Наконец медник закончил, присел на краешек кровати, широко зевнул и откинулся на подушку. "Сейчас он заснет, - подумал Амос, - и тогда я сбегу". Но медник и не думал закрывать глаза, так что юный пленник даже засомневался было, а спят ли колдуны вообще. Наверняка не спят, а стало быть, ему всю оставшуюся жизнь суждено просидеть в этой башне.
Стоило ему подумать об этом, как в окно впорхнула птичка. Ярко-красной молнией она заметалась по комнате, облетела ее трижды и опустилась меднику на грудь.
- Ты знаешь, что это за птица? - тихо спросил медник.
Амос упорно молчал. - Красногрудка, сойка. Лучшая певичка леса.
И как бы подтверждая его слова, пташка перелетела на подоконник и, усевшись там, начала что-то насвистывать и чирикать, так потешно кивая головкой, что Амос невольно улыбнулся. Джон Медник тоже засвистел, подхватив заведенную красногрудкой мелодию. Темп все убыстрялся и убыстрялся, человек и птичка, как бы споря, кидали друг другу заливистые трели. Это выглядело настолько забавно, что, когда они остановились, Амос уже вовсю хохотал от удовольствия.
Доверие мальчика завоевано. Джон Медник улыбнулся и сказал:
- А теперь можешь идти. - Амос немедленно нахмурился и скрылся в люке. - А, да, Амос, - окликнул его Джон Медник. Голова мальчика появилась вновь. - Хочешь подержать сойку в руке? - Мальчик молча смотрел на него. - Ладно, в следующий раз, - сказал медник, и мальчишка сбежал вниз по лестнице.
***
- А мне это не нравится! Черт подери, я что, мириться с этим должен?!
- Сидите спокойно, - мягко предостерег Сэмми Брадобрей. - Иначе я перережу вам глотку.
- Ты и так ее когда-нибудь перережешь, - взвыл Мартин Трактирщик. Надо же какая напасть, и именно на мою голову. - Сэмми принялся править бритву. - Сэмми Брадобрей, тебе что, обязательно точить бритву прямо у меня под ухом?
Сэмми наклонился и взглянул в лицо трактирщику:
- Мастер Мартин, вас хоть раз брили тупой бритвой?
Тот что-то буркнул и на некоторое время затих. Наконец Сэмми Брадобрей отложил бритву в сторону, взял влажное полотенце и начал вытирать лицо Мартина. Трактирщик немедленно взвился с места и, швырнув брадобрею две монетки, рявкнул:
- И кроме того, мне не нравится та позиция, которую ты занял.
- Нет у меня никакой позиции, - смиренно опустив глаза, пробормотал брадобрей, но Мартину показалось, что в голосе его проскользнула насмешливая нотка.
- У осла моего нет позиции! - заревел Мартин и потянулся было схватить Сэмми за шиворот рабочего халата.
- Осторожнее, - предупредил брадобрей.
- В этом городе живут одни придурки какие-то, трусы вонючие, а я, значит, не прав, да?
- Халат, - напомнил брадобрей.
- Да плевать, родственник он мне или нет! Я не намерен больше терпеть его присутствие в моем доме! Подумать только, вздумал якшаться с моим сыном!
Раздался треск рвущейся ткани, и кусок белого халата остался в кулаке у Мартина. Лицо Сэмми Брадобрея приняло огорченное выражение. Мартин сунул руку в висящий на поясе кошель и вытащил пенни.
- Зашьешь.
- О, благодарю вас, - кивнул брадобрей.
Мартин пылающим взором уставился на него:
- Почему именно я должен привечать этого человека, а? А все только рады этому, конечно, врачеватель ведь, а сами глаза прячут - кому захочется, чтобы под его крышей жил колдун?! У кого угодно, только не у него!
- Но он же ваш брат...
Внезапно брадобрей обнаружил, что болтается в воздухе, а горло его сжимают самые сильные руки во всем Вортинге, а скалится на него самое свирепое лицо во всем Вортинге, показывая при этом нечищеные зубы - хотя обычно Сэмми не чаще трактирщика обращал внимание на запах изо рта.
- Если я еще раз услышу, - прошипел Мартин, - слово "брат", хоть еще раз, я скормлю тебе вот этот точильный камень, а твою бритву буду точить у тебя же в животе!
- У вас что, с головой не все в порядке? - поинтересовался Сэмми, пытаясь не дышать, когда рядом с его лицом разевалась пасть Мартина.
- Нет! - ответил трактирщик, отшвыривая Сэмми. - Дома у меня не все в порядке! И вообще, сейчас я возвращаюсь в гостиницу, и пускай этот медник собирает свой хлам и валит отсюда ко всем чертям! - Мартин посмаковал столь удачную рифму, развернулся и, хлопнув дверью, выскочил на улицу. Направляясь через площадь к своей гостинице, старейшей постройке во всем Вортинге, он упорно делал вид, будто не слышит ехидного хихиканья Сэмми у себя за спиной. Да, вывеску "Постоялый Двор Вортинга" не мешало бы и обновить.
- Собирай свой хлам и вали к чертям, - приговаривал он на ходу. Собирай свой проклятый хлам, - произнес Мартин уже погромче. Бродячий пес поспешил убраться с его дороги.
Амос сидел за конторкой, когда в здание ворвался отец.
Мальчик немедленно соскочил с табуретки и вытянулся по струнке. Он еле удержался, чтобы не отпрянуть и не сбежать, когда отец протянул к нему огромные лапы, поднял в воздух и поставил прямо на конторку.
- Ты больше, - начал отец, - носа не сунешь... - Здесь трактирщику пришлось сглотнуть. - Носа не сунешь в южную башню, не смей и приближаться к этому меднику. - Теперь пришла очередь Амоса сглотнуть. - Понял меня? Амос еще раз сглотнул. Мартин так тряханул мальчишку, что у того круги поплыли перед глазами. - Ты понял меня?!
- Да, сэр, понял, сэр, - ответил мальчик, голова которого все еще тряслась.
- Каждый день навещать колдуна - много чести будет!
Не дождавшись ответа, отец снова встряхнул сына. Амос быстренько кивнул:
- Точно, папа.
Чья-то тень заслонила солнечный свет. Отец и сын повернулись и увидели, что в дверном проеме стоит Джон Медник.
Возникла неловкая пауза - Мартин прикидывал, сколько тот успел услышать. Но потом решил, что судьбу лучше не искушать.
- Ты не пойми меня не правильно, - заискивающе произнес он грубым басом, которым обычно отдавал распоряжения. - Мальчишка со своими обязанностями совсем не справляется.
Медник кивнул, направился было к выходу, но вдруг обернулся:
- Меня позвала жена Бочкаря. Что-то с сыном ее. Мне нужен помощник.
Мартин Трактирщик быстренько отступил назад:
- Не, слушай, Джон, ты извини, но работы по уши, может, в следующий раз, сам видишь, как дела идут, сейчас ни секундочки свободной нет...
- Со мной может пойти мальчишка, - спокойно произнес Джон Медник и вышел из гостиницы.
Несколько мгновений Мартин смотрел ему вслед, затем, старательно отводя от сына взгляд, пробормотал:
- Ты слышал, что он сказал. Иди, поможешь ему.