- Смешай этот песок с землей из-под корней деревьев Диколесья, полной спор, перегноя и крылышек жуков...
- И совиного помета?
- Да. Перемешай, как следует, чтобы получилась густая, мягкая мазь. Приятная на ощупь, прохладная.
- Хорошо. Хорошо. Ксал предупредила:
- Но в свое время, Сайлас, не раньше. Когда это станет действительно необходимо.
Она говорила легко, непринужденно, стараясь скрыть боль, но это ей не слишком хорошо удавалось. То, что видела Ксал, глубоко проникло в ее душу гораздо глубже, чем все, что она знала раньше.
Старик почувствовал это и торжественно кивнул:
- Я исполню свою роль, Ксал.
Снаружи послышались взрывы смеха. Зеваки кричали: "Ура!" Кукольный спектакль близился к развязке. Вот-вот должна была произойти последняя битва между Красномундирниками и Синемундирниками. Однако закончиться она должна была не так, как все произошло на самом деле.
Пьяные голоса одобрительно ревели.
- Пойду, поищу дочку. Не следовало мне бросать ее, - сказал Вольверон и убрал мешочек в карман балахона.
- Приведи ее ко мне. Позволь, я предскажу ее судьбу.
- Ксал, она еще совсем малышка, - мягко проговорил Вольверон. - Не стоит.
Сводные брат и сестра обнялись. Они стояли около занавеса, расшитого звездами. Ксал задумалась: видит ли Сайлас звезды? Ведь она и не представляла, что это такое - видеть, не имея глаз.
- Порой они меня так пугают, - призналась Ксал, когда толпа взревела, приветствуя гибель Синемундирников. - Сомневаюсь, что им хочется справедливости. Наверное, им просто хочется смерти. Смерти, смерти и еще раз смерти.
- Разве ты не знала, что это именно так? Ксал крепко сжала руку брата.
- Сайлас, пойдем с нами. Мы сможем позаботиться о тебе. И о девочке.
- Мы - создания Диколесья, Ксал.
Гадалка печально кивнула. Брат был прав. Увы, и ее порой терзали сомнения. Но какое она имела право сомневаться? Все только начиналось.
Начиналось сейчас.
Откинув занавес крючковатыми пальцами, увешанными кольцами, Ксал тут же вскричала, ухватив за руку какого-то зеваку:
- Добрый господин! Позволь, я предскажу тебе будущее!
- Отвяжись, старая ворона!
- Подходите, подходите! Вижу, вижу, у вас еще остались серебряные монетки!
- Дочка! Дочка! - кричал меж тем Вольверон.
Толпа уже разлучила сводных брата и сестру. Сайласа окружили. Старик крепко сжал свой посох. Он тряс головой, словно пытался оживить свою способность видеть во мраке.
Небо заволокли тучи. Да-да, наверняка небо заволокли тучи.
- Безглазый Сайлас! - выкрикнул чей-то грубый, жестокий голос.
- Безглазый Сайлас!
- Безглазый Сайлас!
Эту дразнилку Вольверон слыхал и раньше. В другое время он бы с грустью подумал о той жестокости, которую, увы, взрослые успели привить детишкам, но сейчас он молча пробирался сквозь толпу в поисках дочери.
- Дочка! - крикнул он вновь. - Дочка!
ГЛАВА 6
ПЯТЕРО ИЗ ИРИОНА
- Ну и куда же она подевалась, а? Я тебя спрашиваю, Боб!
- Нам ее не найти, Полти.
- Чего ты там бормочешь?
- Я говорю: не найти нам ее.
- "Не найти нам ее", - передразнил Полти. - Какой же ты, Боб, зануда! Эй, Тил, а ты что скажешь?
- Можешь обыскать меня, Полти.
- Чего-чего? Так она у тебя?
- Нет! Я пошутила!
Но Полти подскочил к Тил и повалил ее на землю. Девочка закричала.
- Полти, ну чего ты... - вяло запротестовал Боб.
Дразнить слепого старика - это было так, легкая забава. Теперь детские шутки кончились. Толпа расступилась. Некоторые зеваки хохотали. Другие смотрели на детей неодобрительно. Боб в полной растерянности глядел на Полти и Тил, барахтающихся в пыли. Где же Лени? Где Вел? Будь Боб постарше и посильнее, он бы непременно вмешался, оттащил Полти от девочки. Но Боб был маленький, тощий и слабый, как и Тил, а Полти - большой, крепкий и сильный.
Тил закричала громче - Полти принялся рвать на ней платьице. Правда, звук рвущейся ткани несколько охладил пыл мальчишки. Он отпустил девочку и, ухмыляясь, отряхнул штаны.
- Ты куда пялишься, Боб, а?
Боб смотрел на Тил, а та - на свое платье. Мать сшила ей это платье специально к ярмарке. Глаза девочки наполнились слезами.
- А она сама ляпнула, что монетка у нее!