Из бокала в бокал? Как она их держит? Такие горячие. Это не кружки с толстыми, чтоб не нагревались ручками. Ли подметила вопросительный взгляд. Подмигнула.
-Вот и остыло. Трепещи.
Щедро полила теплым раствором повязку. Добавила еще.
-Сейчас отлипнет.
-Ты умеешь делать перевязки.
Даниил не спрашивал, факты констатировал.
-А, ерунда.
Между делом объяснила она.
-Когда я еще была Ангелиной, а родители умерли, научилась. Жила с бабушкой и дедом. Старики болели. Деда несколько раз оперировали. Рак. Так что я много чего умею. Всякого. Держись.
Взялась за самый край, осторожно потянула.
-Блин. Еще придется подождать. Капельку. Слушай. Даня. Как же так вышло?
-Что именно?
-Я же родилась, взрослела... Вышла замуж, наконец. Почему я не помнила себя? Бабушку? Тебя? Как такое могло получиться? Жить вторую жизнь, заново. Ты можешь объяснить?
-Легко. Повелители и не на такое способны. Просто стерли память. Да и вышвырнули на помойку.
-Куда, прости?
-На помойку. Вернее в мир, который они называют помойкой. Мне, например, он очень нравится. Подчеркиваю - ОЧЕНЬ. Малышка, чье место ты заняла, умерла.
... Или, что гораздо вероятнее - ее убили. Но об этом Даниил предпочел промолчать.
-Даня, у меня чуть раздвоение личности не началось. Понимаешь? Я Ангелина и, одновременно, я - Ли. Просто кошмар.
-Верю. Легко могу понять. Сам такой. А как справилась?
-Ангелины больше нет. Вообще. Только я.
Она сморщилась.
Все случилось в последний год занятий. Пришли к морю, называется! Отдохнуть, поплавать, как она решила вначале...
Тинэль смотрела вверх. Роняла безжалостные слова отстраненно, почти равнодушно.
-Или ты, или она. Увы. Ты мне нужна, и не только мне. Этому миру. А девочку, которая живет в твоей душе, добрую и славную девочку жаль. Что теперь? Плакать прикажешь?
-Это нечестно. Я не смогу.
-Сможешь.
Ткнула мыском кожаного сапожка лежащую принцессу.
-Вставай. Долг есть долг.
-Господи, кому я должна?
-Мне. Вставай.
Повторила суше и громче.
-Вставай.
Низкое небо стремительно неслось за горизонт, смыкаясь с тяжело перекатывающимися серыми волнами. Обрыв был таким высоким, что огромные валуны на берегу казались крупинками черного и коричневого бисера. Вчера, когда Тинэль привела ее сюда, они купались, любовались тающим в воде солнцем, разговаривали. Утро обернулось кошмаром.
-Это океан из которого мы вышли, и в который уйдем. Он все помнит, он не злой и не добрый. Я нарочно выбрала это место для поединка.
-Какого?
-Ангелина против моей принцессы. Вам двоим нет места в одной душе. Мы поднимемся туда.
Ткнула перчаткой вверх.
-Проигравшая упадет на эти камни. Вот и все.
Пресекла возражения злым, резким жестом.
-Так будет.
Девушка взвыла.
-Нет.
Жесткие пальцы Тинэль стиснули плечи, встряхнули ученицу точно котенка.
-Да. Сейчас. Иначе все бессмысленно. Все напрасно. Должна остаться одна. И этой одной будешь ты.
Девушку трясло. Она почти ненавидела наставницу. Минуту назад это показалось бы невероятным. Из таких мгновений и ткутся саваны надежды, веры и любви.
Встать через силу и влезть на проклятый обрыв? Пожалуйста! Хоть и пришлось подниматься два с половиной часа по скользкой козьей тропе. Фигня. Для чего ее натаскивали в конце концов? Переставляла ноги, чувствуя напряжение и тупую злость. Вчерашний подъем казался тренировкой, забавой. Сегодня - каждый шаг давался с трудом. Широкая сильная спина наставницы маячила впереди. Догнать и пнуть хорошенько! Точно в ответ на эту мысль, Тинэль обернулась. Подарила быструю и жесткую усмешку.
-Шевелись!
Девушка прокусила губу, чтобы не начать проклинать в полный голос. Глупо. Кое-что она уже поняла. Слизнула кровь. Соленая какая! Спина Тинэль начала отдалятся, чтобы не потерять ее из виду пришлось утроить усилия. Влезла. Тяжело раскинув руки, растянулась на траве. Мокрое от пота лицо приятно холодил сладкий ветер. Он нес издалека - нотка едва угадывалась - запах роз. Пальцы воительницы коснулись разгоряченной щеки.
-Пора.