Рыцарь Эд пошевелил бровями и неуверенно кивнул:
- Отчасти так.
- Однако, - в свою очередь вздохнул я, - весь опыт моей нынешней, довольно краткой жизни убеждает меня в обратном: весь Рум так и кишит ассасинами, да еще какими! Будто бы сам шайтан рассыпался на целое воинство хитрых колдунов, умелых душителей и искусных метателей железных звезд. Что скажете, брат Эд?
- Что я скажу? - Тут рыцарь Эд оживился и расправил плечи. - Я скажу, что Посланник пришел. Я скажу, что это верная примета: чума вот-вот вспыхнет с новой силой. Я скажу, что змеи долго спали. Теперь их пригрело адским огнем, и клубок зашевелился вновь. Я скажу, что истинным рыцарям Храма тоже пора сбросить дрему и точить мечи.
- Не могу поверить, что недавно на дворцовую площадь Коньи выезжала дремлющая армия тамплиеров, - заметил я.
- Нужны поводы для учений, - улыбнулся рыцарь Эд.
- Нужны, - согласился я. - Вот мне и любопытно, какими судьбами вас самих-то, брат Эд, занесло из Франции в эти забытые Богом места?
- Эти места отнюдь не забыты Богом, - со всей серьезностью поправил меня брат Эд.
- Верно, - поддержал я его. - Сравнение неуместно.
- История довольно долгая, - с некой душевной тяжестью или же усталостью медленно проговорил рыцарь Эд. - Во многом я обязан необыкновенной судьбе своего отца. Боюсь, так нам не хватит одной свечи, а воск здесь стоит недешево. Зажигать же сальную не годится для встречи с вами, мессир.
Наши кувшины были давно опорожнены, но вино было разбавлено водой по-гречески, и в голове стоял только легкий и приятный шум, подобный голосу реки, не заглушавшему важных мыслей.
- Вы правы, брат Эд, - сказал я, не оставляя намерения подобраться к кое-каким загадкам с другой стороны. - Еще одну, третью, необыкновенную историю нам в одну ночь не втиснуть, как трех баранов в один, пусть даже большой мешок. Увы, пока что я бессилен похвалиться своими предками. К великому своему стыду и страху, ничего не могу сказать даже о своем отце. А как граф Робер де Ту назвал своего сына от сельджукской принцессы?
- Гюго, - был ответ.
- В честь основателя Ордена Рыцарей Храма? - спросил я, почувствовав в душе некое внезапное воодушевление.
- По всей вероятности, так, - кивнул рыцарь Эд.
- Вот самое великое оправдание и объяснение всех поступков графа! едва не в полный голос воскликнул я.
- Да, мессир! - поддержал меня рыцарь Эд, и глаза его засветились едва ли не ярче озарявшей нас свечи. - Это имя тоже некогда помогло мне сделать правильный выбор.
- А как окончил свои дни Гуго де Ту? - открыл я дверь для следующего вопроса.
- При осаде Аламута в него попали со стены отравленной стрелой, ответил рыцарь Эд. - У него было очень крепкое здоровье, и он боролся с ядом целый месяц. До того самого дня, когда шейх ассасинов сдался монголам и открыл ворота крепости.
Свеча на несколько мгновений грустно склонила свое пламя, узнав о мучительной кончине славного рыцаря.
- Итак, насколько я вижу, славу победы над ассасинами монголы разделили с тамплиерами из Рас Альхага, - продолжил я свои рассуждения, - хотя те, наверно, составляли малую крупицу всей осаждавшей армии.
- Зато драгоценную крупицу, - вставил рыцарь Эд.
- Несомненно, - подтвердил я. - Последний прямой потомок ас-Сабаха сдался не только ильхану, но, можно сказать, и Гуго де Ту. Теперь вернемся к Рас Альхагу. Можно ли считать, что в качестве приманки крепость так и не потребовалась? Что в ней творится ныне?
- Времена изменились, - напомнил мне рыцарь Эд. - Ныне там логово разбойников, или, как слышно из рассказов простолюдинов, логово демонов.
- Или логово ассасинов, - повернул я на свое. - Так же как и Дворец Чудесного Миража.
- Да, теперь там могут хозяйничать ассасины, - признал рыцарь Эд.
- И тот самый колодец, из глубин которого я начал свое путешествие во сне или наяву, должен находиться не иначе как в Рас Альхаге, - заключил я.
- Мне пришла такая же мысль, - сказал рыцарь Эд, - однако я не имею права касаться вслух каких-либо тайн. - Он осекся и спустя мгновение добавил. - Без вашего на то соизволения, мессир.
- Кто мог быть тем человеком, который обратился ко мне в колодце так же, как вы, брат Эд, а затем пожертвовал собой ради моего спасения? коснулся я вслух такой тайны, которая могла оказаться слишком тяжелой и для всех обетов рыцаря Эда. - Он мог быть франком и мог быть тамплиером. Не так ли?
- Не стану похваляться, мессир, - глядя мне прямо в глаза, сказал рыцарь Эд, - но более десятка лет мне были неведомы сомнение и растерянность. Теперь я вспомнил значения этих слов. Мессир, я могу сказать только одно: все братья румской капеллы на месте. Потерь за последний год не было. Если в Рас Альхаге объявился некий тамплиер, то он не из моего стада.
- Вот он, камень преткновения, - сказал я рыцарю Эду и самому себе и при этом перевернул один из кувшинов и постучал по его донышку кулаком.
- Есть ассасины.
Ассасинов я изобразил своей кружкой, подвинув ее к перевернутому кувшину.
- Есть тамплиеры.
Для их обозначения я воспользовался кружкой собеседника.
- Есть дервиши.
Упомянув о суфиях, я взял за горло оставшийся кувшин.
- О тех, других и третьих мы знаем уже немало. А это кто?
И я снова постучал по донышку перевернутого сосуда, скрывавшего теперь таинственную, отдающую глухим звуком, пустоту.
- Каким-то образом я попал в руки ассасинов. Кто-то помог мне избавиться от них наяву или во сне. Предчувствие подсказывает мне, что некто стоит за плечами суфиев и знает о всех трех больше, нежели трое знают о нем. Если я встречу того дервиша, я задам ему один вопрос: знают ли всемогущие и всеведущие суфии, откуда берется посланник с Ударом Истины. Если он мне скажет, что посланника приносят ангелы или аисты или его находят на гороховом поле, то я смогу быть уверен, что память мне когда-нибудь вернут вместе с приростом от ее оборота в деле.
- Мне известны многие дервиши, но тот, кого вы, мессир, встретили по дороге в Конью, мне определенно не известен, - только и добавил рыцарь Эд к моему назойливому дознанию.
За время нашего долгого разговора свеча истаяла почти до основания, и когда я взглянул на маленькое окошко кельи, то заметил, что осенняя чернота в нем уже слегка вылиняла, напоминая о близком рассвете.
- Брат Эд, - обратился я к комтуру, решив, что малый остаток ночи все же следует использовать по ее прямому назначению. - Прервем наши недоумения короткой молитвой и коротким сном. Полагаю, сегодня мы оба честно его заслужили.
- Да, мессир, - встрепенулся рыцарь Эд, тяжело приподняв голову. Келья для вас приготовлена.
- Простите, брат Эд, - проговорил я, поднимаясь на ноги и напрягая затекшие мышцы, - я намерен заснуть на этот раз по своей воле, узнав еще одну немаловажную подробность.
Рыцарь Эд посмотрел на меня снизу вверх, и в его глазах я прочел безмерную усталость.
- Почему братья-тамплиеры Рума долгие годы учились ничему не удивляться и ни на что не надеяться? - нарочито улыбнувшись, спросил я.
В это мгновение за дверью послышалась торопливая дробь шагов, и в нашу беседу вторгся короткий, условный стук - два и один, - подтвердивший, что спешили именно к келье рыцаря Эда.
В один миг усталость соскочила с плеч Эда де Морея и он бодро встрепенувшись вперился глазами в дверь.