- А что они собой вообще представляют?
- Банды подростков и молодых людей обоего пола. Скитаются, попрошайничают, воруют помаленьку, ведут, кстати, совершенно разнузданный образ жизни... Девочки несут соломенных кукол, мальчики - деревянные мечи. Словом, безумие какое-то... И между прочим, уже несколько человек этими мечами забито до смерти. Пока что они не организованы и действуют стихийно, но если найдется лидер - ситуация выйдет из-под контроля...
- А если мы этого брата Когера возьмем и... Впрочем нет, уже, видимо, поздно...
- Совершенно верно, ваше императорское величество, поздно, я намеревался через Когера влиять на них, но теперь...
- Кузен, мы еще вернемся к этой беседе, а сейчас нас ждут более насущные дела. - Сэр Гвино уже заканчивал чтение. - ...Итак, господа, прошу высказываться.
Несколько вельмож поочередно брали слово - главный казначей посетовал, что в казне пустовато (ха! - подумал Элевзиль, - а когда там бывало полновато...) и деньги для выкупа принца наскребутся с трудом; маршал Каногор Эстакский заявил, что капитана ок-Икерна следует судить за прямо-таки преступное командование войском, едва не погубившее принца и множество дворян, рыцарь Кенперт, успешно ездивший недавно с посольством к королю гномов (настолько удачно проведший переговоры, что по возвращении в Ванетинию его влияние при дворе необычайно возросло), произнес целую речь о том, что демону следует уступить, поскольку Альда - забытое Гилфингом захолустье, с ее потерей Империи не убудет, а все силы следует держать наготове против гномов, которые как раз враги опасные... Каногор возразил, что Империя заключает мир только победив, а потому следует собрать сильное войско и вразумить непокорного альдийца, демон он там или кто...
Император устало прикрыл глаза, не прислушиваясь особо к перепалке придворных. Все понятно и так - граф Эстак ищет повода показать себя, а война с Альдой представляется ему подходящим для этого и не слишком рискованным предприятием - он соберет огромные силы, раздавит альдийское ополчение, утрет нос ок-Икерну и заодно заткнет рты тем, кто твердит, что последнюю войну с гномами выиграл именно злополучный капитан. Кенперт же против войны - он боится, что отношения с гномами, где его роль велика, отойдут на второй план, канцлеру с казначеем - все равно, война или мир с Альдой, лишь бы с них поменьше спрашивали. Никто ничего умного не сказал... Опять принимать решение придется самому, хотя, конечно, маршал прав - Империя заключает мир только победив... Но Алекиан в плену...
Заседание совета прервал страшный шум, донесшийся со двора - топот, дикие вопли, конское ржание...
- Что там, - усталым голосом спросил Император, - вернулся с охоты Велитиан или Ванетинию берет приступом враг?
- Принц Велитиан, ваше императорское величество, - кто-то из придворных тут же услужливо подскочил к окну и глянул вниз, во двор...
Младший сын Элевзиля, принц Велитиан, всегда возвращался с охоты, шумя, как целая армия завоевателей...
- В таком случае - закройте-ка окна... Лучше уж духота, чем этот шум... Итак, господа, решение будет таково. Сэр Кенперт, ваше умение вести переговоры с нелюдями известно... Вы отправитесь послом в Альду. Согласитесь на требования этого демона... Если понадобится - на все его требования. Граф Эстак... Вы также отправитесь с посольством - разберетесь на месте, каковы действительные силы этого чудовища. И как ему удалось одолеть троллей - этого из письма капитана нам понять не удалось. Что же касается самого ок-Икерна мы сами примем его здесь и разберемся, чего он заслужил - наказания или... И помните, господа послы, главное - освободить герцога Алекиана... Сэр Гвино, подготовите приказ - всем нашим добрым вассалом собраться в Ванетинии с вооруженными людьми, как им надлежит в случае войны - мы устроим смотр, а заодно продемонстрируем послам гномов нашу силу, а то у кого-то могут возникнуть сомнения в мощи наших армий... Официальный повод - смотр и турнир... На этом все. Совет окончен.
Придворные встали и, поклонившись, разошлись. Послы удалились вместе, но обмениваясь неприязненными взглядами. Император знал, что оба недовольны Кенперт считает посольство в Альду унизительным для себя, поскольку склонен преувеличивать собственные заслуги в переговорах с Грабедором, а Каногор злится, что не будет присутствовать на суде над капитаном ок-Икерном. Ничего, переживут...
Эх, позабыл, - вдруг опомнился Император, - с посольством следует послать кого-нибудь потолковее из подручных Изумруда... Надо же, позабыл...
- Эй, мастер Гимелиус, вернитесь-ка!..
***
Нарядная Офелия текла через край
Змеиный мёд, малиновый яд.
Резиновый трамвайчик, оцинкованный май
Просроченный билетик на повторный сеанс.
Егор Летов
Альдийские дворяне получили приглашения на праздник и турнир. О причинах им не сообщали, но никто не был удивлен либо взволнован. Во-первых, поводов для праздника хоть отбавляй - дела в Альде идут лучше некуда; а во-вторых, король (Ингви уже все реже и реже называли "новый король", хотя правил он совсем недолго - его короткое правление так изобиловало событиями, всколыхнувшими сонную страну, что казалось - оно длится очень долго) всегда придумает что-нибудь новое, так стоит ли ломать себе голову - по приезде в столицу все прояснится. Однако и в городе о причинах предстоящего торжества только догадывались - Ингви собирался устроить дворянам сюрприз. При этом, верный своей склонности к прагматизму, демон хотел соединить приятное с полезным - рыцарям было предложено прихватить с собой на праздник своих "бедных родственников" призывного, так сказать, возраста. Тех, кто в турнирах не участвует лишь по причине отсутствия подходящей экипировки. Следует учесть, что боевой конь, способный нести в бой рыцаря в полном вооружении, стоит огромных денег, а если прибавить к этому и само "полное вооружение", то выйдет стоимость небольшого поместья - одна дворянская семья в состоянии выставить, как правило, лишь одного полностью снаряженного рыцаря - будь то война или турнир. На сей раз Ингви предлагал всем желающим участвовать в турнире дворянам трофейных коней и доспехи - ему хотелось посмотреть, какую кавалерию он сможет собрать в случае новой войны...
Итак, дворяне собирались в городе, полные самых радужных ожиданий - такого многолюдного турнира в королевстве еще, пожалуй, не случалось никогда, предполагалось, что на ристалище выйдут около сорока бойцов. Мертенк сбился с ног, устраивая гостей - каждый явился с семьей и слугами. У Ингви тоже, естественно, забот прибавилось. Посреди всей этой суматохи его нашел запыхавшийся ученик Сарнака - Кадор - и позвал короля на "наблюдательный пункт". Надев шлем, Ингви увидел приближающуюся к пограничному идолу кавалькаду.
- Коклоса ко мне! - не снимая шлема бросил он, догадываясь, что это долгожданное посольство Императора. Несколько богато одетых вельмож под пестрыми знаменами, сопровождаемые тремя десятками вооруженных всадников как раз осторожно объезжали на порядочном расстоянии заколдованного истукана, когда в зал явился Коклос. Ингви думал, что пришельцы, как и в прошлый раз, приблизятся к идолу, но те не стали этого делать - потому и рассмотреть как следует их не удалось - шут узнал лишь одного:
- Вот тот брюхатый - кажется, имперский маршал Каногор, граф Эстака. Другого такого великана я не помню, да и знамя вроде бы его... Других не разглядеть.
Затем шут пустился в разглагольствования, о том, что маршал - что очень странно для человека его роста - не полный болван. И довольно-таки коварный и изворотливый тип при том... Ингви задумчиво выслушал несколько анекдотов, главным героем которых был имперский маршал, пробормотал: "Забавно..." и отдал приказ - отправить навстречу гостям почетный эскорт...
Послы прибыли как раз накануне турнира под вечер, когда король собрал всех участников завтрашних боев на праздничный ужин. Гостей ввели в главную залу, когда знать Альды заканчивала рассаживаться за столами. Король встал, приветствуя прибывших.
- Позвольте, ваше величество, поприветствовать вас и заверить - хотя прибыли мы по не слишком радостному поводу - в нашем искреннем расположении и пожелать от своего имени и от имени пославшего нас могущественнейшего и благороднейшего владыки, Императора Элевзиля, всяческих благ и процветания вашей державе! - торжественно провозгласил в ответ на его приветствие рыцарь Кенперт, витиеватость выражений была признаком благородства и особенно ценилась гномами, любителями всяческих церемоний, в этом и была причина быстрой карьеры Кенперта - его речи нравились гномам. - Позвольте также осведомиться о причинах сегодняшнего торжества, дабы иметь возможность должным образом выразить наши искренне-теплые чувства.
- Благодарю вас, сэр Кенперт, ваше красноречие как всегда выше всяческих похвал, - Ингви уже успел проконсультироваться с Коклосом по поводу личности послов, - прошу вас, благородные послы, занять эти почетные места. А теперь, видимо, действительно пора объявить всем гостям о том поводе... о том приятном поводе, по которому я собрал вас здесь. Сегодня мы поздравляем с днем рождения прекраснейшую и благороднейшую даму... которая вскоре присоединится к нам. Виновница торжества просила подождать ее несколько минут...
Ингви направился к дверям, шурша в установившейся тишине своими черными одеждами, остановился... За дверью послышались легкие шаги. Заинтригованные дворяне уставились на вход в зал... По знаку короля слуги распахнули резные створки - в зал вступила Ннаонна, слегка покрасневшая от смущения, сделала несколько шагов и остановилась, поймав на себе десятки взглядов. "Так вот на что ей были нужны деньги!" - догадался Ингви, слегка обалдело хлопая глазами как, впрочем, и все гости. Сегодня впервые Ннаонна появилась в платье, выгодно обрисовывавшем ее точеную грациозную фигурку. За то время, что "вампиресса" прожила в Альхелле, она из угловатого подростка превратилась в очаровательную девушку, чего никто, пожалуй, не заметил, да и не удивительно - ее костюм из грубого черного полотна и потертой кожи хорошо маскировал все перемены во внешности своей хозяйки. Сегодня же на ней красовался роскошный наряд из великолепного переливающегося в пламени свечей черного шелка, украшенный кружевом и несколькими маленькими топазами, оправленными в серебро. Наверняка, подумал Ингви, куплен у какого-нибудь энмарца во время "покупательно-продавательной" вакханалии, охватившей Альду после победы над гонзорским войском...
Войдя в зал, девушка остановилась, держась скромно - как и подобает благовоспитанной девице, однако ее волнение выдавал легкий румянец на обычно бледных щечках и ее лукавые черные глазищи, так и бегавшие по лицам гостей Ннаонна старалась определить, какое впечатление она произвела. Ответом ей послужил вздох, вырвавшийся одновременно у десятков рыцарей. Довольная произведенным эффектом, Ннаонна скромно потупилась.
- Итак, - смог наконец выдавить из себя Ингви, - виновница торжества... Ннаонна из Замка вампиров! Ннаонна, по обычаю той далекой страны, откуда я родом, именинникам положено вручать подарки. Вот что я приготовил тебе... Боюсь только, к твоему наряду не совсем подойдет...
Подарком оказалась цепочка с кулоном, украшенным янтарем - вещь несколько громоздкая по сравнению с утонченно-изящным стилем костюма вампирессы.
- ...Я сам заколдовал это... - принялся пояснять король, - и прошу тебя носить его всегда... Это охранительные чары... словом... Прошу!.. - и Ингви решительно протянул Ннаонне свой подарок.
Та медленно, не спеша, взяла кулон, расправила цепочку и надела, откинув свои уже отросшие иссиня-черные локоны, затем оперлась на предложенную королем руку... Демон и вампир - оба в ослепительно-черных нарядах - двинулись к столу.
Согласно обычаю, кресло во главе стола предназначалось исключительно королю, имениннице досталось второе по почетности, так сказать, место - по правую руку от монарха, еще правее сидели послы. Рыцарь Кенперт затаив дыхание уставился на свою соседку...
Занимая свое место, Ннаонна одарила Ингви секундной белозубой улыбкой, в которой наконец прорвалось все тщательно скрываемое лукавое удовольствие от затеянной ею тонкой игры. "А клыки-то у нее все же чуть-чуть длинноваты" почему-то подумал Ингви...
ГЛАВА 42
И дались же мне ее зубы!.. Почему-то сегодня я, глядя на мою "вампирессу" (это слово я придумал сам и оно мне очень нравилось, Ннаонне, кажется, тоже), впервые задумался о ее зубках. Очень даже миленькие зубки. Но вот клыки... Неужели в ее "вампиризме" действительно что-то является правдой... Я попытался припомнить ее родственников (вернее, их зубы - вот идиотизм-то!), но не смог... А ведь у кого-то я точно замечал очень похожую улыбку. И у этого кого-то она выглядела совершенно уместной...
Пока я размышлял на эту важнейшую тему, праздничный ужин шел своим ходом и вдруг, взглянув на своих соседей, я обнаружил, что первый посол самым банальным образом "клеит" именинницу. Ну и дела! А Ннаонна-то! Она была холодна как лед - ни дать, ни взять настоящая светская львица - медленно, с вежливой скукой в голосе отвечает этому Кенперту, кивает... И вдруг, на мгновение перехватив мой взгляд, Ннаонна мне подмигнула. Значит - опять игра, опять что-то задумала. А о чем они, интересно, говорят?
- ...В самом деле удивительно, мадам Ннаонна, что при королевском дворе на пиру нет певцов. Вот в столице... Скажу честно, среди ванетской знати немало искусных певцов и музыкантов - и я не назову вам ни одного, который превзошел бы меня.
Хвастун чертов.
- Да, сэр Кенперт, у нас, конечно, не столица Империи... Однако должна сказать, что я выросла в совершеннейшей глуши и даже этот скромное, как вы говорите, торжество - для меня совершеннейший... я не подберу нужных слов... словом, настоящий праздник... как сбывшаяся мечта...
- Выросли в глуши, милая Ннаонна? Если это не секрет - откуда вы родом? В какой земле является на свет такое совершенство?
- Это не секрет... но вы назвались певцом, сэр Кенперт. Не согласитесь ли спеть для нас?
- С радостью, прекрасная Ннаонна!
Вот мерзавец - она даже не "мадам" для него уже, а просто "милая Ннаонна", "прекрасная Ннаонна". Стоп - я что, ревную?.. Только этого не хватало...
Тем временем слуги принесли послу какой-то музыкальный инструмент наподобие лютни, я добился тишины обычным способом, вызвав свои карманные громы (при этом талантливый сэр Кенперт вздрогнул, а его молчаливый напарник и ухом не повел) и объявил, что посол сейчас осчастливит нас пением.
Несколько минут Кенперт настраивал свой инструмент, для пробы взял несколько нот, а затем запел. Не сомневаюсь, что в Ванетинии он и впрямь считался хорошим певцом, но мне все эти рулады... я, знаете ли, привык к другой музыке. Но впрочем, если сравнить пение посла с тем, как орки-жрецы пели в честь Гангмара на болоте - то у него получалось даже лучше... гораздо лучше. Он спел некую торжественную песнь о взятии Валаннанетинии, в которой прославлялось величие Фаларика Великого и храбрость его дружины (подозреваю, что при императорском дворе положено любой концерт начинать с чего-то подобного - торжественного и политически верного, ведь императорская династия происходит от Фаларика), а затем перешел к любовной лирике и спел несколько баллад, за что слушатели наградили его аплодисментами и одобрительными возгласами...