— Повелитель! — воскликнула Кабо. — Что происходит? Это… Это опять ваше желание посмотреть, на что способен Пайн?
— Нет, я тут ни при чем, — процедило существо на костяном троне.
Как и девушка, оно внимательно наблюдало за происходящим в Темных Угодьях, и на жутком лице, таком же мертвом, как и его голос, читались непонимание и страх.
— Тогда что?.. — вновь начала было Кабо, но ее прервал резкий дребезжащий окрик:
— Помолчи!
В то же мгновение в зале, пропитанном запахом смерти, стало тихо. Кабо слышала лишь стук собственного сердца, которое, казалось, готово было выпорхнуть из груди.
Возможно, это было бы лучшим исходом. Последние десятилетия девушка перестала видеть в смерти что-то плохое и страшное. Она слишком устала.
Устала быть слугой, инструментом, игрушкой. В ее искалеченной душе давно стало пусто — до недавних пор. Что-то начало шевелиться внутри Кабо с того момента, как в ее мучительно долгой жизни появился Пайн.
И сейчас у него были большие проблемы.
Что это за жуткое создание, разрушившее обелиск? Как оно смогло пробраться в созданное ее господином место? Для чего пытается убить Пайна?
Кабо не понимала, и от этого было еще страшнее.
Существо на троне наконец нарушило тишину. Вздохнув, оно мрачно произнесло:
— Это один из них. Тех, кого мы использовали раньше. Ты ведь помнишь Фроуса? Чернокнижника, который… — короткий мертвый смешок, — посвящал тебе целые поэмы. Взгляни на игрушку в руках этого полутрупа. Ничего не напоминает?
— Напоминает, — выдавила Кабо, еще больше помрачнев от нахлынувших воспоминаний. — Да, сейчас… я узнаю посох Фроуса. Но неужели?.. Это он?
— А кто еще? Вопрос лишь в том, как он умудрился выжить и попасть на пепелище. Я был уверен, что он подох через несколько часов после того, как выполнил свое предназначение.
Кабо сжала кулаки. Слово «предназначение» в мертвых устах ее хозяина звучало особенно зловеще и мерзко.
— У нас есть шанс узнать это, — сказала она, заставив себя успокоиться и начать соображать. — Нужно отправиться туда. Помочь Пайну. Заодно пленить Фроуса и допросить.
— Боюсь, это невозможно.
Ответ существа на костяном троне заставил Кабо окаменеть. А от тона, в котором удивительным образом смешивались равнодушие и страх, ей стало вдвойне тревожнее.
Ее хозяин, тем временем, продолжил:
— Каким бы способом этот полумертвый кретин ни забрался в Темные Угодья, обратно он не выберется. Я запечатаю пепелище, на это моих сил хватит. Но чтобы отправляться туда и усмирять Фроуса — извини. Ты ведь видишь… Мы слишком долго искали подходящий мир и подходящего мага.
— Вот именно! — вскричала Кабо, не совладав с эмоциями. — Пайн прекрасно справляется! Совсем скоро он завершит подготовку, и прощаться с ним сейчас… Пайн нужен нам! Нельзя отдавать его Фроусу.
— Придется, — процедило существо на троне.
Кабо представляла, насколько тяжело сидящему перед ней кошмару было расписываться в собственном бессилии, какая ярость терзает его сейчас. Но именно это ослабило и почти свело на нет ее собственный страх.
— Тогда пустите туда меня, — продолжила она. — Я справлюсь с Фроусом. Вы ведь помните… Он не решится причинить мне вред.
— Вот как? — дребезжащий смех. — Ты, дорогая, уже забыла, что он кричал тебе, когда мы достигли цели и уходили? Некогда бравый герой называл тебя предательницей и лживой тварью. Впрочем, его можно понять. С ним ты сыграла в любовь особенно правдоподобно.
Каждая фраза хозяина оставляла на сердце Кабо невидимую, но очень болезненную рану. Да, все было именно так, как и говорил тот, кому на подчинялась. Как только Фроус все понял, его любовь мгновенно превратилась в ненависть.
Впрочем, сейчас это не важно.
— Пускай так, — снова заговорила девушка. — Плевать на Фроуса и его чувства. Я смогу справиться с ним. Главное сейчас — спасти и вернуть Пайна.
Существо на троне лишь покачало головой.
— Нет, Кабо, ты никуда не пойдешь.
— Что? Но ведь тогда Пайн…
— Пайном я могу пожертвовать. Тобой — нет. Ты нужна мне.
— Пайн тоже нужен. Без него мы не сможем завершить начатое. А искать нового человека, который нам подойдет… На это может уйти очень много времени. К тому моменту вы ослабнете еще больше. Нам нужно действовать как можно быстрее, а потому терять Пайна сейчас никак нельзя.
— Я все сказал, Кабо. И не поменяю своего решения: ты остаешься со мной. А что до Пайна… Еще не все потеряно. Он уже не раз удивлял меня, так что, возможно, удивит снова. Вдруг ему удастся одолеть Фроуса?
***
Из оскаленной пасти черепа вылетел сгусток то ли пыли, то ли серого дыма. Вылетел — и устремился ко мне.
Силы в источнике все еще оставалось катастрофически мало, поэтому я просто рванул в сторону, уворачиваясь. Получилось: призрачный снаряд с жутким гулом пролетел мимо и вскоре исчез.
— Быстрый, — с трудом произнесла одноглазая тварь. Уродливые губы дернулись в попытке усмехнуться. — Ладно, тем интереснее будет тебя убить.
Незнакомец снова нацелил на меня посох, и на сей раз «выстрелил» сразу тремя сгустками — из пасти и обеих глазниц.
От этой атаки я увернулся едва-едва. А один из снарядов зацепил полу плаща, и та мгновенно рассыпалась прахом.
Ишт-илхо…
— Зря ты это, — снова заговорил мой противник. — Спастись все равно не удастся.
— Вот как? — я заставил себя усмехнуться, хотя на душе было очень тревожно. — Почему же?
— Я могу атаковать тебя бесконечно. Так что рано или поздно ты либо вымотаешься, либо просто ошибешься. Поэтому, чтобы сэкономить время и тебе, и мне, предлагаю: просто сдайся. Не убегай, не пытайся увернуться. Эта вещь, — он чуть приподнял посох, — убьет тебя почти мгновенно. Если ты и почувствуешь боль, то недолго.
— Очень сомнительная сделка, — я покачал головой и снова рванул в сторону, спасаясь от очередной атаки.
Мой враг лишь оскалился и выпустил в меня еще три серых сгустка. А потом еще три.
Следующую минуту я только и делал, что уворачивался, причем используя исключительно свои собственные силы, поскольку нужно было восстановить запас магии. Источник медленно, но верно заполнялся — тут работала и моя воля, и артефакт, приколотый к носку. Полезная все же вещица, не зря я не поскупился и купил ее.
— Упорный, — после одной из атак незнакомец опустил посох и кивнул. — Уважаю. Я и сам был таким.
— Кто ты вообще такой? — спросил я, готовый в любой момент метнуться в сторону. — И какого хрена тебе от меня надо?
— Ты ступил на очень опасную тропу. Она приведет тебя лишь к катастрофе. Так в свое время было и со мной, и со многими другими, похожими на нас.
— А можно как-нибудь без зага… — пришлось прервать себя на полуслове, поскольку ублюдок снова «выстрелил».
От атаки я уклонился успешно, но в следующую секунду произошло то, чего я боялся даже больше, чем изувеченного психа с посохом.
Все вокруг содрогнулось от грохота, а дымная стена приблизилась еще на полсотни метров.
Проклятье!.. Дерьмо!.. Я искренне надеялся, что гибель последней твари остановит эту смертоносную громаду. Увы…
— Что ж, — незнакомец оглянулся на стену и усмехнулся. — Все как я и говорил. Тебе не выбраться. Даже если мне лично не удастся покончить с тобой, это сделают Темные Угодья. Но… — он перевел взгляд на меня, — подумай, что лучше. Мучительно погибнуть в огне или просто исчезнуть? Мне кажется, ответ очевиден.
— Пошел ты, — процедил я и сплюнул в пепел.
Но ублюдок прав: отступать некуда. Обелиск стоял на краю пепельной равнины, за которым была только чернота. Так что очень скоро дымная стена поглотит меня. Но перед этим неплохо бы расквитаться с тварью, из-за которой мой путь по Темным Угодьям закончится провалом и гибелью.
Стоило подумать об этом, как наша своеобразная игра в салки продолжилась. Незнакомец пытался зацепить меня серыми сгустками, а я бросался то в одну сторону, то в другую, взметая целые облака пепла. Усталость постепенно разливалась по мышцам, легкие горели, а пот тек с меня ручьями. Но это все пустяки. Это все можно перетерпеть. Главное — восполнить силу в источнике и ударить в ответ. Так, чтобы эта одноглазая мразь пожалела о том, что вообще появилась на свет.
— Так и будешь бегать? — в булькающем голосе явственно слышалась насмешка. — Слабоватый из тебя маг в таком случае. Удивительно, что эта ослепительно красивая шлюха выбрала такого, как ты. Видимо, ее хозяина слишком сильно прижало от голода, а ты был единственным, кто оказался в нужное время в нужном месте.
Ослепительно красивая шлюха… Это он про Кабо? Откуда он ее знает?
Впрочем, не важно. Источник восстановился на двенадцать процентов. Еще немного, и я смогу действовать. Покажу ублюдку, насколько «слабоватый».
Дымная стена снова переместилась, и жар, исходящий от нее, стал нестерпимым. Ишт-илхо, всегда считал, что подохнуть в огне — худший исход.
— Интересное для тебя устроили испытание, — незнакомец обернулся на стену. — У меня и остальных все было куда скучнее и проще.
У него и остальных? Не значит ли это, что…
— Вижу, мне можно даже ничего не делать, — продолжал он. — Еще немного — и ты все равно погибнешь.
— И ты тоже, — ответил я, полностью сосредоточившись на восстановлении источника. — Не боишься?
Ублюдок издал несколько мерзких звуков. Опознать в них смех можно было лишь с большим трудом.
— Взгляни на меня. Похож я на человека, который боится смерти?
— Ты и на человека-то не особо похож, — усмехнулся я. — Что с тобой случилось? Продажная девка, с которой ты захотел повеселиться, оказалась не совсем здоровой?
В ответ мой враг лишь оскалился, нацелил на меня посох и снова атаковал. Один сгусток, три, пять, семь… Ого, да мне удалось основательно его разозлить.
Хотя я прекрасно понимал, что продажные девки здесь вовсе ни при чем. Имели место другие, гораздо более серьезные причины, почему ублюдок выглядит так. И чутье твердило мне, что это как-то связано с Кабо и Темными Угодьями.
Источник, тем временем, восстановился на шестнадцать процентов. Уже очень скоро я смогу удивить своего противника. Смерти он, может, и не боится, но как насчет боли? Такой, какую он не испытывал, даже превращаясь в мерзкий разлагающийся полутруп.
— Ты напрасно убегаешь, — не переставая атаковать, сказал мой враг. — Говорю же: та смерть, которую я тебе предлагаю, гораздо милосерднее, чем пламя. Ты просто исчезнешь. Раз — и все. Огонь же будет куда более жесток.
Мне ли этого не знать. Именно огонь, этот коварный и жестокий хищник, который никогда не будет приручен человеком, много лет назад сделал меня бездомным сиротой. Нет, я не боялся пламени, просто… не любил. Но раз уж мне суждено погибнуть так же, как и маме с папой, — пускай. Возможно, это позволит нам снова быть вместе там, за чертой, отделяющей жизнь от смерти. Но сначала…
Сначала за черту отправится этот одноглазый кусок дерьма.
Я наконец восстановил источник. Пора действовать.
Дождавшись, пока противник завершит очередную атаку, я направил на него свою силу. И увидеть, как на уродливой харе проступает сначала удивление, а затем страх и мука, оказалось безумно приятно.
— Что?.. — выдавил он и оскалился, демонстрируя черные беззубые десны.
— Моя очередь, — я заставил себя ухмыльнуться, однако тут же помрачнел: стена снова приблизилась. Еще два или три раза — и скрывающееся за дымом пламя славно попирует моей плотью.
Но до этого момента нужно успеть. Сначала обезоружить одноглазую тварь, а затем хорошенько расспросить. Пускай и перед смертью, но я должен знать, зачем он явился и помешал мне.
— Пре… прекрати, — просипел незнакомец.
Выглядел он не очень. Язвы по всему телу стали кровоточить и расти. Особенно это было заметно на руках: моя сила превращала кожу, мышцы и кости в темную, густую и мерзко пахнущую субстанцию, тяжелые капли которой одна за другой пятнали пепел.
Тяжело втягивая воздух, мой противник попытался нацелить на меня посох, но не вышло. Изуродованные руки почти не слушались своего жуткого хозяина, а я продолжал терзать его магией.
В какой-то момент ублюдок не выдержал — завыл. И почти тут же его руки… просто отвалились. Именно этого я и добивался.
— Интересная у тебя игрушка, — чуть ослабив напор, я подошел к незнакомцу и подобрал посох. Подержал немного, внимательно рассматривая, а затем швырнул туда, где гудела стена дыма и пламени. — Но мне кажется, ты уже взрослый мальчик. Тем более и жить тебе осталось не очень долго.
Силы в источнике оставалось совсем мало, и я «отпустил» ублюдка. Едва это произошло, как он повалился на колени, почти утонув в пепле. Безумно хотелось впечатать ногу в окровавленную одноглазую харю, но вместо этого я ухватил незнакомца за горло и заставил подняться.
— Однако перед тем, как ты подохнешь, мы немного поговорим, — произнес я, вглядываясь в единственный глаз, налитый кровью. — И ты мне все расскажешь. Кто ты такой, зачем явился сюда и для чего уничтожил обелиск.
Каким-то чудом мой противник смог ухмыльнуться. Затем с еще более жутким бульканьем вытолкнул несколько слов:
— А какой в этом смысл? Тебе ведь тоже осталось недолго.
— Вижу, ты соскучился по боли? — я нехорошо прищурился. — Могу повторить.
От ублюдка тут же повеяло страхом.
— Рассказывай, — повторил я, чуть крепче сжимая склизкую глотку.
— Что ж, ладно. Ты все узнаешь. Но… не от меня.
Что?..
Не успел я додумать мысль, как незнакомец затрясся. Внутри него разгорелось золотистое сияние, он выгнулся в спине, а потом…
Вспышка. Ослепительная, оглушающая вспышка. Казалось, я потонул в ярком свете, перестав чувствовать усталость, боль, страх и жар. И все остальное тоже. Я словно оказался в невесомости. В небытии.
Однако продлилось это недолго. От накатившей волны боли я заскрипел зубами, а затем приложился всем телом обо что-то очень твердое, из-за чего мне стало еще больнее.
— Ишт-илхо, — прошипел я, тяжело дыша и используя немного силы, чтобы обследовать организм.
Вроде бы все в порядке. Ни переломов, ни повреждений внутренних органов. А пара ушибов и ссадин — это пустяки. Главное сейчас — понять, что произошло.
Открыв глаза и приподняв голову, обнаружил, что лежу на темно-серых каменных плитах, шершавых и холодных. Прохладный воздух будто бы вибрировал, а вокруг что-то гудело и трещало.
— Вот, значит, как, — послышался очень сиплый голос. — Давненько у нас не было гостей. Тем более непрошеных.
— А я говорил: не стоит доверять Фроусу такое дело, — вторил ему другой, на удивление звучный и глубокий. — Он слаб и самонадеян. Это худшее сочетание недостатков.
— Возможно. Но со своей главной задачей он справился. Не позволил этому юноше и дальше подталкивать свой мир к катастрофе.
Боль почти сошла на нет, я заставил себя подняться и сразу же увидел тех, кто так мило беседовал перед лежащим мной.
Внешне они мало отличались от ублюдка, уничтожившего обелиск, разве что глаза у обоих были на месте. А в остальном — такие же язвы, изувеченные лица, неестественная худоба. И, конечно же, запах. Запах разложения исходил от тел и первого, и второго незнакомцев.
— Здравствуй, — просипел один из уродов, стоявший чуть ближе ко мне.
Я не ответил. Лишь отступил на пару шагов и стал осматриваться.
Круглое помещение, в котором я оказался, больше всего походило на какую-то лабораторию. Лишенное окон, с низким потолком и десятком столов, расположенных возле стен. На каждом гудело и трещало причудливого вида оборудование из металла и стекла. Колбы, змеевики, реторты, пробирки, всевозможные поршни и насосы. Глядя на все это, я почему-то вспомнил жуткую машину, которая высосала мою душу много лет назад и отправила ее в тот мир, где мне пришлось стать малолетним калекой Алексеем Петровым.
— Интересное место, не правда ли? — вновь подал голос сиплый и шагнул ко мне.
Я невольно отступил.
— Не бойся, — продолжил он, буравя меня воспаленными буркалами. — Раз уж так вышло, раз уж ты оказался здесь, то заслуживаешь… кое-что узнать.