Мигель, как с цепи сорвался, кидается на меня, того и гляди сорвётся и устроит драку, как тогда на палубе корабля, когда мы познакомились. Тогда мы оба выбились из сил, но никто не взял вверх, зато сейчас Мигелю подфартило.
Моя беда, но не вина, что я люблю жену друга. Я чётко понимаю, что женщина друга табу. Я не рассчитываю на близость, но никто не запретит мне любить её.
Чёрт подери, да, чего он такой ревнивый-то, у меня с его женой даже намёка на флирт не было.
Держи себя в руках, Фернандо, ради Тори, да, ради себя, наконец.
Бедная брошенная девочка. Сколько же она пережила в своей жизни и сколько ещё придётся хлебнуть горя, один бог знает.
Когда я увидел её в первый раз, то даже не обратил внимания. Единственное чувство, которое я испытывал к ней тогда — презрение. Разве может порядочная девушка согласиться с тем, что её как наложницу восточного паши будут разыгрывать в карты. Я считал, что она не заслуживает ни моего внимания, ни уважения.
Да, ещё эта дурацкая привязанность к дону Смиту до сих пор выводит меня из себя.
Я помню ту минуту, когда с уважением посмотрел на неё. Это было, после того как я нашёл её на берегу ручья и вместо того, чтобы биться в истерике оттого, что лошадь понесла, она изучала растения.
Потрясение от её необычного для женщины поведения заставило меня взглянуть на неё с другой стороны.
Бог мой, лучше бы я её продолжал презирать.
Тогда бы я не видел, какая она необыкновенная. Красивая. Умная. Бесстрашная. Справедливая.
Через некоторое время у меня появилось любопытство, которое окончательно меня сгубило. Она так много знала и умела применять свои знания.
В ней определённо есть загадка. Монахи научили её разбивать плантации. Могу поставить своё готовое жалованье против дырявой шляпы Мигеля, что монахини здесь ни при чём. Какую-то тайну скрывает моя любимая Тори.
То, что она стала женой Мигеля просто счастливый случай. Он всегда был любимчиков у фортуны. Вот только понимает ли он, как же ему повезло обладать такой женщиной, как Тори.
Не могу не добавить ложку дёгтя в бочку мёда. Он должен знать, что пока он решал свои проблемы, его жену тут методично убивали.
— На твою жену пытались убить с самого твоего отъезда, — пытаюсь донести до него всю сложность ситуации. — А она ещё смогла засадить четыре плантации кофейных деревьев, собрать урожай и сбыть его в Европу.
Мой друг, наверно лучше сказать бывший. Странно, что наша дружба не выдержала проверку женщиной. Ревность, рифы о которые разбился крепкий фрегат мужской дружбы, проверенный годами, голодом и опасностями.
— Неужели ты думал, что я не знаю, кого беру в жёны? — кривая улыбка Мигеля больше похожа на волчий оскал. — Да, я любил её ещё до встречи. Она приходила ко мне во снах, и ты думаешь, что я просто так уступлю её тебе?
— Я не прошу тебя уступать, — тяжело вздыхаю я. — Не неси такое дерьмо. С какой стати я бы стал тебя просить?
Неужели он думает, что если бы мне позволили моральные принципы то, я бы дожидался его возвращения. С чего бы?
— Если бы хотел увести её у тебя, то лучшего времени, чем твоё двухмесячное отсутствие и придумать нельзя, — горько усмехаюсь я.
Интересно, сделал бы он то же самое для меня, окажись на моём месте?
Безответная любовь к жене друга всколыхнула до сели спящие желания. Поработав с ней бок о бок, я тоже захотел свою плантацию, желательно рядом с ними. Как представлю, что смогу каждый день её видеть, так сердце прыгает в груди от радости.
А может, стоит согласиться на предложение Мигеля и уехать в Ору-Прету? С глаз долой из сердца вон. Излечусь от болезни по имени Тори, да ещё и состояние сколочу.
Надоело быть на вторых ролях, пора уже становиться хозяином своей жизни. Разве смогу я это сделать, когда всего лишь управляю его землями?
Не зря он мне сказал: «я её муж, а ты всего лишь управляющий».
Какая женщина захочет быть замужем за нищим управляющим. Каждой подавай богатого плантатора.
Но благодаря Тори я смогу разбогатеть, она вдохнула веру в себя. Окрылила надеждой. Вот только я пока лечу с одним крылом.
А может денег накопить и побороться за её любовь? Возможно, и Мигель где-то оступится. Характер у него непростой, взрывной, сначала стреляет, а потом задаёт вопросы.
Хороший стимул для движения вперёд. Нужно же во что-то верить, почему не в эту мечту? Главное — гнать от себя мысли о её и своей верности, а когда сравняюсь с Мигелем в богатстве, тогда и посмотрим.
— Я уеду, завтра же, — решительно говорю я, — с Тори прощаться не буду. Теперь ты приехал, и её защита ложится на твои плечи.
— Это правильный поступок, Фернандо. Не крутись у меня под ногами, — произносит бывший друг.
— Правильно, Мигель, — подтверждаю я его слова. — Пора мне выходить из твоей тени и начать жить свою жизнь. Поеду в Ору-Прету и застолблю себе там участок. Добуду золото и куплю плантацию.
— Думаешь, что всё так просто? — настороженно спрашивает Мигель. — Приехал и сразу накопал золота на миллионы?
— Для меня да, — пожимаю плечами. — Меня ничто не сдерживает. Ни жена, ни имущество. А очень хотелось бы сейчас такие сдерживающие факторы. Мне бы подальше от тебя, Мигель.
Ещё раз убеждаюсь, что нам не жить вместе. От этой любви нужно избавляться любой ценой. Вырвать её с корнем, с кровью, да хоть вместе с сердцем и душой.
— Прощай Мигель, — говорю я поднимаясь. Мне больше незачем здесь оставаться. — Не доверяй Смиту, он у меня был первым подозреваемым. Всё, что мог, я сделал. Теперь жизнь любимой женщины в твоих руках.