- Каким это надо быть идиотом, чтобы принять нас за них?
- Ты оскорбляешь Флот, парень!
- Когда пассажиров корабля эвакуировали, вы были ранены, - обратился Райман к Лунзи, которая размазывала варенье по ломтику поджаренного хлеба. - Вы не слишком удивились, проснувшись и обнаружив, что находились в холодном сне?
- Ни капельки. Я уже бывала раньше в холодном сне, - объяснила Лунзи.
- Да ну? А зачем? Эксперимент? Операция? - нетерпеливо допытывался Райман. - Мою тетку погружали в холодный сон на два года, пока не смогли вырастить замену для неисправного сердечного клапана. В нашей семье очень редкая комбинация антител. Тетушка не могла принять трансплантант.
- Да нет, ничего подобного, - усмехнулась Лунзи. - Что касается совместимости органов или антител, мое семейство до отвращения заурядно. Просто я уже попадала в космическую аварию, когда ехала на новое место работы - на рудную платформу компании "Декарт".
К удивлению Лунзи, молодой энсин выпучил на нее глаза, а потом быстро принялся за еду. Она посмотрела на остальных сидевших за столом. Двое откровенно таращились на нее, но едва она взглянула, резко отвели глаза. Остальные были поглощены поеданием завтрака. Испуганная и сбитая с толку, Лунзи тоже склонилась над своей тарелкой.
- Иона, - услышала она чей-то шепот. - Должно быть, это Иона.
Краем глаза Лунзи попыталась опознать говорившего. Иона? Что это такое?
- Лунзи, - заговорила Шарю, чтобы оборвать тягостное молчание. - Наши личные вещи будут доставлены на борт в течение ближайших нескольких часов. Не сочтешь ли за труд помочь мне рассортировать ценности, оставленные в сейфе казначея? Мы упакуем то, что нам не потребуется отправлять владельцам, когда мы снова выйдем на орбиту.
- Конечно, Шарю. Я схожу освежусь и подожду тебя.
Надеясь, что голос не выдал неловкости, которую она испытывала, Лунзи промокнула губы салфеткой и поспешила к выходу.
- Несчастье приходит трижды, - произнес кто-то у нее за спиной, когда она выходила за дверь, но когда она обернулась, все были заняты своими делами.
- Это мой промах. Я должна была предупредить тебя, чтобы ты помалкивала о первой своей катастрофе, - каялась Шарю, когда они остались с Лунзи наедине. Перед ними стояли дюжины опечатанных ящиков из хранилища казначея и сотня пустых прочных коробок для погрузки. - Я служила во Флоте, поэтому догадываюсь, что имелось в виду. Одна космическая авария находится в пределах допустимого. Две говорят о гибельном невезении. Нет никого суевернее матроса.
- Шарю, а кто такой Иона?
- Ты и это услышала? Иона - персонаж старой земной Библии. Когда бы он ни пускался в плавание, всегда случались какие-нибудь несчастья. То тонули. То попадали в штиль. Один из матросов решил, что Иона оскорбил Яхве, их Бога, и злая судьба была ему отмщением, которое подвергло опасности весь корабль. Чтобы спастись, они выбросили Иону за борт, прямо в море. Его проглотил левиафан.
Лунзи нервно сглотнула слюну, проливая нити бесценного розового жемчуга в пузырчатый упаковочный конверт.
- Но они же не могут выбросить меня за борт, в космос?
- Это вряд ли, - хмурила брови Шарю, сортируя ювелирные побрякушки. Но они изо всех сил постараются не сталкиваться с тобой. Больше не упоминай об этом, авось и обойдется.
Лунзи положила конверт в коробку и опечатала, пометив: "Хрупкое. Не подвергать воздействию высоких температур". Это заставило ее вспомнить об Иллине Ромзи, горняке компании "Декарт", который ее спас, и о теке, посодействовавшем ему в этом. Она месяцами не вспоминала о том теке. Для нее до сих пор оставалось тайной, почему это вдруг тек проявил к ней интерес.
- Конечно, Шарю. Я вовсе не собираюсь сознательно засовывать голову в львиную пасть. Трудно сказать, когда ему захочется чихнуть.
Среди ювелирных украшений и прочих хрупких ценностей она нашла полупрозрачную голограмму Фионы. Лунзи была потрясена, заметив, что теперь уже привыкла к Фионе в образе зрелой женщины, а это милое, улыбающееся дитя кажется странным воспоминанием далекого прошлого. Она упаковала голограмму с особой тщательностью и отложила в сторону.
Тремя днями позже Лунзи стояла у входа на капитанский мостик. Капитан Илок передал, что хочет с ней поговорить. Серебристая дверь бесшумно скользнула в сторону в своей нише. Не успев переступить порог, Лунзи услышала свое имя и остановилась.
- ...Она принесет несчастье на корабль, сэр. Нам следует высадить ее на какой-нибудь планете задолго до Альфы Центавра. Мы можем никогда не сделать это, если не сделаем теперь. - То был голос энсина Раймана. Этот молодой офицер подчеркнуто игнорировал ее в обеденные часы и бурчал что-то нелестное вслед, когда они сталкивались в коридорах.
- Чушь собачья! - безапелляционно отрезал капитан Илок. Это прозвучало так, словно являлось последним аргументом в длинном их перечне, а чаша терпения капитана переполнена до краев. - Кроме того, у нас есть приказ, и мы будем повиноваться ему, а не досужим домыслам. Ты не обязан разговаривать с ней, если это тебя раздражает, но что до меня, то я нахожу ее общество прелестным. Это все?
- Да, сэр, - покорно пробормотал Райман, хотя напускная покорность не смогла скрыть его возмущения.
- Тогда свободен.
Райман с раздражением отсалютовал капитану, но к этому моменту Илок уже повернулся к видеоэкрану. Переживая выволочку, энсин зашагал прочь мимо Лунзи, которая решила специально встать на самом виду, чтобы не подумали, будто она подслушивает. Когда глаза их встретились, он покраснел до ушей и пулей вылетел из комнаты. Лунзи вызывающе расправила плечи и приблизилась к капитану. Он встретил ее дружеской улыбкой и попросил сесть рядом с командирским креслом в задней части зала.
- Весь этот вздор про Иону - не более чем космическая пыль, конечно, уверенно заявил Лунзи капитан. - Вы не должны обращать на это внимание.
- Понимаю, сэр, - отозвалась Лунзи.
Капитана явно привело в замешательство то, что ее задело мнение одного из его офицеров, поэтому Лунзи искренне улыбнулась, чтобы его успокоить. Он кивнул:
- Нас сняли на поиск с операции по перехвату пиратов, и у ребят уровень адреналина все еще не снизился до нормы. После этого нам за каждым астероидом мерещатся тени радаров. В этот раз у нас оказалось более прозаическое задание. Можно сказать, почти каникулы. - Илок вздохнул и пожал плечами, повернувшись к двери, за которой только что скрылся энсин. - Хотя я не отдал бы предпочтения Альфе Центавра. Она слишком индустриализована, на мой взгляд. Я-то сам люблю навещать природные заповедники Земли, но парням моим это неинтересно.
- Пираты объявились снова? - с ужасом выдохнула Лунзи. - Последний налет, о котором я слышала, случился на Фениксе. Я еще думала, что моя дочь погибла от рук налетчиков.
- Что, доктор Фиона? - спросил Илок, с улыбкой глядя, как у Лунзи рот раскрылся от удивления. - Возможно, вы будете удивлены, доктор Меспил, узнав, что мы имели удовольствие принимать у себя на борту леди и ее собаку аккурат пятнадцать стандартных лет назад. Так же очаровательна, как и вы, должен сказать. Я даже могу отметить семейное сходство.
- Галактика тесна, - пробормотала Лунзи, покачав головой. - Это гораздо более чем случайное стечение обстоятельств.
- Вовсе нет, если учесть, что и она, и я служили в одном и том же сегменте заселения ФОП. Оба мы были необходимы, главным образом, новым колониям, находящимся в стадии становления и, следовательно, пользующимся покровительством ФОП. Аварийный медицинский персонал, вроде нее, частенько пользуется нашими кораблями, потому что это единственный тип судов, который может доставить куда-нибудь к черту на кулички подмогу достаточно быстро.
- Как, например, против планетарных пиратов?
Илок показался ей обеспокоенным.
- Знаете, в последнее время уж больно все спокойно. Слишком спокойно. Уже месяцы о них ни слуху ни духу - почти год прошел со времени последнего инцидента. Я боюсь, они планируют новый удар, но и предположить не могу где. Когда мы доберемся до Альфы, я рассчитываю что-нибудь услышать на этот счет от друга моего друга, который в приятелях с другом поставщика, по слухам, торгующего с пиратами. Мы до сих пор не знаем ни кто они такие, ни кто предоставляет им базы и осуществляет техобслуживание, в частности капитальный ремонт в доках, и другие вещи подобного рода. Надеюсь, я смогу добиться более-менее значимых результатов до того, как кто-то выследит меня по тому же самому каналу. Те, кто суют нос в пиратский бизнес, обычно вскоре оказываются мертвыми.
У Лунзи перехватило дух при мысли об Ионе и шлюзовой камере. Капитан, казалось, угадал ее мысли и рассмеялся:
- Плюньте вы на этих, с перекрещенными пальцами! Они хорошие матросы и сделают все, чтобы вы чувствовали себя комфортно, пока находитесь на борту. И оглянуться не успеете, как будете у нас целая и невредимая вдыхать смог на Альфе Центавра.
8
Во время недолгого рейса к Альфе Центавра Лунзи некогда было беспокоиться по поводу ее нового прозвища - Иона. У ряда членов судового экипажа "Зова Судьбы" проявились ярко выраженные симптомы Космического травматического стресса. Они дрались и оскорбляли друг друга, что старший офицер медицинской службы корабля Харрис диагностировал как классическую реакцию на опасность. Акты агрессии требовалось предотвращать, и доктор Харрис поручил организовать лечение персонала "Зова Судьбы" Лунзи. Просматривая ее послужной список, он обратил внимание, что у нее имеется опыт исцеления нарушений психики, вызванных космическими факторами, и возложил заботу о новых пациентах на ее плечи.
- Теперь, когда все уже позади, у них проявляется ответная реакция на воспоминания, - заметил Харрис в частном порядке, инструктируя Лунзи. Что вполне естественно после столь сильного перенапряжения. Я вмешиваться не буду, только понаблюдаю. Вас они знают, относятся к вам с доверием, а передо мной могут и не раскрыться. Может быть, я даже перейму у вас какие-нибудь приемы.
Поэтому именно Лунзи организовала групповые сеансы с командой "Зова Судьбы". Почти все спасенные посещали эти ежедневные собрания, где могли поделиться своими тревогами и излить чувство обиды с изрядной долей горячности. Лунзи больше слушала, чем говорила, делала наблюдения и вставляла вопросы либо утверждения, когда беседа шла вяло или уходила в сторону. Она отмечала для себя, кто из пациентов нуждается в индивидуальном подходе или более глубоком лечении.
Еще Лунзи заметила, что ей и самой становится значительно лучше после этих коллективных собраний, как и прочим членам команды. Собственные ее тревоги и огорчения были выявлены и досконально проанализированы. К ее облегчению, никто, судя по всему, не утратил к ней уважения, как к врачу, когда она рассказала о собственных ощущениях. Они посочувствовали ей и высоко оценили, что она заботится об их психическом благополучии не с клинической дистанции, а будучи одной из них.
Инженеры, в чьем ведении находились центральный процессор и ускорители, пребывали в сильнейшем стрессе, а от параноидальных нарушений более прочих страдал обслуживающий персонал. С того самого момента, как были разбужены, они жаловались на беспомощность и целые дни мысленно проводили на "Зове Судьбы", поскольку не могли больше делать ничего, чтобы помочь как себе, так и другим. Ведь для сохранения психического здоровья экипажа в целом капитан Винлайн распорядился погрузить практически всех служащих в холодный сон. Специалистов необходимо было поберечь от добавочного напряжения, чтобы они смогли продолжить работать в полную силу.
- Там мы были при деле, и вдруг здрасьте - нас спасают, а мы спим, тихо жаловалась Вур, одна из поварих-гарнсанов. - Нам даже не дали времени приноровиться к новым обстоятельствам.
- Думаете, все дело в том, что вы не успели приспособиться? - спросила Лунзи.