Тасайо хлопнул перчаткой по ладони и улыбнулся во весь рот:
- Значит, от Кейока следует избавиться. Но чтобы отправить его в чертоги Туракаму, нам придется приложить некоторые усилия. К примеру, было бы удачно, если бы вызов от Совета пришел как раз в день смерти военачальника Акомы. - Тасайо сложил руки, как это делали все воины-цурани в минуту отдыха. - После устранения Кейока забота о благе Акомы ляжет на плечи какой-нибудь пешки вроде командира авангарда по имени Люджан. Остается еще навозный жук хадонра да старуха нянька, возомнившая себя первой советницей. Одного из этой троицы попробуем переманить на нашу сторону.
- Вот славно! - вырвалось у Десио.
Тасайо подвел итог:
- Насколько я понимаю, без опытных военачальников Мара не сможет выполнить свою миссию в Дустари. Кого бы она ни поставила во главе войска, любые попытки оказать помощь Ксакатекасу будут обречены на провал. Одно дело - командовать передовой ротой, и совсем другое - планировать боевые действия.
- Славно! - повторил Десио, не скрывая восторга. Инкомо, как всегда, смотрел на вещи с практической точки зрения.
- Правителю Десио придется склонить на свою сторону многих и многих членов Совета - возможно, потребуется кого-то щедро отблагодарить, - дабы Мара вовремя получила приказ выступить в Дустари. Мы дорого заплатили, чтобы отправить туда Ксакатекаса, а удерживать его на границе еще два года будет куда как накладно. Сановники, которые раз оказали нам услугу, теперь постараются урвать побольше - они же понимают, что после смерти Джингу мы готовы на все. К сожалению, наши возможности не безграничны.
- Стоит ли мелочиться, когда есть возможность сокрушить Мару? понизил голос Тасайо. - Десио принес кровавую клятву Красному богу. Если мы ее не сдержим, нам останется только один путь: убить всех женщин и детей, которые носят черно-оранжевые одежды дома Минванаби, а потом отправиться в храм Туракаму и пропороть себе животы.
Инкомо кивнул и обратил испытующий взор на Десио.
Хотя правитель горел злобой, он понимал всю ответственность своего решения.
- Не сомневаюсь, что кузен плохого не посоветует, - протянул он. Только вот вопрос: не подведут ли нас кочевники?
Тасайо поглядел в окно, словно высматривая там ответ.
- Что нам до них? Эти, с позволения сказать, "союзники" нужны только для того, чтобы заслать в их ряды искусного воина, который возьмет на себя всю операцию. За исход дела буду отвечать я сам.
- Великолепно, брат. Недаром молва о тебе идет во все концы. Мне говорили, что тебе нет равных, а сейчас я и сам это вижу. Начинай необходимые приготовления. Спешить и вправду не стоит, нужно предусмотреть все до мелочей.
- Приготовления требуют времени, - согласился Тасайо. - Один неверный шаг - и против нас ополчатся уже две знатные династии, набирающие силу. Сейчас наша задача - обучить воинов и тайно, небольшими партиями переправить их по реке в Иламу, а оттуда вдоль западного побережья - в Банганок. Как только Ксакатекас начнет задыхаться от непрестанных набегов, мы при первой же возможности уберем Кейока. Да, приготовления будут долгими. Если мой господин позволит, я начну действовать прямо сейчас.
На прощание Десио только махнул рукой, а Тасайо, в душе презиравший светские условности, встал и согнулся в верноподданническом поклоне. Глядя на него, Инкомо в который раз спросил себя: какие честолюбивые помыслы таятся за этой безупречной почтительностью? Дождавшись ухода воина, он склонился к правителю и прошептал что-то ему на ухо.
Десио похолодел.
- Тасайо? - переспросил он громче, чем требовалось. - Не предаст ли Тасайо своего господина? Ни за что! - Он продолжал с преувеличенной убежденностью:
- Всю жизнь кузен Тасайо служит нам примером. До того как я вступил в права наследства, он готов был перерезать мне горло за мантию властителя Минванаби, но когда я занял место отца, Тасайо сделался моим верным слугой. Это человек чести, воплощенный ум. Из всех, кто состоит у меня на службе, только он способен добыть священный натами Акомы.
Довольный своей тирадой, Десио завершил тайное совещание. Он призвал слуг и потребовал, чтобы самые хорошенькие невольницы готовились к купанию в озере.
Инкомо склонил голову, понимая, что ему предстоит стать правой рукой Тасайо, поскольку Десио больше приспособлен к тому, чтобы плодить внебрачных детишек. Если первый советник и замечал у воинственного хозяйского кузена наклонности узурпатора, он гнал от себя эти подозрения. Любой, кто отстаивал интересы Минванаби, заслуживал признательности. Но вместе с тем в голове свербела непрошеная мысль: главы Великих Семей редко доживают до преклонного возраста. Пока Десио не вступил в законный брак и не обзавелся наследником, Тасайо оставался ближайшим претендентом на трон. Первому советнику вовсе не улыбалось нажить себе врага в лице того, кто готовился надеть мантию правителя в случае безвременной кончины Десио.
Инкомо подозвал слугу:
- Ступай к Тасайо и передай, что отныне все мои скромные усилия будут способствовать его великим свершениям.
Теперь самое время было погрузиться в прохладную ванну и подставить усталое, потное тело проворным рукам смазливой прислужницы, но Инкомо не поддался этому соблазну. Чутье редко подводило старого советника. Он знал: не пройдет и получаса, как его вызовет Тасайо.
* * *
С корзинкой в руке Мара обходила ряды цветущих кустарников. Время от времени она указывала на благоухающую ветку, которую раб тут же срезал острым садовым ножом.
Из-за поворота навстречу ей заспешил хадонра Джайкен:
- Госпожа, сегодня в овраг между южными пастбищами пущена вода.
Мара указала рабу на очередную ветвь, усыпанную темно-синими цветами, и улыбнулась уголками губ.
- Вот и хорошо. У нас теперь есть новая река, надеюсь, к торговому сезону через нее будет перекинут мост.
На этот раз и Джайкен не смог сдержать довольную улыбку.
- Опоры уже стоят на местах, сейчас работники сооружают настил. Джиду Тускалора, верно, натер себе на пальцах мозоли - что ни день шлет нам прошения, чтобы ему было дозволено сплавлять лодки с урожаем чоки по нашей реке. Однако от твоего имени, госпожа, ему было вежливо указано, что при покупке этих земель ты дала разрешение исключительно на движение сухопутных повозок.
- Вот именно. - Принимая от раба цветущую ветку, Мара по неосторожности уколола палец острым шипом. Цуранское воспитание не позволило ей вскрикнуть от боли, но из ранки выступила кровь, а это считалось дурной приметой: случайно пролитая кровь могла раздразнить Красного бога. Джайкен поспешно достал носовой платок, и Мара прижала его к глубокой царапине, не уронив на землю ни единой капли крови.
Еще год назад властительница Акомы замышляла изрядно облегчить казну Тускалоры и подчинить его своему влиянию, однако эту затею пришлось отложить из-за событий, последовавших за смертью Джингу Минванаби. Теперь жизнь начала входить в привычную колею, но этот план уже не казался таким насущным, как прежде. К тому же приятные хлопоты, связанные с визитом Хокану, заставили госпожу на какое-то время забыть о хозяйственных делах.
Накойя объясняла такую переменчивость отсутствием мужского общества. Она не уставала повторять, что жизнь молодой женщины не полна, если в ней нет места для здоровых развлечений. Но Мара была настроена весьма скептически. Даже встречи с Хокану, к которому она питала искреннее расположение, не могли заставить ее и помыслить о том, чтобы вторично выйти замуж. В ее представлении супружеский союз оставался выигрышной фишкой в Игре Совета. Любовь и наслаждение в расчет не принимались.
- А где Кевин? - ни с того ни с сего спросил Джайкен.
Мара даже вздрогнула от неожиданности:
- Примеряет новую ливрею.
Джайкен сверкнул глазами. Он был охоч до сплетен, но редко отваживался заговаривать с госпожой о делах, выходящих за рамки его обязанностей. Иногда Мара потакала его слабости.
- Вчера Кевин выезжал с егерями на охоту и ободрал о колючки ноги, спину, а также то, что пониже спины. Я разрешила ему заказать мидкемийскую одежду. Он объяснит портным и кожевенникам, как шьются эти нелепые костюмы. Правда, ему запрещено носить яркие цвета - только серый и белый, как положено рабу. Надеюсь, он присмиреет, когда натянет... как же он называет эту вещь? Ах, да: шоссы.
- Такой вряд ли присмиреет, - усомнился Джайкен. - Прикроет ноги, так начнет изводиться от жары. - Убедившись, что рабы его не слышат, он приглушенно сказал:
- Новые образцы шелка уже в пути, госпожа. - Этого известия было достаточно, чтобы полностью захватить внимание Мары. - Они надежно спрятаны на дне твоей посольской барки. Наши приемщики грузов в Джамаре получат их на исходе этой недели, так что до начала торгов будет достаточно времени.
Мара с облегчением вздохнула. В последние дни она не находила себе места, опасаясь, что Минванаби узнают о ее вторжении на рынок шелка и успеют предупредить своих поставщиков с севера. Акома получала неплохие доходы от скотоводства и торговли оружием. Однако в последнее время стала ощущаться нехватка средств: нужно было укреплять гарнизон и обеспечивать обмундированием воинов чо-джайнов, которых бесперебойно производила на свет новая королева улья. Мара рассчитывала, что торговля шелком даст ей возможность поправить пошатнувшееся благополучие. Но промедление могло свести на нет все ее замыслы. Шелкоторговцам-северянам ничего не стоило организовать срочные поставки и сбить цены. На их стороне было очевидное преимущество: налаженная, связь с гильдиями красильщиков и ткачей. Акоме еще предстояло искать к ним подходы и платить втридорога, чтобы наемные мастеровые (своих пришлось бы обучать не один год) трудились не покладая рук и при этом держали язык за зубами. Но, правильно выбрав момент, Мара могла выручить большие деньги и в придачу нанести удар по торговым делам Минванаби и их союзников.
- Ты хорошо поработал, Джайкен.
Управляющий зарделся от удовольствия.
- Этими успехами мы обязаны Аракаси.
Мара посмотрела вдаль, поверх цветущих кустарников.
- Не будем раньше времени говорить об успехах. Подождем, пока Акома не начнет диктовать свои условия на шелковых торгах!
Джайкен склонил голову в знак согласия: