— Это не честно, — выдохнула она. — Ты хочешь унизить меня в глазах светлой девы, но знай, той вины, которую ты на меня возлагаешь, нет. Моё прошлое сгинуло, теперь же я та, кем являюсь перед вами, — раскинув руки в стороны, горько вымолвила она.
— Говори, — настойчиво сказал Январь, бросив взгляд на Июля, который лишь усмехнулся её словам.
— Не вынуждайте меня ворошить былое, это ранит моё сердце, — чуть не плача, ответила она.
— Нам всем известно, что его у тебя нет, — процедил Июль.
— Ошибаешься, — её глаза наполнились слезами.
— Да что происходит-то? Почему ты плачешь? Почему вы наезжаете на неё? Я ничего не понимаю! Объясните уже наконец-то, — не выдержала я, глядя на этот спектакль.
Шахмаран продолжала молчать, поджав губы, взгляд её похолодел.
— Раз она не желает говорить, то скажу я, — сделав шаг вперёд, сказал Июль, бросив насмешливый взгляд на Шахмаран. — Помните ли вы братья, исчезновение девятой сестры Инглии?
От его вопроса у меня быстрее заколотилось сердце, ведь он говорит о той, чьи сестры просили передать ей письмо. Братья, глядя на него помрачнели и перевели вопросительный взгляд на Шахмаран, которая опустила глаза.
— Скажи им, как она попала сюда и не нашла пути назад, — с оттенком боли сказал Июль. — Скажи же!
Шахмаран вздрогнула и, подняв голову, холодно посмотрела ему в глаза.
— Нет здесь моей вины. Это было её желание, и я выполнила его, — ответила она.
— Ты лгунья, — горько рассмеялся он. — Она бы не ушла, если бы знала, какой ценой ей это всё обернётся.
— Тем не менее, она сделала это. Она не испугалась пойти за желанием своего сердца. А ты? Кто из нас лжец, Июль? Мира сделала выбор, и ты не смог с ним смириться, — прошипела она.
— Не смей произносить её имя, гадюка! — вскипел Июль, и Шахмаран оскалившись, зашипела на него.
— Довольно! — грозно раздался голос Января.
— Нет, брат. Во второй раз я не допущу ошибки. Я не дам ей сгубить Лину, потому что однажды потерял ту, которую… — он запнулся, и все братья с опаской оглянулись на него.
— О, как мило. Неужели ты освободился? А речей-то было и клятв, — фыркнула Шахмаран.
— Замолчи! — грозно сказал Август, казавшийся таким спокойным до этого.
— Вы мальчики, совсем не понимаете всей ценности чувств, которые вам дозволено испытывать. Когда вы лишитесь этого, лишь тогда осознаете, что пытаетесь заглушить в себе, — сказала она.
— Не тебе говорить о наших чувствах, если не знаешь, какую цену мы за это платим, — печально сказал Ноябрь.
— Братья, мы сбились с курса, — напомнил Апрель, встав между Шахмаран и Июлем, которые пристально смотрели друг на друга.
Значит, девятую сестру зовут Мира, и у меня есть к ней послание от её сестёр. Если бы Июль знал об этом, то наверняка бы потребовал его отдать. Что же у них произошло?
— Верно, брат, — взъерошив и без того непослушные волосы, сказал Июль и его взгляд остыл, он отвернулся от Шахмаран, и та заметно выдохнула.
— Спускаться за первым кристаллом в нижний мир рискованный шаг. Нужно сначала отыскать те, что затеряны здесь, — высказался Март.
— Согласен, — поддержал его мнение сероглазый Февраль. — Нижний мир будет серьёзным испытанием, и мы к нему ещё не готовы. По крайней мере, я чувствую, что к нему не готова Лина, — он слегка дотронулся до моего плеча, и я заметила, как строго на него посмотрел Октябрь, что он сразу убрал руку.
— Пусть решает светлая дева, — сказала Шахмаран, держа в руках волшебный сосуд.
— Нет, мы в ответе за её жизнь, и не можем рисковать раньше времени, — сказал Май.
Все выражают своё мнение, одна я стою молча. Я же главная в этой истории, значит и последнее слово за мной. Я должна быть смелой, и не прятать голову в песок. Спуск всё равно неизбежен. Как говорил Гелиодор, случайности не случайны. Встреча с царицей змей указывает на то, что сейчас так и должно быть. Мы победили Аспида, освободив её, и она поможет достать ценный артефакт. А мы тут торгуемся.
— Лина, даже не думай об этом, — внезапно раздался голос Октября, только я набрала воздуха в грудь. Откуда он знал, что я собираюсь сказать? — Я тебя не отпущу туда. Это верная смерть.
— Зачем этот сосуд? — проигнорировав его предупреждение, спросила у Шахмаран.
— Чтобы войти в нижний мир, а затем вернуться назад. Это единственный способ попасть туда, не открывая портал. И это последний сосуд стихий, оставленный Фениксом. Он хрупкий, и я боюсь, что времени использовать его с каждым мгновением становится всё меньше, — ответила она.
— Значит, мы поступим следующим образом, сначала спрячем в надёжном месте сосуд, найдем разбросанные кристаллы, а на закуску спустимся в гости в Пекло, — сказал Декабрь, глядя на братьев, ожидая поддержки.
— Много ли надёжных мест ты знаешь на Мрачных землях? — ехидно поинтересовалась Шахмаран.
— Не твоё дело. Мы свою работу знаем. Давай сосуд и будь здорова, — ответил Сентябрь, приблизившись к ней, но она прижала его к груди, не желая отдавать.
— Вы не сможете спуститься туда все вместе, — сказала она.
— Почему? — спросила я.
— Это последняя капля стихийной благодати, которая позволит пройти только одному. Взять кристалл предначертано тебе, а это значит…
— Это значит, что мы найдём другой вариант, — строго оборвал речь Шахмаран Октябрь. — Одна она туда не пойдёт. Точка.
Последняя капля… вновь это слово.
— Ты не сможешь предотвратить предначертанное, — горько улыбнулась ему Шахмаран. — Я знаю больше, чем ты, я вижу дальше и скажу, что попытка отодвинуть неминуемое, только усугубляет ситуацию. Когда вы доберётесь до первых кристаллов, то это будет трудно не заметить. Их мощь будет вибрировать во всех материях, задевая все планы мироздания. Они будут ждать её, и тогда может быть хуже, чем прийти за ним сейчас. В этот момент они её не ждут. Подумайте и решитесь переступить через свои желания перепрыгнуть пропасть. В неё придётся упасть, чтобы достать со дна высшую ценность на свете, тем более, есть средство, чтобы спокойно выбраться оттуда.
— Красиво заговариваешь зубы, но мы сами решим, в какой час нам сигать в пропасть, — фыркнул Июль.
— Самое печальное, что ты так ничего и не понял. Но однажды этот момент настанет, и ты прозреешь. Ничего не происходит так, как не должно быть. Твоя потеря в прошлом, отбрасывает тень на будущее, лишая возможности увидеть ответ на вопрос, который грызёт тебя изо дня в день. Ты упёрся лбом в одну стену, не желая нащупать рядом дверь. Мира сделала выбор и ты должен его принять, пусть он тебе и не по душе, — спокойно сказала она с каким-то сочувствием к нему.
— Лучше бы ты молчала. Мне плевать, что ты там видишь. Не надо мне рассказывать про выбор и его принятие, не осознавая, какие после него возникают последствия. Ты нагадила не только мне. И всё ради сделки, которая должна была тебя освободить от предначертанной роли. Что же ты не приняла свою судьбу, как предлагаешь мне? Была бы на своём месте, ведь это не случайность, Шахмаран. И что в итоге получилось? Ты избежала плена? Нет! Наступила на те же грабли, но не смирилась. Поэтому не надо сеять здесь свою безграничную мудрость. Ты свободна, и вновь за счёт нас, — ответил Июль, а Шахмаран опустила голову. Видно, что он попал в точку.
— Поступайте, как считаете нужным. Я предупредила вас, более на мне не лежит ответственность. Передаю священный сосуд в ваши руки. Мне радостно было видеть тебя, светлая дева. Слушай своё сердце. Прощайте! — сказала она, и вручила мне в руки сосуд стихий. Вид у неё был потерянный.
— Подожди, а как его использовать? — напоследок спросила я.
— Выпей девять капель воды забвения и умойся ею трижды, — она указала на сторону сосуда, в котором находился бушующий океан. — Ты уснёшь, а проснёшься уже там, в Пекельном мире. Пробуждение будет трудным и полным испытаний, потому что изначально твой путь в нижнем мире будет лежать через Воды морока. Преодолеть его практически никому не под силу, но ты сумеешь, если в твоём сердце нет зла, — вкрадчиво произнесла она.
Мне стало не по себе от её рассказа.
— А если я не смогу? — спросила я, глядя на кипящий в сосуде океан.
— Сможешь, но это будет не просто, — сверкнув глазами, ответила Шахмаран, дотронувшись до моей руки.
— А огненная жидкость для чего?
— Она поможет тебе вернуться назад. Береги её, — прошептала она. — Сделаешь то же самое, только с начала трижды умоешься, а потом выпьешь девять капель. Если не потеряешь сосуд и не забудешь порядок, то очнёшься здесь невредимой.
— На первый взгляд всё просто, — вздохнула я, глядя на священный сосуд. — Но как я найду кристалл? Ты сказала, что он застрял в междумирье, в древнем разломе. Где это место? Ну, то есть, как мне ориентироваться в нижнем мире? Может, есть что-то вроде карты?
— Карты нет, светлая дева. Она здесь, — дотронувшись изящным пальцем до моей груди, ответила она. — Ты поймёшь, куда нужно идти.
— Так, всё! Шахмаран, ты свободна! Лина, давай сюда сосуд. Мы отправляемся в путь! — раздражённо вмешался Июль, и я по инерции прижала сосуд к груди, глядя на его взбешенное лицо.
— Ты вновь совершаешь ту же ошибку, — тихо сказала ему Шахмаран, покачав головой.
— Я не желаю тебя слушать! Ты уже достаточно рассказала. Хочешь и её сгубить своими подсказками? Якобы во благо всё, да?! Нет уж, нет! Она погибнет там одна! Уходи! — настаивал он.
— Брат, ты слишком много на себя берешь, — вмешался Октябрь. Удивительно, что он так долго молчал и слушал. Сейчас же его глаза горели в ожидании спора.
— Согласен с Октябрём. Ты забываешься, Июль, — сказал Январь, пока остальные братья молчали.
Ситуация была крайне патовая. Назревал скандал. Не думала, что стану ругаться с братьями, но то, как сейчас себя ведёт Июль, меня сильно раздражало. Даже Октябрь не позволяет себе такого отношения, будто я его собственность и можно сделать выбор вместо меня. Я всю жизнь принимала решения самостоятельно, пусть ошибалась, но знала, что я за них в ответе. Я привыкла брать ответственность за свою жизнь в свои руки. А тут дело вселенской важности, и от моего решения зависит исход дела.
— Я спущусь туда! — громко объявила я, перебив гул голосов братьев, что начали спорить друг с другом.
— Нет! Я не позволю… — начал было Июль, но я тут же остановила его пламенную речь, подняв руку перед собой.
— Аделина, это серьёзное решение. Не стоит принимать его сгоряча, — сказал Январь, единственный, кто тут адекватный и с холодным умом.
— Лина, подумай, не стоит бросаться в бездну без подготовки. Нельзя рисковать зазря, — сказал Октябрь, стараясь не выдавать свою тревогу в голосе, но всё было видно по глазам.
— Я приняла решение. Точка. Всё происходит правильно. Достав оттуда кристалл, дальше будет легче. Не люблю оставлять сложную работу на потом, — ответила я, окинув братьев серьёзным взглядом.
Видно, что они противились моему решению, но заставить меня изменить его не могли.