Данстин ощутил новый прилив сил и бросился вперед, не сводя глаз с башни, становившейся все ближе с каждым новым вдохом, новым шагом. Прямо перед собой он увидел маленькую дверцу - наверняка для сторожа - и заставил себя смотреть только на нее, он гнал себя вперед, вперед, вперед, стараясь не обращать внимания на почти нестерпимую боль в плече и груди, на кровь, фонтаном бьющую из раны.
Он прикоснулся к ручке и почувствовал, как холодное железо обожгло ладонь... и вдруг мир вокруг него взорвался на тысячи жалящих каменных осколков.
Уже теряя сознание, Данстин понял, что снаряд из катапульты угодил в цель, что его тело пожирает пламя. Осколки разрушенной башни разлетелись в разные стороны, посыпались на поле, точно крошки хлеба, разбросанные для птиц. А когда Данстина начал окутывать мрак, в его памяти всплыли детские кошмары и он позвал мать, которая всегда приходила со свечой и прогоняла ночной мрак.
Забирая Данстина Балдасарре, смерть преподнесла ему два последних дара.
Сквозь грохот рушащихся стен, сквозь треск пламени до него донесся колокольный звон с башни Эндрю, призыв к оружию, который предупредит лорда Стивена о надвигающейся опасности. Несмотря на жгучую боль, почерневшие губы Данстина дрогнули в радостной улыбке.
Он умер и отправился к свету и поэтому не видел, как Эндрю упал с башни.
15
Звон разноголосых колоколов сначала удивил лорда Стивена. В первый момент все решили, что это звучит приветствие победителям гонки.
Однако лорд Наварн принимал участие в разработке сценария карнавала и знал, что колокола подали свой голос не вовремя. Он отвернулся от весело бутузящих друг друга победителей и побежденных как раз в тот момент, когда колонна сорболдцев миновала последний холм перед дорогой, ведущей в замок.
- О Единый Боже! - прошептал он едва слышно.
Стивен окинул быстрым взглядом праздничное поле и попытался оценить ситуацию.
Первым делом он подумал о своих детях. Гвидион, Мелисанда, а также Розелла, их гувернантка, и Джеральд Оуэн вместе с ним наблюдали за гонкой.
Священнослужители, Благословенные Сепульварты и Главный жрец филидов со своими священниками, сидели рядом с ним и другими аристократами на построенной специально для праздника невысокой платформе. Она находилась почти сразу за восточными воротами и была установлена таким образом, чтобы зрители могли без помех наблюдать за гонкой. Вывести отсюда аристократию и священников будет просто.
Стивен перевел взгляд на тех, кто пришел посмотреть на гонку, и решил, что сегодня здесь собралось не меньше десяти тысяч человек. Они стояли неровным полукругом, растянувшись примерно на лигу на восток в открытые поля Наварна. Ближе всего к воротам оказались представители мелкопоместного дворянства и землевладельцы. Чем ниже социальное положение, тем дальше от ворот стояли зрители. Самые бедные крестьяне, как всегда, станут первыми жертвами наступающего врага.
Внутри у Стивена все сжалось.
- К воротам! - крикнул он тем, кто сидел рядом с ним. - Бегите! - Он быстро повернулся, поймал взгляд капитана стражи и показал на приближающуюся колонну. - Сигнал тревоги!
Их атаковало около сотни всадников и примерно семьсот пехотинцев, у которых имелось несколько катапульт. По мере приближения к полю они начали перестраиваться: всадники направились к стене, пехота двинулась на восток, туда, где собралось больше всего народу.
К Стивену подбежал Тристан, схватил его за локоть.
- Они скачут к стене! - крикнул лорд-регент, стараясь перекрыть рев толпы, которая, ничего не замечая, продолжала следить за происходящим на поле. - Они отрежут путь к воротам...
- ... и всех перебьют, - закончил за него Стивен. Рожки заиграли тревогу, и герцог повернулся к пожилому гофмейстеру, стоявшему рядом с ним:
- Оуэн! Отведи детей в безопасное место!
Гофмейстер, бледный как полотно, кивнул и, не обращая внимания на протесты, схватил обоих детей за руки.
- Квентин! - окликнул Тристан герцога Бет-Корбэра. - Забери Мадлен. Уходите!
Он махнул рукой в сторону ворот, затем повернулся и схватил за плечо своего брата, Яна Стюарда, Благословенного Кандерр-Ярима, стараясь не обращать внимания на перепуганное лицо своей невесты, мелькнувшее, когда Балдасарре перетащил ее через веревочное ограждение и поволок к воротам.
От западных ворот послышался топот копыт, и вскоре появились солдаты Стивена. Народ бросился врассыпную, во все стороны полетела солома, отмечавшая границу поля. К этому моменту уже почти все услышали шум и увидели строй наступающих сорболдцев, которые спускались со склона холма, мчась прямо по свежевыпавшему снегу, и неуклонно приближались. Воздух разорвал дружный крик ужаса.
Волна паники захлестнула толпу, испуганные люди бросились к воротам, стараясь побыстрее оказаться под защитой стен замка. За несколько секунд началась страшная давка, люди дрались, слышались гневные вопли, крики боли, все топтали, давили друг друга, пытаясь поближе подобраться к спасительной цели.
- Милорд! - крикнул Джеральд Оуэн. - Детям там не пройти!
Стивен в отчаянии наблюдал за огромной толпой, собравшейся около единственного открытого входа в замок. Оуэн был прав: Гвидиона и Мелисанду затопчут перепуганные до ужаса люди.
Над головой у него послышались крики и хлопанье дверей - это лучники занимали свои места на бастионах. Когда широкоплечий паренек начал готовить свои стрелы, Стивену в голову пришла идея.
- Эй! - крикнул он лучнику на стене. - Приготовься!
Стивен оторвал веревку от ограждения трибуны и подтащил ее к стене, подальше от ворот.
- Оуэн! Иди сюда!
Затем Стивен отошел немного от стены и, размахнувшись изо всех сил, швырнул веревку, в душе благодаря Единого Бога, который всего несколько месяцев назад надоумил его купить веревки именно у болгов. Болги научились делать очень легкие и прочные веревки, обычная в такой ситуации оказалась бы слишком тяжелой, и ему ни за что не удалось бы забросить ее на стену. После двух неудачных попыток лучник поймал истрепанный конец и показал, что крепко его держит. Стивен слышал, как навстречу врагу промчались его всадники.
- Розелла, держи Мелисанду, - приказал Стивен испуганной гувернантке. Как можно крепче. - Розелла молча кивнула, и Стивен дважды обвязал веревку вокруг ее талии. - Отлично, девочка, поднимаемся! - Он махнул рукой лучнику, повернул Розеллу к стене и, не церемонясь, подтолкнул ее наверх, попытавшись улыбнуться плачущей от страха Мелисанде. Во все стороны полетели мелкие камешки и обрывки ткани.
- Так, сынок, ты следующий, - сказал Стивен Гвидиону.
Мальчик кивнул и схватил конец веревки, спущенной со стены, которая была выше его в два раза.
- Я могу и сам забраться, отец.
Стивен завязал веревку на поясе сына.
- Я знаю. А теперь держись покрепче.
Лучник тянул веревку, и Гвидион медленно полз вверх по стене. Когда он оказался на бастионе, Стивен вздохнул с облегчением и повернулся к Джеральду Оуэну.
- Твоя очередь, Оуэн.
Старик покачал головой:
- Милорд, я должен оставаться здесь, пока вы не будете в безопасности, внутри замка.
- Я не собираюсь в замок, по крайней мере до тех пор, пока все это не закончится. - Стивен говорил громко, стараясь перекрыть нарастающий гул голосов. Краем глаза он видел, что Тристан услышал его слова и молча кивнул. - Уведи детей подальше от стены, и помоги всем, кого удастся поднять. Эй, там, наверху! - позвал он лучника, все еще держащего в руках веревку.
- Слушаю, милорд?
- Оставайся на месте. Без одного лучника мы справимся, к тому же враг еще недостаточно близко. Постарайся вытащить как можно больше людей. - Он схватил за плечо пробегавшего мимо крестьянина с детьми, направлявшегося к воротам. - Эй, приятель, давай сюда детей, их поднимут наверх. А потом останешься здесь и поможешь другим - женщинам, старикам, всем, кто нуждается в помощи, - перебраться через стену.
- Слушаюсь, милорд!
- Давай, Оуэн. Постарайся успокоить людей и уведи их от стен. У сорболдцев катапульты. - Он посмотрел через плечо на неуклонно приближающуюся колонну, затем снова повернулся к Оуэну: - Скажи Хранителю Стены, чтобы лучники постоянно вели огонь, который прикроет отступление наших людей, а потом, когда враг окажется в пределах досягаемости, пускай переключаются на него. Разыщи командиров третьего и четвертого дивизионов, пусть следят за западными и северными воротами.
Гофмейстер кивнул, затем схватил веревку и уже в следующее мгновение оказался на бастионе, а внизу началась самая настоящая кровавая бойня.