Хотя слова эти были вырваны из середины мысленного монолога Эпло, Ксар понял. Владыка всегда все понимал.
- Я готов был заползти в какую-нибудь темную дыру, забиться в какую-нибудь щель, повелитель. Я хотел сжаться и залечь там. Я испугался... испугался собственного страха. Я не мог понять его, не мог преодолеть. - Эпло покачал головой. - Но ведь я привык к страху, я был рожден и вырос среди ужасов Лабиринта. В чем же дело, господин мой? Я не понимаю...
Ксар не ответил. Он неподвижно сидел в своем кресле. Он был спокойным и внимательным слушателем. Никогда он не выказывал никаких чувств, никогда не слушал рассеянно, всегда полностью сосредоточиваясь на собеседнике. Люди охотно говорят с такими слушателями, говорят горячо и зачастую неосторожно. Они думают только о том, что они говорят, но не о том, кто их слушает. И потому Ксар с помощью своей магической силы часто слышал не только сказанное вслух, но и невысказанное. Люди изливали свои души повелителю, словно выливая их в пустой колодец.
Эпло стиснул кулаки. Руны на натянувшейся коже расправились, словно прикрывая собой его руки. Он сам ответил на свой вопрос.
- Я знаю, что с Лабиринтом можно справиться, - тихо сказал он. - В этом все дело, повелитель. Даже в тот час, когда я уже думал, что погибну там, я познал горький вкус победы. Я почти одолел его. И пусть я проиграл, но другие, что придут за мной, победят. Пусть Лабиринт и могуч, но он уязвим.
Эпло поднял голову и посмотрел на Ксара.
- Ты доказал это своим примером, повелитель. Ты победил его. Ты побеждаешь его снова и снова. Наконец и я одержал свою победу. Правда, мне помогли. - Он опустил руку и погладил собаку по голове.
Пес дремал у его ног, греясь у очага. Временами он приоткрывал глаза и поглядывал на Ксара. Казалось, пес хочет сказать:
"Просто проверяю".
С места, где сидел Эпло, ему не было видно, как настороженно, бдительно наблюдает за Ксаром его пес. Но сидевший напротив Ксар все видел.
Эпло снова замолчал и нахмурился, мрачно глядя в огонь. Ему не было нужды продолжать рассказ. Ксар и так все понял.
- Ты говоришь, что эту силу нельзя одолеть. Я правильно тебя понял, сын мой?
Эпло беспокойно пошевелился. Ему было не по себе. Он тревожно взглянул на повелителя и тотчас же перевел взгляд на огонь. Лицо его вспыхнуло, он то сжимал, то разжимал руки, лежавшие на подлокотниках кресла.
- Да, повелитель. Именно так я и сказал, - медленно, тяжело проговорил Эпло. - Мне кажется, что эту злую силу можно остановить, оттеснить, можно управлять ею. Но победить и полностью уничтожить - никогда.
- То есть мы, твой народ, этого не сможем, сколь бы сильны и могучи мы ни были? - негромко спросил Ксар. Он не спорил, просто просил дополнительных сведений.
- Мы этого не сможем, господин мой. Сколь бы сильны и могучи мы ни были.
Эпло язвительно улыбнулся какой-то своей мысли. Это разгневало владыку Нексуса, хотя стороннему наблюдателю выражение его лица показалось бы по-прежнему безмятежно-спокойным. Эпло ничего не заметил, он был погружен в свои мрачные раздумья. Но некий соглядатай подслушивал их разговор. И это был не случайный наблюдатель. Он хорошо понимал, о чем думает повелитель.
Этот соглядатай, прятавшийся в темной комнате, обожал владыку до безумия и потому понимал любое мимолетное выражение его лица. Незримый соглядатай увидел в отсветах пламени очага, как сузились глаза Ксара, как на миг дрогнули четкие линии морщин у него на лбу. Соглядатай понял, что его повелитель в гневе, понял, что Эпло допустил ошибку, и упивался осознанием этого.
Соглядатай так этому обрадовался, что даже завертелся на табурете. Табурет заскрипел. Пес сразу же поднял голову, уши встали торчком.
Соглядатай замер. Он знал этого пса. Он помнил и уважал его. Он хотел эту собаку. Он перестал шевелиться и затаил дыхание, страшась даже этим выдать себя.
Собака, больше ничего не слыша, решила, что это, наверное, была крыса, и снова погрузилась в неверный сон.
- Может быть, - сказал Ксар, еле заметно шевельнув рукой, - ты думаешь, что эту "всемогущую силу" способны одолеть сартаны?
Эпло покачал головой, улыбаясь умирающему свету очага.
- Нет, повелитель. Они так же слепы, как... - Он пытался подобрать слова, испугавшись того, что чуть не сказал.
- ...как и я, - сухо закончил Ксар.
Эпло быстро поднял взгляд, румянец на его щеках стал еще темнее. Мысль была высказана - уже не удержишь и не отречешься. Если бы он начал объясняться, то стал бы похож на плаксивого маленького ребенка, который пытается взять свои слова обратно, чтобы увильнуть от справедливого наказания.
Эпло встал и повернулся лицом к владыке Нексуса, который все так же сидел и смотрел на него снизу вверх темными, бездонными глазами.
- Повелитель, мы действительно были слепы. Как и наши враги. Нас ослепляло одно и то же - ненависть и страх. Змеи - или та сила, которую они представляют, - воспользовались этим. Они стали сильными и могущественными. "Хаос - наша живая кровь, - так говорили змеи. - Смерть - наша пища и питье". А теперь, проникнув сквозь Врата Смерти, они смогут распространить свою власть на все Четыре Мира. Им нужен хаос, им нужно кровопролитие, им нужно, чтобы мы воевали, повелитель!
- И ты советуешь нам не воевать, Эпло? Ты говоришь, что мы не должны искать мести за века страданий, причиненных нашему народу? Не мстить за смерть твоих родителей? Не пытаться разрушить Лабиринт и освободить тех, кто все еще заперт там? Может, нам позволить Самаху продолжить с того, на чем он остановился? А ведь он это сделает, сын мой, ты сам это знаешь. Но на этот раз он не ограничится тюрьмой. Он уничтожит нас, если мы ему позволим. И ты советуешь нам это сделать?
Эпло стоял перед своим господином, глядя на него сверху вниз.
- Не знаю, господин мой, - отрывисто произнес он, то сжимая, то разжимая кулаки. - Я не знаю.
Ксар вздохнул, опустил глаза и подпер голову рукой. Если бы он разгневался, стал бы браниться и кричать, обвинять и угрожать, он потерял бы Эпло навсегда.
Ксар ничего не сказал, только вздохнул.
Эпло упал на колени. Он схватил руки своего повелителя, прижал их к губам, крепко стиснул.
- Отец мой, я вижу боль и разочарование в глазах твоих. Я умоляю тебя прости, если я оскорбил тебя! Но когда я последний раз говорил с тобой перед тем, как отправиться на Челестру, ты показал мне, что мое спасение в правдивости! Я рассказал тебе правду, отец. Я раскрыл перед тобой душу, хотя и стыдно мне признаваться в собственной слабости.
Я не могу дать совета, повелитель. Я скор на решения и скор на действия. Но нет во мне мудрости. Это ты мудр, о отец. Вот почему я оставил этот выбор тебе. Змеи уже здесь, отец, - мрачно добавил он. - Я видел одного из них. Он выдавал себя за одного из нашего народа. Но я узнал его.
- Я уже осведомлен об этом, Эпло, - сжал Ксар руку Эпло.
- Ты... знаешь? - Эпло сел на корточки, на лице его были написаны испуг и тревога.
- Конечно, сын мой. Ты сказал, что я мудр, но, должно быть, считаешь меня не слишком сообразительным, - несколько сурово сказал Ксар. - Неужели ты думаешь, что я не знаю о том, что происходит у меня дома? Я встречался со змеем и говорил с ним и прошлой ночью, и сегодня.
Ошеломленный Эпло испуганно молчал.
- Он могуч, как ты и говорил. - Ксар великодушно оставил это "могуч". - Он произвел на меня впечатление. Соперничество между ними и патринами было бы интересным, хотя нет сомнений в том, кто будет победителем. Но не следует бояться этого соперничества, сын мой. Змеи - наши союзники в борьбе. Они предложили мне союз. Они склонились предо мной и назвали меня Хозяином.
- То же самое они говорили и мне, - тихо сказал Эпло, - и предали меня.
- Они предали тебя, сын мой, - сказал Ксар, и гнев в его голосе теперь был .слышен и зримому, и незримому собеседнику. - На этот раз они склонились предо мной.
Пес вскочил и, "гавкнув, сердито посмотрел по сторонам.
- Спокойно, малыш, - рассеянно сказал Эпло. - Тебе приснилось.
Ксар недовольно посмотрел на животное.
- Я думал, что ты избавился от этой твари.
- Он вернулся, - встревоженно ответил Эпло. Он поднялся с колен, как будто считал разговор уже законченным.
- Не совсем так. Ведь кто-то привел этого пса к тебе, верно? - Ксар встал.