Я осталась одна.
Стянула с себя то, что с трудом можно было назвать платьем и влезла в глубокий чан, наполненный чуть тёплой водой, но даже это показалось мне настоящим блаженством. От души намазав тело душистым маслом и вымыв волосы, я откинулась на спинку чана и закрыла глаза. Мысли понеслись вскачь.
Майрион предал меня. Он занимался со мной любовью, а потом сделал предложение другой. Вот, что он имел в виду, когда говорил о том, что я могу не волноваться о эфирной связи. Он собственноручно уничтожал чувства, что между нами зародились. Может, это правильно? Может, именно это и нужно было сделать?
Пытаясь проанализировать то, что слепилось в большой ком внутри меня, я ещё больше запуталась. Я уже не понимала, где эфирная связь, а где мои истинные чувства. Была ли она вообще когда-то, эта истинная любовь? Или это бурлящая смесь гормонов и страха заставила меня обнажить душу перед первым встречным привлекательным мужчиной, а затем подкрепилась магическим эфиром? Может, всё это время мне стоило мыслями держаться за Кристофера?
Подумав о нём я с удивлением обнаружила, что совсем ничего не чувствую. Ни сожаления, ни горечи, ни ревности. Словно никогда Кристофер и не был частью моей жизни, словно никогда не убивалась я по нему, заливая слезами подушку. Чувства к Майриону вытеснили абсолютно все. Высекли на корню и уничтожили, и теперь я была пустая внутри.
Выскочив из воды, я до красна растёрла тело пушистым полотенцем и подыскала форму подходящего размера. Невзрачное льняное платье всё равно болталось мешком и неприятно кололось где только можно. Я подвязала платье на талии светлым передником, волосы собрала под несуразный чепец, а на ноги надела поношенные, но очень удобные кожаные ботиночки. Когда-то на них был рисунок, но он истёрся от времени и неоднократной чистки. В любом другом случае я бы пожалела несчастную обувь, которой возможно пришлось пережить даже больше, чем мне, однако сейчас я мало переживала о таких мелочах.
На кухне меня ждала главная повариха Кладия. Она была тучной, как госпожа Дэнго, но в отличии от той, лицо её казалось суровым. Между выгоревшими бровями залегла глубокая морщина, которая говорила о том, что эта женщина часто хмурится.
— Новенькая, принимайся за овощи. — С ходу скомандовала Кладия. — Шустрей. Терпеть не могу нерасторопных.
Не желая злить нового босса, я кинулась к горе овощей, поджидающих на разделочном столе. Нож в моих руках неловко скользил по жёсткой кожуре, то и дело соскальзывая. Великим поваром я никогда не была — график не позволял проводить много времени у плиты. Обычно я обедала в кафетерии на работе, а на ужин заказывала доставку или покупала замороженные полуфабрикаты, которые достаточно было разогреть в микроволновке.
Вскоре на кухню пришли ещё девушки: все молодые, молчаливые, они без единого слова принялись за работу, и всё у них выходило так споро и ловко, что я почувствовала себя совершенно бесполезной. Девушки кружили по кухне, как мотыльки, и изредка хихикали, подбивая друг дружку плечом. Со мной никто заговорить так и не попытался, напротив, меня огибали по широкой дуге и с лихвой отсыпали мне неодобрительные взгляды. Я была лишней, но особого сожаления по этому поводу не испытывала.
Кладия занималась своими делами: набивала потрошеную птицу овощами, помешивала густой суп в большом кипящем чане, носилась из угла в угол в поисках нужных ингредиентов и специй. На меня она почти не смотрела, а когда всё же наши взгляды встречались, Кладия неодобрительно цокала и качала головой.
— Неумёхи. — Без конца повторяла она, даже когда я справлялась с очередной картофелиной. — Наберут всяких…
Работа не останавливалась ни на минуту. Пол дня мы вальсировали по кухне, то таская овощи из кладовой, то унося очистки в большие баки на входе. Масштабы, в которых здесь готовили еду, поражали, хотя наверняка в доме Майриона работа на кухне выглядела примерно так же. Только вот это никогда меня не касалось, я ведь была настоящей леди. Тфу!
К вечеру я совершенно выбилась из сил, тогда как другие девушки были бодрыми и свежими, словно только что как следует выспались. Одного взгляда на гору овощей было достаточно, чтобы почувствовать тошноту — настолько они мне опостылели. Казалось, что сегодняшний день никогда не закончится, как вдруг на пороге кухни показалась Дэнго.
— Кладия, что сегодня?
— Неумёхи. — Снова повторила Кладия. — Гнать их взашей.
— Ты каждый день это говоришь. — Дэнго усмехнулась. — Дай мне одну девчонку, Юми снова нездоровится.
— Твоей Юми всегда нездоровится. — Проворчала Кадия. — У неё каждую неделю месячные, а если не они, так ещё какая хворь. Лентяйка она, вот что.
— Пусть так. — Неохотно согласилась Дэнго. — Но сейчас днём с огнём не сыщешь такой симпатичной мордашки. Не могу же я отправить кого попало прислуживать королю за ужином.
— Какая разница, какая морда у той, что подливает вино. Главное, чтобы руки не из задницы, а здесь ты таких точно не найдёшь. — Кадия швырнула половник к раковину и вытерла руки о передник. — Посмотри новенькую. Она вроде…ничего.
Дэнго беглым взглядом окинула девушек и остановилась на мне.
— Амели, вот так неожиданность! И всего-то стоило тебя хорошенько отмыть. — Госпожа Дэнго расплылась в улыбке. — Идём со мной, детка. Заменишь сегодня Юми.
Я готова была идти куда угодно, лишь бы убраться с кухни. Всё тело болело, руки потряхивало от напряжения и голода.
— Сменим одежду, ты вся пропахла маслом. — Скомандовала Дэнго. — Идём, я объясню тебе, что нужно делать.
31
За всё время пребывания на Эриде я не обращала внимания на то, кто подаёт мне обед. Кто наливает суп из расписных супниц и учтиво следит за тем, чтобы бокал всегда был полон вина. В Минкосе такой работы удостаивался не каждый, Дэнко тщательно отбирала персонал и на личное услужение к королю отправляла только тех, кто по её мнению вышел лицом. Это вызывало во мне некоторое отторжение: Ронтагур окружён роскошью, сытной едой, и даже грязные тарелки с его стола убирают красавицы. Король прячет все шероховатости за идеальный фасад, но понимает ли он, как на самом деле тяжело живётся людям?
Наставления Дэнко я слушала внимательно, хотя и понимала, что моей главной задачей было лишь дотянуть до начала ужина, и тогда можно прекратить этот маскарад. Конечно, Дэнко не обрадуется, когда узнает, что я обвела её вокруг пальца, но сделать с этим уже ничего не сможет.
Одиннадцать хорошеньких миниатюрных девушек толпились в небольшой комнатке, где стоял лишь широкий шкаф в половину стены и пара стульев.
— Она заменит Юми. — От голоса Дэнко девушки вздрогнули и обратили взгляды на меня. — Дайте новенькой форму и проследите, чтобы ничего не напортачила.
— А что с Юми, госпожа Дэнко? — Спросила одна из девушек. Через её плечо была перекинута толстая коса, а зелёные глаза по-кошачьи щурились.
— Приболела. — Дэнко поджала губы и после короткой паузы хлопнула в ладоши. — Не ваше дело! Займитесь работой, если не хотите, чтобы Кладия снова кидалась в вас поварёшками.
Дэнко вышла, оставив меня наедине с девушками, с подозрением на косившимися в мою сторону.
— Бедная Юми. — Сказала та, что с косой. — Она так часто хворает.
— Наивная ты, Рони. Юми крутит бёдрами перед носом у короля, потому и может себе позволить прогулять работу. — Фыркнула другая, заправляя чёрные кудри под чепчик. — Видала, как Дэнко её выгораживает?
— Брось, Фэй. Я видела Юми сегодня после обеда, на ней лица не было. Точно болеет. — Рони посмотрела на меня в упор. — Можешь взять одежду в том шкафу. И пересобери причёску, мы же не хотим, чтобы король вытаскивал изо рта твои волосы.
— Как скажешь. — Я спокойно кивнула и принялась расплетаться, хотя всё тело потряхивало. За целый день я настолько успела вжиться в роль, что теперь казалось, будто я и правда должна впечатлить всех своей работой, чтобы не потерять место.
— Какая же ты нерасторопная. — Зашипела Фэй. — Так и до утра не управишься.
— Отстань от неё. — Одернула Рони. — Сама-то помнишь свой первый день? Ты надела чепец на левую сторону, а потом опрокинула жаркое.
— Ужин! Ужин! — В комнату ворвалась одна из девушек с кухни. — Скорей, Кладия сегодня не в духе.
— Разве бывает иначе? — Проворчала Фэй.
Девушки вереницей потянулись на выход, а я поспешила сменить платье и, собрав волосы в пучок, затолкала выбивающиеся пряди под чепчик.
Запах тушёных овощей и мяса ударил в нос. От пряностей кружилась голова и я едва удержалась вертикально, пока на поднос в моих руках нагружали красивые блюда, полные жирной, истекающей соком еды. Я вклинилась в очередь, заняв место за Рони.
— Просто зайдёшь и поставишь блюдо на свободное место. Потом прижмёшься к стене и притворишься, что тебя не существует. Если всё пройдёт гладко, тебя будут чаще забирать с кухни. — Рони обернулась. — Что с тобой, не рада? Ты белая, как полотно.
— Немного проголодалась. — Призналась я, а желудок сиротливо завыл, подтверждая сказанное.
— Кладия настоящая ведьма. — Рони поморщилась. — То есть, не настоящая, конечно. Но когда я работала на кухне, то опасалась её злить — казалось, что она сунет меня в котёл и подаст королю на обед даже не моргнув глазом.
От картинок, что нарисовало воображение с лёгкой подачи Рони, желудок скрутило ещё сильней.
Дверь впереди распахнулась и девушки резко подобрались, поудобней перехватив подносы. Стройной змейкой мы потекли вперёд, в столовую, которая почти ничем не отличалась от обеденного зала в Клыке.
Во главе длинного стола сидел Ронтагур и рассеянно ковырял вилкой скатерть. Голову он уронил на согнутую в локте руку, потухший взгляд сосредоточился на одной точке. Выглядел король, мягко говоря, неважно. Под глазами залегли тени, уголки губ уползли вниз. На нашу процессию он даже не взглянул, продолжая сверлить видимую лишь ему точку на столе.
Ноги сами понесли меня вперёд, нарушая ровный строй. Рони попыталась ухватиться за мой рукав, чтобы остановить, но я дёрнулась в сторону. Тяжёлый поднос тут же зашатался. Я постаралась сбалансировать его вес на руке, но не вышло. Блюда из тонкого фарфора полетели на пол, наделав столько шума и грязи, что я даже на миг испугалась нагоняя от Дэнко. Зато мне удалось привлечь внимание Ронтагура: он поднял глаза и замер, уставившись на меня удивлённо.