К вечеру мы с Ридом стояли около высокой башни. Тёмная, поросшая мхом, она одиноко возвышалась на скалистом берегу, а внизу шумело хмурое море. Нас встретил управляющий:
— Господин Сэдрин сейчас в отъезде. Вернётся через неделю. Я провожу вас в комнату, в которой вы всегда останавливаетесь. И велю подготовить комнату для вашей спутницы.
Управляющий, представившийся Иноилом, забрал вещи и проводил нас в небольшую гостиную, пока готовят комнаты. Я остановилась около камина, отчужденно глядя на красные языки пламени.
— Нира, — Рид подошёл сзади, нерешительно остановившись, — На днях будем в городе, купим тебе все необходимое.
Кивнула, продолжая смотреть на огонь.
Иноил показал мне мою комнату, по соседству с Ридом. Небольшая, тёмная и мрачная, как и сама башня. Но здесь был балкон, нависавший прямо над морем. Моря я раньше не видела.
От ужина отказалась, аппетита совсем не было. Бледный Рид, сжав губы, старался не показывать слабости, но вскоре отправился отдыхать. Башня давила и я, поинтересовавшись у Иноила, не сожрет ли мне кто, получив отрицательный ответ, вышла на берег. Пошла в другую сторону от воды, прогулявшись, забралась на довольно высокий пригорок. Вид с него открывался действительно живописный — тёмная старая башня, вероятно таившая немало историй и загадок, возвышалась над волнующемся морем, и все было покрыто нежно-розовыми лучами заката. Море мне понравилось. Мощь, глубина, раздолье. Хотелось дышать глубже и свободнее. Хотелось кричать. Неужели все закончилось? И никаких больше ритуалов и экспериментов? По лицу потекли слёзы. Я здесь. Вижу море. Впервые. Оно необычное. Сильное. Мощное.
Рядом опустился Рид. А я даже не заметила, как он подходит. Увидев мокрые щеки, протянул к себе, крепко прижимая к груди.
— Все закончилось. Прости. Не будет подобного больше.
И не выдержав, разрыдалась.
Я думала, что приняла свою роль в ритуале. Но только сейчас поняла, в каком нервном напряжении жила последний месяц. Рыдания сотрясали все тело, избавляя от страхов и напряжения. Отпуская и позволяя дышать полной грудью.
Той ночью мы долго сидели на берегу. Я попыталась подняться — Рид был еще ослаблен после яда василиска, и Лодин велел ему больше отдыхать, но маг упрямо не желал подниматься. Впервые за много дней, погода прояснилась. И ночное небо было сплошь усыпано яркими звёздами. В темноте шумело море, убаюкивая и расслабляя. А может, расслабляли тёплые объятия Рида, нежно прижимавшего к себе.
Впервые за все время в Вияторе в эту ночь я выспалась. Проснувшись, сладко потянулась, выглядывая в окошко. Было уже позднее утро и синее море слепило яркими бликами отраженного солнца. Визгливые крики кружившихся чаек заглушали миролюбивый шум прибоя. Радуясь новому дню, высунулась в окно, жадно вдыхая свежий воздух. А здесь гораздо теплее.
С улыбкой на губах спустилась вниз. Там ждал Рид, поднявшись на встречу.
— Ты сегодня радостная, — предложив руку, улыбнулся маг. — Соскучилась по солнцу.
— В этом месте солнечные дни редкость. Скоро опять начнутся дожди. Учитель не зря выбрал это место для уединения, считает, что хорошая погода отвлекает от знаний. А здесь в самый раз предаваться размышлениям.
— Твой учитель даже после ухода из академии продолжает работать. Как ты себя чувствуешь? — внимательно осмотрела Рида.
— Великолепно, — бодро ответил он. Он выглядел действительно лучше, чем вчера.
Решено было позавтракать и отправиться по магазинам. Здесь не было портальной комнаты, и переносились мы, выйдя из дома. Оказались в небольшом каменном закутке и, выйдя оттуда, ахнула, увидя размеры рынка.
— Что это за город?
— Синорд.
— Мы в столице?
— Конечно. Где же еще. Здесь лучшие магазины.
Длинные ряды разноцветных шатров пестрели так, что разбегалось в глазах. Гомон, споры, возмущенные окрики, чей-то довольный хохот. Торговцы крикливо зазывали к себе, жадно торгуясь с покупателями. Рид ловко маневрировал между рядами и улочкам, и вскоре шумный рынок остался позади. Мы остановились перед магазином с богатой золоченной вывеской.
Невысокая полненькая женщина радушно заулыбалась, стоило нам оказаться внутри:
— Господин Данкор! Давненько вы к нам не заглядывали!
— Добрый день, Иримэ. Сегодня надо одеть девушку, — Рид посторонился, пропуская меня вперед.
— Проходите, проходите, — и из первого помещения, наполненного мужскими костюмами, женщина суетливо заторопилась в соседний зал. Большое количество готовых платьев разнообразной расцветки, огромный выбор отрезов тканей, и я на миг растерялась, остановившись. Уверена, в нашей столице есть подобные магазины, но в столице была всего пару раз, и то, когда отец еще был жив.
— По какому случаю платье подбираете? На бал Золотой Осени в императорский дворец?
— И это тоже. А вообще нам бы что-нибудь уже готовое. Нира, — повернулся ко мне маг, — заказывай все, что необходимо. Я отойду, вернусь чуть позже.
Кивнула ему, повернувшись к Иримэ, уже стоящей с каталогами модных журналов. Но сначала решила заняться готовыми платьями. Выбрала пару комплектов нижнего белья, теплое темно-зеленое платье и в тон ему меховую накидку, гораздо теплее той, что у меня уже была. И еще два платья — одно домашнее простое и одно легкое, светлое с короткими пышными рукавами. Постояв в замешательстве, все же примерила бордовый костюм для верховой езды. Вот он мне очень понравился! В Ункаре таких точно нет. Приталенный верх, узкие обтягивающие брюки, как у мужчин, и сверху надевалась длинная юбка с вырезом почти до самой талии, никак не мешающая движениям.
После Иримэ радостно щебеча, рассказывала о модных фасонах этого сезона. Как и в доме Данкоров, она предлагала платья обшитые рюшами, воланами и бусами. Почему бы и нет. Непривычно, все-таки мода Ункара на простые фасоны была мне ближе, но в этом мире мне выделяться не стоит. Стоя перед большим зеркалом, прикладывала различные отрезы ткани, остановившись на ярко-желтом шелке. Это привело Иримэ в восторг — такой оттенок далеко не всем идет, но считается главным цветом праздника. Что это за праздник и почему подготовка к нему началась так рано, до осени ведь больше полугода. Спрашивать и показывать свою неосведомленность не стала, выясню у Рида после.
Маг пришел, когда швея уже закончила снимать мерки. Иримэ торопливо завернула покупки, не считая, приняла от мужчины золотые монеты, пообещав сшить платье, в котором краше меня никого не будет. Льстит, подумала.
После, нагруженные свертками мы опять вышли в рыночные ряды. Задержались немного у лавки со сладостями, получили еще один увесистый пакет и двинулись дальше. Рынок был огромен, но больше всего меня привлекали люди. Один из рядов был занят торговцами с такой темной, почти черной, кожей лица и рук, что казалось, будто демоны ночи вышли из своего логова. Я едва удержалась и не осенила себя защитным знамением. Их смеющиеся хитрые глаза, белоснежные зубы на черном лице, волосы, спрятанные под яркими тканями, привлекали больше внимания, чем шелка, что они продавали.
Смуглые торговцы специями, такие высокие, что приходилось задирать голову, в длинных расписных халатах держались так прямо и горделиво, будто каждый из них князь, принимающий подданных. Другие же, желтолицые, удивительно узкоглазые, верткие и юркие с подобострастной улыбкой привечали проходящих мимо потенциальных покупателей, предлагая взглянуть на заморские чудодейственные средства для красоты и молодости.
Указав на что-то, в очередной раз привлекшее мое внимание, заметила, что Рид опять был бледен. Шел он молча, поджав губы и гораздо медленнее, чем ранее.
— Давай возвращаться. Я устала.
Пробравшись к месту для порталов, вскоре мы уже стояли перед башней. Рид, выпив прописанное Лодином лекарство, отказался от обеда, отправившись в свою комнату отдыхать.
Поздним вечером Иноил показал мне выход на верхнюю смотровую площадку с изумительным видом. Почтительно поклонившись, вышел, оставив одну. На губах сама собой заиграла улыбка.
Лёгкий ветерок ласково играл с выбившимися прядями, принося свежие запахи ночного моря. Волны внизу тяжело рокотали, разбиваясь о старые замшелые стены башни. Я стояла на самом краю, и каменный парапет приятно холодил пальцы рук, даря ощущение устойчивости и непоколебимости камня и крепости. Будто всем телом чувствовала всю глубину и силу этой ночи. Казалось, только этот миг и имеет значение. Страхи, суета, судорожные попытки изменить необратимое — все это иллюзия, и есть только это момент величия жизни. Будто это нерушимое и никогда не изменится.
— В детстве, бывая с семьёй на море, часто думал, что как, такое мелкое существо как человек, способно влиять и менять окружающее, — Рид подошёл тихо и незаметно, встав рядом и смотря вдаль, будто пытаясь в ночной темноте отыскать что-то, лишь ему известное.
— Я никогда не была на море. Но слушая рассказы, я рисовала его. Но, как оказалось, — я смущенно наморщила нос, — мои рисунки были далеки от оригинала.
— Где твой дом? — Рид посмотрел на меня внимательно и тепло.
— Городок Небрис. Совсем маленький. Он на юге, у нас практически никогда не бывает снега и холодов. Здесь также тепло также как и там.
— Ты, наверное, очень скучаешь.
— Да, конечно. Есть моменты и люди, которые мне дороги. Но в последнее время думаю, а чтобы было, если бы я не оказалась здесь? Вспоминая свою жизнь, мне все больше кажется она пустой и бессмысленной.
— Если мы можем согреть своим тёплом кого-то, разве так уж и бессмысленна наша жизнь?
— Не знаю. Может и так. По крайней мере, хотелось бы в это верить.
— Прости меня. Я хотел как лучше. Думал, одна смерть в обмен на тысячи, это правильное решение. Я ошибался.
— Во мне нет ни зла, ни обиды. Я понимаю, — тепло улыбнулась ему.
Рид бережно протянул меня к себе, крепко стискивая в объятиях и зарываясь лицом в волосы.
— Мне кажется, рядом с тобой я только жить начинаю.
Прижимаясь к его груди, счастливо улыбалась — ради только этого мгновения и стоило попасть в Виятор. А в груди тепло разливалось солнце, нежно наполняя душу чем-то светлым и радостным. В твоих объятиях ничего не страшно, маг. Мой маг. В ту ночь я ночевала с ним. И последующие ночи тоже.
Завтракала я в одиночестве, Рид предупредил, что ему надо будет отлучиться, к старому приятелю, в настоящее время преподающему в академии. Он вернулся ближе к обеду. На сосредоточенном лице промелькнула улыбка:
— В эти дни буду часто отлучаться, это тебе, чтобы не скучала, — на мои колени опустился довольно громоздкий сверток.
— Что это? — растерянно приняла подарок, не спеша разворачивать.
— Посмотри.
Осторожно развернула — краски, разнообразные кисти, свернутые холсты.
— Ты упоминала, что рисовала море по рассказам, теперь сможешь рисовать его вживую.
— Рид, спасибо большое! Но я так давно не рисовала, все времени не хватало…
— Вот и наверстаешь упущенное. Я не совсем разбираюсь в живописи, мне помогал продавец. Если чего-то не хватает, скажи.
Рисование полностью захватило меня, и хоть кисточку я давно не держала в руках, выходило вполне сносно. Рид принес мне небольшой мольберт, и я каждый день спускалась из башни на берег. Сам маг часто уходил, возвращаясь хмурым и не особо разговорчивым. На все расспросы отвечал лишь, что пока все без изменений — архимаги не видят угрозы.
Как-то вечером, после ужина, мы сидели в гостиной у камина. Рид что-то читал, порой, резким почерком делая пометки на полях, я же листала небольшую красочную книжку. Вдруг раздался громкий строгий голос:
— Почему разломы до сих пор существуют? Пространство должно было восстановиться! Как прошёл ритуал? Рид! Иноил сказал, что ты здесь!
В комнату вошёл, даже скорее, ворвался невысокий худощавый старик, возмущенно глядя на мага. Дорожный серый плащ был покрыт пылью, пышная белая борода доходила почти до пояса, и весь он был словно волшебник из сказки.
— Ты должен был провести ритуал восемь дней назад! Почему не сработало? Учишь вас, учишь, а толку нет!
Взгляд его упал на меня:
— Эберк Сэдрин, учитель этого оболтуса, — мимолетно улыбнувшись, представился архимаг. — Вы госпожа Нира? Иноил доложил. Рад, что у Рида появилась спутница. Но это не должно влиять на работу!
Сэдрин гневно уставился на Рида, но нахмурившись, перевёл подозрительный взгляд на меня:
— Она же из Ункара. Так ты проводил ритуал… или нет? — с подозрением протянул он.
— Я решил, что этот ритуал не поможет.
— Что ты решил?! Мы готовились пять лет к нему! Ты, рискуя, облазил все драконьи гнезда, в поисках книги! Мне покоя не давал, требуя научить! И что в итоге?? В последний момент решаешь, что это не поможет? — маг трагично взмахнул руками. — Я так и знал, что у нашего поколения нет ни ума, ни талантов! Поэтому, рассказывая тебе, что ожидает наши миры, я был готов к краху! С такой молодежью нас ничего хорошего и не ожидает! Но ты, убеждал и доказывал, что способен все исправить! И что получилось?! Аааа, — Сэдрин разочарованно махнул рукой, отходя и громко кликая управляющего:
— Иноил, моей настойки! Вы меня раньше времени в могилу сведете!
Эберк Сэдрин устало опустился в кресло, потер ладонью лоб и ворчливо спросил:
— Почему ты так решил? Уж не из-за… — архимаг бросил на меня косой взгляд. А я начала понимать Ивлейса и его не любовь к этому учителю.
— Что есть основа мира? Что побуждает сиять солнце и цвести цветы, почему весной разливаются соловьиные трели? Отчего жизнь всегда преобладает над смертью?
— Хм, — насмешливо хмыкнул Сэдрин, принимая из рук Иноила стакан с настойкой и делая большой глоток. — Может тебе в поэты?
— Темная магия не приведет к свету. Пусть поначалу мир и устоит, но затем дрогнет. Дрогнет так, что никакие ритуалы не помогут.
— Хочешь сказать, что восстановит пространство — любовь?
— Основа мира — любовь. И кровью, и смертью ее не восстановить.
— И каким образом ты собираешься это исправить? Будешь ходить по миру, и кричать, любите друг друга? Так прокаженные блаженные от храма уже ходят и кричат.
— Я еще не знаю как, — сжав губы, Рид выжидательно смотрел на Сэдрина.
— Говорю же, — опять махнул рукой архимаг, обреченно откидываясь на спинку кресла, — потерянное поколение.
— В твоей теории что-то есть, возможное некое зерно истины и найдется, — рассудительно продолжил Сэдрин, и тут же эмоционально воскликнул, — но времени не осталось! Всего год!
— Где можно узнать ответы? Кто может знать?
— Вроибридж. Но в этой книге, ты сам сказал, второй способ затерт. Надо было все же провести ритуал.
— Еще где можно искать? — упрямо повторил Рид.
— Да нигде! Мой вам совет, — устало выдохнул маг, и потирая переносицу, встал с кресла, — проживите этот последний год ярко. Любите, танцуйте, смейтесь. Покажи своей иномирянке Виятор. Наш мир действительно очень красив.
Сэдрин не прощаясь, вышел, я вопросительно посмотрела на Рида, но тот не отрывал взгляда от огня в камине.
Спать я отправилась одна, Рид, в раздумьях, решил остаться еще в гостиной. На большой кровати было очень неуютно в одиночестве, но может я просто привыкла к тому, что теплый маг всегда рядом и тихо сопит мне в макушку.