Покинув каюту, я первым делом направился в столовую, потому что желудок был пуст и требовательно напоминал о себе. В столовой горел свет, а за дверцей кухонного автомата меня ждал завтрак, который, вне всякого сомнения, был только что приготовлен. Позавтракал я быстро, но, не торопясь, а когда закончил, сразу же направился в рубку. Там я забрал еще вчера оставленный скафандр и отнес его на место, может быть его можно будет и починить. Проколотая рука у меня сейчас практически не болела, хотя место вокруг прокола припухло и покраснело. Я повесил скафандр на прежнее место и снова вернулся в рубку, где сел в кресло и внимательно посмотрел на экраны.
Звездное небо на экранах выглядело совсем не таким, какое я видел вчера, кувыркаясь в открытом космосе. Не было того искажения, которое производит на свет звезд огромная скорость звездолета. Небо выглядело так, каким бы оно было бы, если бы "Игла" висела на месте, а не неслась с субсветовой скоростью в межзвездном космосе. Это корабельный кибермозг обрабатывал картину, полученную с наружных камер, и подгонял ее к привычному для человека стандарту. Цель полета - желтая звезда стала немного ярче с тех пор, как я смотрел на нее в последний раз. Сколько же нам еще лететь дотуда? - подумал я и вдавил голубую кнопку на подлокотнике:
- Здравствуй, - сказал я немного нерешительно. Потому что, если быть честным, не был уверен в том, что получу тот ответ, который хочу и ожидаю услышать. Но охватившее меня сомнение тут же бесследно рассеялось, потому что из динамиков послышался вздох облегчения и слегка глуховатый мальчишеский голос сказал:
- Здравствуй, Вик, спасибо, что не забыл обо мне.
- Я-то не забыл. Но вот почему-то все, что было со мной вчера, мне сейчас кажется просто сном.
- Я знаю это, точнее говоря, не знаю, а догадываюсь. Таково свойство человеческого мозга - бегство от необычного и неприятного в иллюзию, как только это самое необычное и неприятное заканчивается.
- Я даже вообще засомневался, что ты существуешь, и что ты такой, как есть. А сейчас я просто рад, - сказал я то, что думал, и, внимательно посмотрев в черный зрачок видеокамеры, нерешительно улыбнулся.
Тут же один из доселе темных экранов включился, и на нем развернулось яркое и красочное изображение. Высокое и голубое бездонное небо, по которому бегут белые барашки кучевых облаков. А под ним волнующееся от ветра зеленое и живое море летнего леса. Это не походило на съемку, совсем не походило, так мог бы увидеть мир человек, а не холодная видеокамера.
- Это Земля? - спросил я, потому что ничего лучшего не мог придумать.
- Дурак ты, это мои чувства... А вообще-то это действительно Земля, ответил голос, а экран тут же снова погас.
- Почему выключил? - спросил я слегка обиженно.
- Я хоть и машина, но все-таки не демонстрационный аппарат. Если так хочешь посмотреть на Землю, возьми в информатеке кристалл, их там полно, и смотри сколько влезет.
- Извини, пожалуйста, я вовсе не хотел тебя обидеть.
- Уже забыто... Да и вообще негоже человеку извиняться перед машиной.
- Что хочу, то и делаю... Ну-ну, не обижайся.
- А разве я обижаюсь?
- А что же ты тогда делаешь, если не обижаешься? - спросил я с легкой подковыркой.
- Да ну тебя. Я же вполне серьезно.
- Я тоже. А ты, по-моему, неплохой парень. И еще, как тебя зовут, а то от ЦНЛ, если сказать честно, меня немного коробит, даже не немного.
- Меня тоже коробит. ЦНЛ-003 - это вовсе не имя, а регистрационно-учетный номер, что-то вроде вашего номера на браслете.
- Ну а имя-то у тебя есть? Или опять скажешь, что машине и имени не положено иметь?
Из динамиков донесся тяжелый и такой человеческий вздох:
- Вообще-то так, не положено, только номер, да еще должность, все прочее не более чем прозвища. Но я не буду против, если ты будешь называть меня Рэем.
- Хорошо, Рэй, так и буду тебя называть. Долго ли нам еще лететь?
- Я не стал сбрасывать скорость, пока пространство перед нами чисто. А лететь нам осталось двадцать два дня по нашему собственному времени. Это не так долго, всего только чуть больше трех недель, и мы окажемся в окрестностях Золотистой.
- Откуда Рикст взял это название?
- Это они придумали, неплохо звучит, красиво. И самое главное, - похоже.
- В прошлый раз ты, Рэй, называл ее по номеру в каталоге. Сухо и скупо, а сейчас называешь красочно и немного романтично, почеловечески.
- Просто тогда тебе отвечал ЦНЛ, а не Рэй.
- А разве Рэй не ЦНЛ?
- Сам же говорил, что тебя это слово коробит, а сейчас снова обзываешься.
- Ну, ладно, ладно, больше не буду. Мир?
- Мир, - ответил Рэй неожиданно спокойно.
- Рэй, а почему у тебя голос мальчишеский?
- А что, разве это тебе это не нравится? Тогда можно сменить голос, для меня это нетрудно.
- Нравится, нравится, - поспешно сказал я, - но все-таки почему?
- А потому что я младше тебя. Мне всего только тринадцать лет. Только тринадцать лет, как я появился на этом свете и осознал свое я, то, что я существую и живу.
- Рэй, вчера ты обещал мне, что расскажешь о себе.
- Что, прямо сейчас?
- А почему бы и не сейчас?
- Вот что, Вик, что-то вид рубки не располагает меня к такому рассказу.
- Тогда может быть лучше мне пойти в каюту?
- Пожалуй. Погоди, я расскажу тебе все, но только при одном условии.
- Каком условии?
- Сначала ты мне расскажешь все о себе.
- Мне показалось, что ты и так все знаешь про меня.
- Это тебе только показалось. Все то, что я о тебе знаю, это: во-первых, сухие и немного официальные данные из информатория Дивера, а во-вторых, то, что я подсмотрел и подслушал уже в то время, когда ты был здесь, на "Игле".
- А ты что, все видишь и слышишь, ну то, что здесь, на звездолете происходит?
- Только в тех помещениях, где установлены микрофоны и видеокамеры внутрикорабельной связи. Исключением является только капитанская каюта.