Первый расклад.
Колода ТА.
ПРИНЦЕССА-САМОЗВАНКА в перевернутом положении.
ПУТЕШЕСТВЕННИК и ЦВЕТОК..
Колода РО.
КРЫЛЬЯ-КЛЕТКА в перевернутом положении.
КАТОРЖНИК и КЛЕЙМО.
Ты пришла в этот мир маленькой изгнанницей, лишенной памяти и способностей. Ты выросла и стала некрасивой женщиной, которая не знает вкуса победы. Ты одинока, даже когда вокруг друзья. Ты идешь по чужому пути к предназначенному горькому финалу. Покинутая и преданная семьей. Твой приговор подписал отец. Твой брат выполнил его. Ты не помнишь самого главного. И не веришь в себя.
Проклятие окутывает черной паутиной твои плечи, тянется шлейфом неудач и бед. Этот груз тебе не по силам. Надломленная и несчастная, принесенная в жертву жестокому божеству - что ты можешь изменить?
В старых книгах сгорели страницы, хранившие пророчества о конце Династии и гибели мира. Никто не ведает почему. Лишенная прав, обреченная на прозябание и печальный исход в темноту...
Ты - рожденная вопреки, (выброшенная на помойку вселенной - имя которой - Земля) почувствуй щекой ветер, пахнущий морем. Он хранит тень сияющих крыльев. И шепчет одну только правду. Он верен тебе, Госпожа.
Ленка была права. Выбрасывать деньги на путешествие - махровая глупость. Тем более ей, тем более - сейчас. Стоило прислушаться к совету практичной и дальновидной подруги, а не упираться рогом в идиотском желании настоять на своем. Крошечное наследство умершей тетки: половина комнаты в коммуналке, досталось внезапно, и скажем прямо в подходящий момент. От Ангелины ушел муж. Жизнь любит неожиданные и страшные сюрпризы. Три недели, чувствуя себя пустой смятой оберткой от конфеты, брошенная жена провела в добровольной изоляции. Отключила телефон, не подходила к двери. Просто плакала, плакала, плакала. Но все когда-нибудь заканчивается, даже женские слезы.
Ангелина устроила генеральную уборку, уволилась с работы. Отхватила энергичным взмахом ножниц поредевший мышиный хвостик и позвонила Ленке. Лучшая подруга примчалась немедленно, посочувствовать жертве. Всплеснула руками.
-Уродовать-то себя, зачем?!
И потащила девушку с ангельским именем и дурацким характером в парикмахерскую. Ленкина приятельница, тоже Елена, кстати, покрутила пальцем у виска.
-Даже и не знаю, что тут можно сделать...
Включила машинку. Через полчаса бывшая учительница себя не узнала. Стрижка под мальчика совершенно изменила ее лицо. Даже взгляд стал новым. Капельку дерзким, капельку озорным.
-Вставай уж, Хакамада. И больше самостоятельностью не занимайся, пожалуйста.
Вздохнула мастер. Ангелина расплатилась и предложила подруге.
-Обмоем смену имиджа? Выпьем кофе в "Пилигриме".
-Пошли. Ты у нас богатый Буратино?
-В некотором роде. Я имею тысячу долларов.
-Шутишь! Откуда?
Поведала про скромное теткино наследство. То и дело, поглаживая ладонью - колкий, ох как непривычно, затылок.
-Половину монет мне, половину Павлику.
-Кому?
-Моему дяде. Павлу Петровичу. Вникла? Он у нас недовинченный, недоваренный закоренелый холостяк, обросший мхом. Живет по соседству, этажом выше. Ты же знаешь, Господи. Видела же его несколько раз.
Ангелина пояснила после паузы.
-Мы почти не общаемся. Он меня терпеть не может.
-Понятно.
Наконец включилась в ситуацию подруга. Ангелина не столько издевалась над родственником, сколько неуклюже пыталась шутить. В красках описала эпопею с продажей комнаты.
-Жуткая хибара. За нее дали ровно две штуки. Павлик и я богатая сладкая парочка. Так что теперь могу себе позволить безумство.
-Какое?
-Уеду к морю. К самому синему морю. Снится чуть не каждый день. И всегда одно и тоже. Ночь, волны, соленый ветер.
Ангелина целомудренно упустила эротические фрагменты. Помешивая ложечкой слишком горячий кофе, добавила.
-Словно зовет меня к себе. Представляешь? Напевно так - Солнечный Берег, Солнечный Берег...
Тут Ленка взбеленилась и высказала массу нелестных замечаний. Ядовито комментируя глупейшее расточительство, поинтересовалась.
-А не Берег Слоновой Кости не тянет?!
-Мне хочется увидеть море не на картинке, пойми.
Робко протестовала наследница. Чуть не рассорились.
-Ютишься в малосемейке! Сумасшедшая! Поменяй с доплатой на однокомнатную.
-Хочу отдохнуть.
-Все хотят. Но жилье важнее. Я, между прочим, тоже ни разу за пределы Родины не выезжала. И что теперь? Удавиться?
-И нам осталось уколоться и упасть на дно колодца.
-И там пропасть на дне колодца. Шутки в сторону, милочка. Твоя затея - махровая глупость.
Ангелина кивнула и ответила.
-Да.
Тонкий палец бежал по ободку белой керамической чашки, рисуя круги, один за другим. Снова и снова. В затянувшемся тоскливом, темном молчании (Ангелина не хотела смотреть в голубые, со стальным отливом, глаза Лены) раздался громкий смешок подруги. Была в нем особая чистая нота. Когда Зябликова злилась, или веселилась, утешала, или посылала на три буквы, она неизбежно оставалась самозабвенно искренним и сильным человеком. Вулкан в короткой юбке. Симпатичный, оживляющий пейзаж и радующий глаз живописца. Славная такая выпуклость в картине мироздания - пока не начнет дымиться, закипать. И если дело дойдет до извержения - тушите свет, настал последний день Помпеи. Спасайся, кто может. До сих пор, а дружили они уже лет десять, катастрофы удавалось избегать. И, слава Богу. Ленке, может быть только Ленке, Ангелина могла признаться во всем. Абсолютно.
Второй смешок был хитрее, с намеком. Подруга потянулась к пачке сигарет, щелкнула зажигалкой и заявила.