он никогда не был на этой планете раньше и не может вести себя как воспитанный человек, как придворный. И, однако, он держался достойно в вашем присутствии.
- А почему бы ему не держаться достойно? Я позволил ему говорить. Я обошелся без церемоний. Отнесся к нему, как к равному.
- Не совсем так, Сир. Вы не можете относиться к другим, как к равным. Вы привыкли повелевать. И даже при вашем расположении к человеку мало найдется людей, которые смогут так держать себя. Большинство из них были бы бессловесны или, хуже того, раболепствовали или льстили вам. Этот же выстоял.
- Ну, можешь восхищаться им сколько угодно, Демерзел, но мне он не понравился.
Клеон выглядел задумчивым и раздосадованным.
- Он даже не попытался объяснить мне своя математические выкладки! Это выглядело так, словно он был уверен в том, что я не смогу понять ни одного слова.
- Вряд ли бы вы и поняли, Сир. Вы не математик, не ученый, не артист.
Существует множество областей знаний, в которых вы знаете меньше других. Их дело разбираться в своих вопросах, чтобы служить на благо вам. Вы - Император и призваны воспользоваться их знаниями в совокупности.
- Неужели? Меня бы нисколько не задело, если бы мне дал это почувствовать человек умудренный опытом и годами. Но этот Селдон... он ведь моих лет.
Когда он успел узнать так много? Приобрести такие познания?
- Должно быть, ему никогда не приходилось изучать искусство повелевать и принимать решения, от которых зависит жизнь всех людей в Империи.
- - Демерзел, иногда мне кажется, что ты смеешься надо мной!
- Сир?! - укоризненно произнес Демерзел.
- Ну, хорошо, - оставим эту тему. Вернемся к твоему непристрелянному орудию. Почему ты решил, что он опасен? Мне он показался простодушным провинциалом.