Она помедлила секунду, шумно вздохнула, так набирают полную грудь воздуха перед прыжком в воду.
-Спасибо, Повелитель. Спасибо, что ты такой. Но, правда очень неприятна. Ты уверен, что жаждешь ее услышать?
-Говори.
-Только выполнив определенный ритуал можно не просто убить тебя, а отнять силу. Перелить ее в другой флакон. Вернее в десяток других флаконов. Они сочли себя более подходящими. Решили переиграть судьбу. Дошло, наконец? Тебя полу выпотрошенного, причем выпотрошенного особым образом, следовало... отыметь. Извини. Чтобы ты умер... в процессе. У меня есть специальные... приспособления. Показать?
-Не стоит.
-Я ответила на твои вопросы?
Даниллин скривился. Пожалуй, такое знание, действительно может отравить жизнь.
-Из безвременья тебя вышвырнуло по воле Хранителей. Они еще не решили, что делать с тобой. Подарить человеческую жизнь? Просто стереть с экрана? Ты и твоя девочка не вписываетесь в картину мира. Вообще. Вы лишние.
-Ясно. Здесь, в твоих объятиях я оказался по их воле?
-Нет. Хотя именно сюда ты попал не случайно.
-Ловушка?
-Да. Звезды жестоки. Ты угрожаешь их общему благополучию. Так решено.
-Моя основа?
-Ты сжег ее, Повелитель.
-Говори.
Она с видимым блаженством потерлась щекой о бедро Даниллина.
-Твои.. друзья не знают о Хранителях. Считают себя вершителями судеб. Почти богами.
-Без почти.
Уточнил Даниллин. Это была одна из самых распространенных теорий. Она объясняла очень многое. Когда-то и ОН тоже думал так. Глупец.
-Они решили, что ты попал сюда из-за отдачи. Когда твоя основа взорвалась. Вернее, они посчитали, что если ты уцелеешь, хотя и спорили, убеждали друг друга, мол твоя гибель предрешена. Но вдруг - уцелеешь. Нужно довести начатое до конца. Приготовили ловушку. Навели на нее вектор силы и стали ждать. Посадили меня. Я сделана не просто так, а именно для этого. Хотя... мною пользовались несколько раз. Тренировки ради.
-Молодцы какие. Затейники.
Она пожала плечами с быстрой виноватой улыбкой. Даниллин уточнил, догадался.
-Тебе приходилось... устранять Повелителей?
-Да. Увы. Дважды.
-Ладно. Забудем. Ты не можешь быть виновата, Зима. Как они справились с наведением вектора? Рассчитать куда меня отбросит, если я уцелею, не так просто.
-Собрались в круг. Вот и все, что я знаю.
Хихикнула.
-Им часто приходится вставать в круг. Даже, чтобы прийти сюда хотя бы одному из них. Слишком сложно.
-Выходит, что ловушку готовили задолго до сегодняшнего дня?
-Да.
-Спасибо, Зима. Нам пора.
-Откуда ты берешь силу, Повелитель? Ведь тебя первичного больше нет?
-Бог его знает, Зима. Я что-то туго соображаю сегодня. Вставай.
ОН, осмотревшись, потянулся, крепко взялся за края изнанки. Что с того, что от комнаты-кокона, закапсулированного временного кусочка, в котором они стояли сейчас до точки приложения силы были миллионы и миллионы километров и тысячи лет? Зима перепуганно охнула и вцепилась в ремень его брюк. Даниллин решил вывернуть действительность. ОН знал, что может это сделать. И вдруг передумал.
-Зачем это я из пушек по воробьям? Не знаешь, Зима?
Она, само собой не ответила. Тряслась, закрыв глаза. Почувствовала, что ОН делал и перепугалась.
-Сейчас мы это попроще как-нибудь сообразим. Раз. Два. Оп па. Даниллин усмехнулся. Взял рыдающую женщину под мышку, небрежно, точно груз и шагнул в стену, которая в последнее мгновение перестала быть стеной, вздрогнула и засверкала потоком воды.
-Оп па.
Прохожие выворачивали шеи, замолкали на полу слове. Вытаращенные глаза и приоткрытые рты купцов, позабывших о сделках некоторое время развлекали Даниллина, затем стали нервировать. Они вошли в город через южные ворота, как и подобает чужестранцам, прибывшим по торговым или каким иным делам в Моску. Но даже невозмутимые гвардейцы, опечатывающие у гостей оружие специальными бирками, впали в ступор. Теперь и подавно, следом тянулся людской ручеек, постепенно набирающий силу, густеющий, еще немного и идущие по пятам зеваки станут настоящей толпой.
-Зима.
-Да, повелитель.
-Ты выглядишь чересчур... эффектно. Нужно было подпортить твое личико и фигурку.
Она скромно опустила глаза. Невероятно густые и длинные черные ресницы бросили легкую тень на бледные щечки. Белые, не золотистые, не пепельные, именно белые локоны свешивались ниже талии. В Моске, справедливо гордились своими русоволосыми и голубоглазыми красотками. Мужья спорили у чьей жены косы тяжелее да толще. Еще полагалось иметь румянец и двигаться плавно, чтобы подол сарафана колыхался особым образом.
Распущенные волосы чужеземки шокировали горожан, цвет лица удивлял, насыщенная яркая синева громадных глаз, подчеркнутых черными крыльями ресниц - вызывала восторг. У собственных женщин ресницы были светлыми, а красить их в Моске было не принято. И все бы еще ничего. Исключительно красивая чужеземка, в сопровождении весьма зверского вида парня, ну и что? Посмотрели, вздохнули завистливо, да и забыли через пять минут. Если бы не ее походка... Приличные женщины не должны так извиваться! Ни в коем случае. Тем более в мире, где еще нет ни стриптиз-баров, ни порно-индустрии и люди к подобному зрелищу абсолютно не готовы.
-Зима.
-Да, Повелитель.
-У нас будут неприятности.
Она посмотрела в лицо Даниллина. Миндалевидные прекрасные глаза зажглись на бледном личике. В толпе застонали.
-Почему, повелитель?