А подозрения уже имелись. Более того, гипотеза.
Глава 12. Откопался уже?
Бежать, действительно, пришлось не очень далеко и даже по приличной дороге, кратчайшей между двумя точками. В городе, правда, Светлан напугал не одного позднего гуляку, промчав мимо подобием смерча, и переполошил ночных тружениц, еще не додумывавшихся обозначить свою улочку красными фонарями. Но дальше ему не встретилось ни души... Пропащей или какой иной. А по этой тропке Светлан уже хаживал, возвращаясь вместе с Жанной от гостеприимного Карла. Ибо вела она к замку Кюси, высившемуся на холме лишь в нескольких лье от столицы и славному своими казематами. Наверно, и его стенами тамошние обитатели гордились, полагая их неприступными. Но Светлану об этом забыли сообщить, а потому, как и в первый раз, он одолел преграду без особых сложностей, благо на ней хватало трещин и щербин. Впрочем, у богатырей иные критерии.
Как ни старалась Анджелла оградить себя от сторонних щупов, Светлан слышал ее отчетливо и спешил к девушке, как по пеленгу. Даже мог прикинуть расстояние, остававшееся до нее. А план замка он помнил еще с прошлого посещения - включая, кстати, расположение постов, вряд ли поменявшееся. И потому пробрался к нужному месту кратчайшим путем, затратив на поиски всего пару минут и никого не потревожив. Скользнув по стене не хуже ниндзя, Светлан втиснулся в узкий проем (к счастью, достаточно глубокий для укрытия) и осторожно выглянул из-за тяжелой портьеры.
В следующую секунду он узнал этот зал, великолепием соперничающий с королевскими, - когда-то выяснял в нем отношения со здешним хозяином. Но теперь в замке распоряжались другие. Сегодня тут не толпились стражники, не сновали слуги, не мельтешили придворные и лизоблюды. В зале присутствовали только двое... точнее, две: статная златовласка в элегантном, но строгом платье, а против нее - изящная блондинка, одетая куда с большей роскошью, усыпанная сверкающими каменьями. Обе были настолько ярки, каждая по-своему, что обстановка словно погрузилась в тень, хотя освещения хватало. Дамы явно не питали симпатии друг к другу, а гордость в обеих хлестала через край они будто состязались в надменности. Забыв про кресла, женщины стояли невдалеке от окна и словно разыгрывали перед Светланом сцену из спектакля... впрочем, играли убедительно.
- Благородный и милостивый король Филипп, - звенящим от гнева голосом говорила блондинка, - ходячая добродетель, отец народа!.. А что сотворил он со своим братом?
- Он ведь король, а не сторож... брату, - ответила гостья, насмешливо улыбаясь. - К тому ж, на все есть свои причины - не задумывалась, какая тут?
- Что гадать: боялся за свою власть!
- За власть или что иное, но такого братца стоило опасаться, учитывая, что творил он со своими детьми. Я уж не поминаю его супругу, безвременно сгинувшую.
- Как и жена Филиппа, разве нет?
- В этом случае виновен не муж, - возразила златовласка.
- Ты так защищаешь покойного короля... будто он твой отец.
- А ты сможешь доказать, что нет?
- Как будто это изменит что-то!..
- А вот этого не знаю даже я.
- Но уж твоя мать точно не королевских кровей. Насколько знаю, она даже не дворянка... может, и не человек. Иначе откуда взялись бы твои жуткие качества?
- Будь же последовательна, Джулия! - холодно улыбнулась гостья. - Или признай Филиппа моим отцом, или не задавай такие вопросы. "Откуда взялись"!.. И разве станешь ты отрицать, что король любил меня?
- Да просто он тебя пожалел.
- Но ведь и вас тоже? Представляю, как потешился бы на его месте ваш папуля!..
- Филипп всегда страдал мягкосердечием, за что и поплатился в итоге.
- Он был добр ко всем, а сгубил его один подлый предатель, понятия не имеющий о благодарности.
На что Джулия простодушно воскликнула:
- Это вы сделали из Карла злодея, ославили на всю страну. Право победителя, ну конечно!.. А ведь брату было за что мстить.
- Карл - убийца, расчетливый и хладнокровный, - отрезала Анджелла. Уж его не мучили бы угрызения. А Филипп, если и убил вашего отца, то в честной схватке. И расплачивался за это до конца жизни.
- Бог ему судья, - неожиданно сказала герцогиня. - Бог судья им всем, мертвым или проигравшим. Но ты - другое дело. Какое право у тебя на трон? Разве может пребывать благодать на тебе, возникшей ниоткуда, из пустоты? Не будет тебе радости и покоя на чужом месте!
- Сестрица, это ведь требует доказательств, - снисходительно, точно ребенку, возразила королева. - "Ниоткуда", "чужое место"!.. Ты что, уже сама поверила в эту чушь? Оставь ее для ваших собраний. Можете провозгласить мальца королем, а меня окрестить исчадием ада - мне до метлы. Но употреблять такие фразы в серьезном разговоре... - Она пожала плечами.
- А разве не исчадие? - ухватилась Джулия. - Разве ты не связана с иным светом... точнее говоря, с Тьмой, дающей тебе и силу, и власть? Разве не твои прислужницы носятся над страной, погруженной в оцепенение от их разнузданного бесстыдства, а твои жуткие исполины, коих ты, не стесняясь никого, пускаешь на королевское ложе, чтоб упиться их бесовской мощью...
- Всех сразу? - прервала гостья.
- Сразу или порознь - мне не интересно!.. И разве не ты подвергла гонениям тех, кто еще противится мерзости, захлестнувшей королевство, кто пытается спасти его от наступающих монстров?
- Речь о чистильщиках?
- Именно!
- Ты с ума съехала, сестра? - удивилась Анджелла. - Какие гонения? Их только не пускают в мой дворец и лишили королевского покровительства. Уж на это я имею право?
- Да просто ты мстишь им!
- Любопытно. И за что?
- Что не признали тебя королевой.
Гостья рассмеялась - похоже, искренне.
- Боже, какая наивность! - сказала она. - По-твоему, в этом их заслуга? Весь год они торгуются со мной точно лавочники, с каждой неделей снижая цену. Скоро согласятся приплатить, лишь бы допустили ко двору. А стоит их прижать как следует, они благословят даже сатану!..
Кажется, и Джулия поняла, что ляпнула глупость.
- Но если вспомнить все козни, подстрекательства, поклепы ордена, добавила Анджелла. - Другой бы на моем месте...
- Их бережет Господь, - пробормотала женщина неуверенно.
- А-а... ну конечно! Выходит, вот что меня сдерживает? - Королева усмехнулась. - Самое смешное, что ты права. Хотя Бог бережет не только их тебя тоже. И многих, многих других. Ибо живет Он во мне и не позволяет вершить низости. Разве не это - главный критерий? А много ли божественного в чистильщиках? Ты ведь знаешь, сестра, что они вытворяют, знаешь!.. Но не хочешь помнить. Или, по-твоему, их грехи искупаются служением?
- При чем тут они? - вывернулась герцогиня. - Ведь ты явилась не для того, чтобы обличать орден. Зачем же? Решила подкупить меня или запугать, почувствовав, что корона ускользает?.. Конечно, трон всегда шатается под узурпатором!
- Сестрица, да ты истории не знаешь, - фыркнула королева. - Не говоря о том, что городишь глупости. Мой трон может шататься десятилетиями - это скорее норма. Но сбросить умелого наездника!..
- А помнишь, что сказано в Уставе Королей про таких, как ты?
- Тебе так хочется короны, Джулия? - спросила гостья. - Именно сейчас, когда стране грозит гибель, когда на нас ополчились Пропащие!.. Думаешь, тебя поддержат бароны, одичавшие до полной невменяемости? Или тебе покорится де Биф, жирующий в Междуречье? Или Устав помешает Луи, правителю дружественной Нордии, оттяпать от королевства едва не треть?
- Если уж тебя настолько волнует благополучие подданных, почему не поручить страну заботам Луи? С его могуществом и связями, с его армией...
- Да потому, что против Пропащих одно спасение: богатыри! - отрезала королева. - Ну еще, может, великаны, драконы, колдуны - вся это магическая фауна. Есть они у Луи? Даже у меня крепкие парни наперечет, а уж настоящих силачей... Армия! Ты видела, как бьются Пропащие? Так поспрашивай у тех, кто выжил. А ведь на нас вышло меньше тварей, чем уложили Светлан с Артуром. И мы успели занять оборону, развернуть копейщиков, подвезти баллисты. Но если их будет тысячи, а ударят внезапно?
- Тебя ведь не застали врасплох?
- Благодаря моим "жутким качествам", - улыбнулась Анджелла. - И моим подругам-ведьмам, коих так не жаловал твой брат. Ты представляешь, как важна в войне отлаженная разведка? Уж тут со мной трудно тягаться. А кто есть у Луи? Десяток доморощенных чародеев, недалеко ушедших от базарных трюкачей, и мои продажные вассалы, сами не ведающие, что творится вокруг.