- Тебе следовало родиться мальчиком, - сказал он. - Ладно, к середине зимы, моя птичка, ты будешь принцессой Сирской. Но сначала я доставлю себе маленькое удовольствие и вышвырну из Речного Потока Андраде.
Вторичное упоминание о середине зимы озадачило Пандсалу, но она заставила себя улыбнуться.
- Спасибо, отец, - сказала она, в знак покорности склоняя голову.
Принц Ллейн очень расстроился, что его корабли не успели принять участие в битве. Он передал это через Меата, который однажды связался с Мааркеном. Оруженосец тут же направился к палатке командующего, поклонился и передал донесение, улыбаясь от уха до уха. Так же улыбнулся и Ти-лаль, которому Мааркен успел сообщить эту новость еще у входа.
- Он послал их в Тиглат! - воскликнул Тилаль, не дав Мааркену и рта открыть. - Как только корабли вернулись в Грэйперл, он загрузил их и снова отправил в плавание!
- Ха! - Чейн хлопнул в ладоши и довольно потер руки. - С тех пор как Ллейн поймал жителей Кунаксы за ловлей жемчуга в его водах, он их возненавидел. И что, было в Тиглате какое-нибудь сражение?
Мааркен больно толкнул Тилаля локтем в бок и заставил замолчать.
- Мериды пытались напасть на отряд, который эскортировал вновь прибывших воинов, и были разбиты. - Он фыркнул. - Теперь в Тиглате порядок. Корабли Ллейна плывут в Дорваль за новыми припасами, а потом вернутся обратно.
Рохан покачал головой.
- О Богиня, как мы будем с ним расплачиваться? Наверняка старик накинет цены на свой шелк! - Но в глазах принца плясали озорные искорки.
- Придется нам взять с Давви контрибуции, - лукаво подмигнул Чейн.
Новоявленный принц Сирский поклонился.
- Торжественно клянусь прекратить все случаи конокрадства на границах и поставлять Пустыне только второсортное сирское вино, а не третьесортное, как было до сих пор.
- Весьма достойно, - протянул Рохан. - Мааркен, а что еще говорит Меат?
- Клеве исполняет поручение Вальвиса. Его нет в Тиглате. - Мальчик пожал плечами. - Меат говорит, что им приходится полагаться на сообщения разведчиков, которые доставляет в Грэйперл посыльное судно.
- Чудесно, - пробормотал Давви. - Теперь у нас нет способа узнать, что происходит в Тиглате.
- Должно быть, у Вальвиса есть для этого веские причины, - заступился за своего кумира Тилаль.
- Желал бы я знать, в чем они заключаются, - бросил Рохан.
- А я желал бы знать, какими сообщениями обмениваются между собой Тиглат и Стронгхолд, - заметил Чейн.
- Думаешь, моей сестре нужно здесь что-нибудь предпринять?
- Давви, Сьонед нужно что-нибудь предпринять не только там. И я благодарю Богиню, создавшую мою жену такой, что Тобин может только принимать сообщения, но не отправлять их. - Почувствовав, что хватил через край, он сконфуженно улыбнулся сыну.
- Раньше ты говорил, что ее создал Бог Бури, - дерзко ответил Мааркен.
- Так оно и есть. И тебя тоже. - Он встал, протянул руку и потрепал сына по голове. - Вы оба большие любители морских путешествий, мой милый оруженосец.
- Да, милорд. Но раз так, когда прибудут корабли Ллейна, могу я просить избавить меня от необходимости осматривать их вместе с вами?
- Я с огромным удовольствием освободил бы тебя от всех обязанностей, погрузил на один из этих кораблей и отправил путешествовать по всем государствам - для пополнения образования.
- Отец! Но ведь тогда весь континент увидит, что наследника Радзина выворачивает наизнанку от морской болезни! Вот будет красиво!
Чейн рявкнул на него и выставил из палатки. Рохан, улыбаясь, посмотрел им вслед, а потом откинулся на спинку стула и совершенно серьезно обратился к Давви:
- Это твоя земля. Когда здесь начнется сезон дождей и как долго протянется?
- Начнется скоро и протянется до весны. - Давви нагнулся над картой и показал на ней обычный путь грозовых туч. - Как только разольется Фаолейн, мы сразу поймем, что над Верешем и Луговиной уже льет как из ведра. Ты как следует подготовился к зиме?
- Вполне. Он встал и принялся нервно расхаживать по комнате, но тут же спохватился и нахмурился. - Что будет делать Ролстра? Отведет войска на зимние квартиры? А если отведет, то стоит ли нам делать то же самое? Мы могли бы сесть на корабли Ллейна и отправиться на помощь к Тиглату. Или форсировать Фаолейн и при первой же возможности возвести тебя на престол в Верхнем Кирате.
Давви беспокойно заерзал.
- Не обижайся, милорд, но я не хотел бы быть у тебя в долгу. Предпочитаю сам выиграть это сражение. Рохан улыбнулся; ответ Давви ему понравился.
- Думаю, ты справишься. Едва ли тебе окажут серьезное сопротивление. Если Ролстра проведет в Сире еще и зиму, все местные атри с радостью поддержат тебя.
- Я понимаю, ты имеешь право первым бросить ему вызов, но, может, оставишь кусочек и для меня? Правда, боюсь, что за этот кусочек мне придется сражаться с Чейном.
- О, насчет Чейна можешь не беспокоиться. Мы с ним хорошо понимаем друг друга. Во время этого поединка Чейн будет держать мой плащ. Прости, но вынужден тебя огорчить: от верховного принца и клочков не останется, - холодно закончил Рохан и вновь устремил глаза на карту. - Дожди... - пробормотал он. Понимаешь, в Стронгхолде их не бывает. Для этого мы живем по неправильную сторону холмов Вере. Правда, в Радзине и других крепостях на побережье бывают бури и даже наводнения, а далеко на севере иногда идет снег.
- Ну, тут ты досыта налюбуешься на дождь. - Давви толкнул сына локтем в бок. - А тебе, Тилаль, после Пустыни придется привыкать заново!
- Можно было бы съездить на охоту. И взять с собой милорда!
- О да, мы доставим ему радость промокнуть до костей, гоняясь за каким-нибудь несчастным тощим лосем!
Оба рассмеялись и погрузились в воспоминания. Рохан выдавил улыбку. Неужели его всю жизнь будут окружать любящие отцы и обожающие сыновья? Впрочем, он тут же обругал себя за раздражительность и провел пальцем по карте от Фаолейна до Феруче, где в чреве Янте уже жил сын. Его сын, которого Сьонед видела в Огне.
Может быть, Оствелю и Тобин удастся остановить Сьонед? Этой мыслью он утешался всю дорогу от Стронгхолда до Фаолейна. Но потом он поменял планы, решив побыстрее закончить эту войну, а потом сравнять Феруче с землей. Янте умрет, а вместе с ней и ребенок.
Но мог ли он убить своего собственного неродившегося сына?
Рохан погрузился в мрачные размышления и не заметил, что Давви и Тилаль оставили его в одиночестве.
Андраде, заключенную в четырех стенах с вредной девчонкой, дотошным "Гонцом Солнца" и выводком безмозглых слуг, унылые осенние дни наполняли еще большей досадой и нетерпением, чем летние. Бог Бури, наверно, от души развлекался. Бесконечные тучи и обложные дожди полностью парализовали деятельность фарадимов.
Что ж, по крайней мере, одну клятву, данную себе летом на веранде леди Вислы, она успела выполнить: Давви стал принцем Сира еще до наступления сезона дождей. Оставалось лишь официально утвердить его в этом качестве. То, что Верхний Кират и принцесса Гемма были в руках Ролстры и что совет принцев еще не утвердил Давви, ее вовсе не волновало. Андраде могла созвать совет принцев когда угодно. Некоторое время ее развлекала мысль пригласить принцев в Речной Поток, но потом Андраде решила, что не стоит дразнить гусей: Ролстра слишком близко, да и принцы благодаря ее прихоти вымокнут до нитки и страшно разозлятся.
Стоя у камина, она потирала руки и хмурилась. Возведение на престол Давви не окупало стольких дней безделья. Ее донимала скука. Скука и отвращение к Чиане. Этим летом девчонка пережила настоящий взрыв, который часто испытывают дети. Несмотря на свои шесть лет, она выглядела и вела себя на все десять. Любое ее движение напоминало Андраде о Пандсале, которая служила Ролстре со всей хитростью своей породы и в меру способностей фарадима, обладающего тремя кольцами.
Чиана оказалась легка на помине. Веселая, цветущая, она, пританцовывая, вбежала в светлицу. Девочка сделала перед Андраде насмешливый реверанс и пропела:
- Отец прислал за мной! Посмотри за окно и увидишь сотни солдат. Все они пришли меня спасать!
Андраде поджала губы и вышла в коридор, откуда открывался вид во двор. Внизу стоял Уриваль. Почувствовав ее присутствие, он поднял голову. На лице у него было написано, что Чиана сказала правду. Девчонка хихикала, приплясывала, и Андраде ужасно захотелось отшлепать ее.
- Ну, сколько их там? - возбужденно выкрикнул этот прелестный ребенок. Две сотни? Три?