Аверан все смотрела на вильде. Та училась быстро. Несколько дней назад она только повторяла за другими отдельные слова. А сейчас уже могла отвечать на простые вопросы.
- Весна, - сказала Аверан, - ты хоть чего-нибудь боишься?
- Боишься? - переспросила вильде, склонив голову набок. Бросила рака обратно в воду и уставилась на Аверан.
- Бояться, - сказала Аверан. - Это такое чувство. Сердце у человека, когда он боится, начинает стучать, сам он дрожит. Чувство, которое тебя охватывает, когда ты понимаешь, что сейчас случится что-то плохое.
- Нет, - сказала Весна. - Не боюсь.
- Не боишься, даже когда сражаешься с опустошителями?
Весна покачала головой, и выражение лица ее говорило, что она даже не понимает, о чем речь.
"Возможно, у нее нет чувств", - подумала Аверан. Ведь она никогда не видела, чтобы Весна плакала или смеялась.
- Ты чувствуешь что-нибудь? - спросила девочка. - Когда спишь, тебе снятся сны?
- Сны?
- Ты что-нибудь видишь, когда закроешь глаза? Зеленая женщина закрыла глаза.
- Нет. Не вижу.
Аверан сдалась. Ей хотелось подружиться с вильде, но та пока едва умела говорить.
И девочка стала учить ее еще нескольким словам.
Биннесман закончил свое дело, снова наклонился в сторону мертвых земель, после чего спустился с холма.
Ничего не изменилось. Земли на юге как были опустошены, так и остались.
Зато Биннесман выглядел так, что его было не узнать. Со лба его стекал пот, чародей весь дрожал от изнеможения. Он припал к воде на берегу ручья и целую минуту пил, не в силах утолить жажду. Дрожал он так сильно, что девочка забеспокоилась, сумеет ли он подняться на ноги без посторонней помощи.
- Что вы делали там? - спросила она.
- Земля жестоко проклята, - сказал Биннесман, - поражена бедой и болезнью, гниением и отчаянием. Она нуждается в благословении.
- И у вас ничего не вышло?
- Не вышло? Не совсем так! - сказал Биннесман. - Просто некоторая магия действует медленно. Последствия моего заклинания проявятся лет через сто, а то и больше.
Он погладил девочку по голове.
- Биннесман, - спросила Аверан, - ваша вильде видит сны?
Чародей нахмурился.
- Сны? Думаю, что нет. Возможно, ей снится, как она ест или охотится. Но не более того.
- О-о-о, - разочарованно протянула Аверан.
- Не думай о ней, как о человеке.
- Я надеялась, что мы сможем подружиться.
- Это... может быть опасно.
- Вы думаете, она может меня обидеть?
- Нет, - сказал чародей. - Нарочно - нет. Но вильде не человек. Она станет тебя защищать, но она не имеет эмоций... о, посмотри-ка, до чего ты меня довела. Заставила говорить о "нем", как о "ней". Оно может принять при сотворении любую форму. Выглядеть, как ходячее дерево, например, или как змея. Но я вызвал его для защиты человечества, и только поэтому, как я думаю, мое вильде приобрело человеческое обличье.
- Так она ничего не чувствует? - спросила Аверан.
- Боль, голод, - сказал Биннесман. - Может быть, еще какие-то простые чувства. Но это существо никогда не станет тебе другом. Оно словно лосось, который поднимается по реке. Исполнит свое предназначение - если нам повезет, - а потом исчезнет. Ты должна привыкнуть к этой мысли. За чашечкой чая тебе с ним никогда не посидеть."
- Ох, - сказала Аверан. Она не стала говорить чародею, что Весна, на ее взгляд, обделенное существо и что это несправедливо.
Снова сев на лошадей, они присоединились к свите Габорна и вскоре поехали дальше.
- Больше никаких чар на сегодня, - сказал Биннесман. - Вместо этого я буду говорить. Путь к чародейству, - начал он наставительно, - это путь к Силе. Но путь нелегкий. Ты действительно хочешь по нему идти?
Аверан спросила:
- Откуда мне знать?
- Честный ответ, - сказал Биннесман. - Я хочу слишком многого от несмышленого ребенка. - Он призадумался. И девочка поняла, что прежде он никогда не размышлял о том, как учить кого-то своему ремеслу. - Давай скажем иначе: твой путь, как я думаю, будет тяжелым и полным опасностей. Отправишься ли ты в дорогу?
- Это вы о Подземном Мире? - спросила Аверан. - Хотите, чтобы я пошла туда с вами и с Габорном?
Самой ей совсем не хотелось идти в это самое страшное из всех страшных мест.
- Возможно, - ответил Биннесман. - Моему вильде нужна пища, и пища эта именно там и находится.
- Знаю, - сказала Аверан. - Я и сама чувствую жажду. Прошлой ночью я была сыта, но уже снова хочу крови. Понимаете... что бы я ни ела, оно меня не насыщает. То есть я могу есть мясо, зелень, но не наедаюсь. Как будто ем воздух. И если так будет продолжаться, я не знаю, чем это кончится.
Весна ехала рядом на сером жеребце, сидя в седле так, словно в нем и родилась. Услышав, что Аверан говорит о еде, она сказала:
- Кровь - да.
Биннесман слушал задумчиво. Девочке это в нем нравилось.
- Очень странно, что в число твоих сил входит еще и желание есть опустошителей. Но знаешь, ты можешь с ним бороться. Ты не обязана их есть. Земля не заставит тебя служить ей. Будешь сопротивляться этому желанию - и оно исчезнет. Правда, с ним исчезнет и сила, которую ты получаешь, уступая ему.
- Как у Габорна?
- Как у Габорна.