Глава 2
Город не тот
Минут через двадцать, лощина, в которой располагалась деревня, расступилась, и Димка увидел, огромную горную долину, с величественными вершинами гор, по краям. Ну да. Точно не Воронеж, хмыкнул он, в уме перебирая варианты и способы, которыми он будет до него добираться.
— Ну что, впечатляет? — спросил его, подошедшийиз-за спины Громыка.
— Ну да, — хмыкнул неформал. — А где город то? — спросил он, и внезапно для себя добавил. — А у вас здесь, какие самые большие пчёлы бывают.
— Да, обычные, с напёрсток, — мужичок пожал плечами. — Правда, мой свояк видел размером с собаку, но знаешь, ему верить. Он сам врёт как собака. Город кстати в низине, вон перед той горой, — мужик ткнул в направление одиноко стоявшей горы, до которой на взгляд было три — четыре километра. — Не переживай, за пятницу дня доберёмся. Даже устать не успеешь. — А потом подумал и сказал. — А хочешь, я тебя медовухой угощу. Что ж просто так на сухую идти то.
Димка был совсем не против. Хотя у него была во фляжке своя, но зачем, же отказываться от халявы. При этом ещё раз, в уме замечая, какой же тут народ дремучий, ни тебе телефонов, ни часов, время какими-то пятницами меряет. Его телефон остался дома, и понять, сколько сейчас времени, и какое сегодня число он не мог. Ну не у этих же дремучих спрашивать. Вот щас доберутся до города — там всё и узнает.
Мужик тем временем взял с телеги глиняный сосуд, достал, откуда-то две деревянные кружки, и налил в них самой настоящей медовухи.
— Так у вас же своя есть, а вы у меня покупали, — неудержался от вопроса неформал.
— Так это ж медовуха, а то медовое вино. — Поучительно пробормотал мужичок.
— Ну да, разница огромная, — хмыкнул неформал.
— Ещё бы! Да благодаря тому, что вы мне дали, я теперь таких высот достигну. — Сказал мужичок и мечтательно посмотрел вверх.
И тут Димка всё понял. — Мужика просто ещё не отпустило, а то «медовое вино, что он зачерпнул из дупла», это высококачественный местный наркотик. То — то они так быстро засобирались в город. Да они его там сейчас за такие деньги пихнут, а ему просто копейки заплатили. Нажиться на его
трудной ситуации решили, гады. Тогда понятно, откуда и Пчёл появился, если мужика с трёх маленьких глотков потащило, то ещё хорошо что после того сколько выпил он сам, в место Пчёла какой нибудь динозавр не припёрся. Тут же мелькнула мысль, что свояк его спутника тоже медовым вином злоупотребляет, правда не так сильно как он сам. Раз, к нему пчела, всего размерам с собаку пришла.
Неформал, облегчённо вздохнул. События последнего времени получили логическое объяснение, а то он уже себя, чуть ли не попаданцем в другой мир стал считать.
Караван шёл уже часа три, визуально определённое расстояние, в горной местности, оказалось довольно обманчиво. Разговоров с местными неформал старался больше не заводить, так на всякий случай, что бы, не сорвало крышу. Что зря гадать, вот щас до города доедут, и всё станет ясно. К тому же, регулярно подливаемая ему Грамыкой медовуха, значительно скрасила путь. Да и так, было на что посмотреть, — пейзаж был великолепен. Красивейшие величественные горы, с огромными снежными шапками, покрытые в низу густыми зелёными лесами. Поля полыхали разноцветьем трав со сновавшими по ним крупными диковинными насекомыми. Тёплый ветерок, всю дорогу приятно обдувал лицо. Где то в паре сотне метров бежала небольшая речка, из которой то и дело выпрыгивали и, переливаясь радугой, обратно падали вниз, крупные рыбины, очень сильно похожие на форель.
— Красотище, — думал Димка. Есть же на земле ещё такие нетронутые уголки. Надо будет как-нибудь с ребятами сюда на рыбалку приехать и спокойно отдохнуть.
— А это вы ловко придумали, после того как дали деревни подназвание, проверить её на честность. Хотя, правда и рисковали немного, — заговорил догнавший его Грамыка.
— Да я такой, — ответил ему Димка, увлечённый своими наблюдениями, не очень обращая на него внимания. — А в чём риск то?
— Да как в чём, — мужик развёл руками. Ведь известно же, что, после того, как волхв растеряет свой статус. Если деревня честная, то она его убивает.
— Меня не убьют, статус у меня ого го, — неформал, с назиданием поднял палец вверх, всё ещё не придавая разговору значения, так лишь бы о чём-то потрепаться да дорогу скрасить.
— Да это мы уже поняли.
— То-то же. А что будет с деревней, если она не убьёт?
— Да как же бестатусного оставлять, караван он не проведёт, будет только воровством промышлять, да ещё и сферу разобьёт, тогда всё поселение погибнет, — беды не оберешься. На это только совсем глухие деревни идут, от отчаянья, где каравана уже несколько веков не было. А нам, зачем так рисковать, у нас деревня продвинутая, последний караван всего двадцать лет тому назад был.
— Ну да совсем немного. — Поддержанию разговора, не возможного при нормальных условиях, очень сильно способствовало выпитое спиртное. Так как подвыпивший неформал, не обращал на него никакого внимания, просто поддерживая его на автомате, а Грамыка радуясь поговорить с новым человекам, рассказывал ему всем известные факты, нисколько не задумываясь над тем, почему он этого не знает. — А что даёт статус?
— Как что? Деревни же ты подназвание дал.
— И что?
— Ну, у тебя второй статус, это значит, ты можешь дать двум поселением полное название, или двадцати подназвание, или пятидесяти поставить метки. А если смотреть с другой стороны, ты за каждую метку можешь взять к себе человека в караван. У тебя больше 100 меток, это значит, ты можешь провести караван в сотню человек, о таких больших караванах ближайшее лет двести ни чего слышно не было.
— Подожди, я ведь дал вашей деревни подназвание, это значит, я две с половиной метки потерял?
— Совершенно верно.
— Это получается, что, я два с половиной человека для своего каравана потерял, это значит, я смогу, теперь взять не сто, а только… ээ..
— Девяносто семь с половиной. — Быстро подчитал за него мужик.
— А что будет, если я дам ещё двум поселениям полное названия? — Уловив нестыковку, в полтора землекопа, здравое мышление стало потихоньку возвращаться в мозг Димки, постепенно вытесняя оттуда муху.
— Жители будут тебе очень благодарны, а ты потеряешь весь свой статус.
— А что будет со мной, когда я потеряю статус?
— Жители тебя убьют.
— Почему?
— Да как тебя оставлять? Ты ж караван провести не сможешь. А есть что будешь? С поселений всё таскать? Да это, ещё и то, это того и сферу разбить можешь….. — Начал мямлить мужик, понимая? что разговор стал приобретать не совсем желательное направление.
— А караваны, почему так редко ходят? — Димка уже осознал всю нелепость разговора, но решил дожать до конца.
— Так как же они без волхва пойдут. А вам, до простых смертных, дел нет ни каких. Если б вы без караванов могли обходиться, так люди б, наверное, уже бы все и одичали. Вот и приходиться десятками, и сотнями лет ждать пока, кто-то из вас соизволит сквозь поселение пройти. — В славах Грамыки чувствовалась скрытая обида.
— А часто волхвы деревням подназвание дают?
— Да какой же дурак будет свой статус растрачивать? Некоторые волхвы за всю жизнь даже метку не поставят. Столица, и та, только пару сотен лет назад, как подназвание получила.
И Димка понял. Что такой дурак нашёлся. Деревня уже трижды за день его обобрала, самым жестоким образам. С начало, совершенно бесплатно выпросила у него для себя подназвание, за тем за бесценок скупили у него зелье, а после всего этого он ещё им задарма караван провёл. Аферисты, да и только. И кто здесь дремучий то?
— А вот уже считай и пришли. — Затараторил Грамыка, пытаясь отвести разговор, в другую сторону. — Вот он 312-й, — и махнул рукой, в направление расположенного в ущелье города.
Дмитрий глянул вниз и остолбенел. То, что называлось городом, было всего-навсего небольшим поселением, с километр в диаметре. Окружённое двухметровым глиняным забором. Ни дорог, ни линей электропередачи, даже тропинок и тех не было. Ни малейшего намёка на цивилизацию. Если не считать цивилизацией трёх-четырёх этажные домики внутри города. Да бродивших по окраине неведомых зверюшек, которым был бы рад любой зоопарк мира.
— А до Воронежа, отсюда далеко? — Ещё с надеждой спросил Димка.
— Да здесь поблизости и городов то с названием нигде нет, — пожал плечами Грамыка. — Это только за столицей, лиг шестьсот отсюда, Да и не слышал я, что бы так какой город назывался.
И у Димки, больше не осталось ни каких иллюзий. — Он попаданец. Самый настоящий.
Вопреки всему, открывшиеся обстоятельства, ни сколько не смутили нашего Героя. Благодаря тоннам прочитанной приключенческой литературы, психологически, он уже давно был готов к подобному повороту событий. А сложившиеся ситуация, значительно ускоряла и упрощала возвращение домой. Что может быть проще, — откуда вышел, туда и зашёл, ну или наоборот. Нужно только обратно вернуться в деревню, проскользнуть мимо Пчёла, и найти проход, через который он сюда попал. Поиск, которого не составит особого труда, так как, он всё время кружился вокруг одного и того же места.
Но в этот день, сбыться его планам, было не суждено. С гор внезапно подул сильный ветер. Небо быстро заволокло грозовыми тучами, сквозь которые начали сверкать огромные молнии, оглушая грохотом окрестности, и на головы путников начали падать пока редкие, но довольно крупные капли дождя.
— Ни чего страшного, переночую, сегодня в городе, а завтра вернусь в деревню и пойду до дому, — подумал Димка. — На сегодняшней день, приключений с меня более чем достаточно.
— Вот, господин волхв укройтесь, а то до города ещё треть лиги спускаться, — и Грамыка протянул ему плащ, с капюшоном, непонятно из чего сделанный, и оказавшийся, весьма не пор размерубольшим, хотя Димка и был довольно высокого роста.
— И на кого такие шьют, — подумал он, глядя на невысоких аборегеннов, и с головой закутался в плащ. Ещё и промокнуть, вдобавок ко всему, ему совсем не хотелось.
Пока спускались, он на всякий случай, выпытал у мужика, всё устройство этого, ну скажем так, — Параллельного мира. И сформировал для себя следующее представление.
Судя по пройденному пути от деревни до города в шесть лиг, одна лига приблизительно равнялась трём километрам. Вся планета делилась на три части. На северной, куда он попал, светлой стороне — был вечный день. На южной, тёмной — ночь. В районе экватора была серая зона со сменой дня и ночи. На светлой жили светлые, на тёмной тёмные. В серой зоне шлялись все, кому не лень. Кто то, из местных богов, благоразумно позаботился о защите природы от людей и их самих от самих себя. Люди могли жить только вокруг сфер, расположенных внутри поселения. Которые находились там спокон веков. За пределом действия сфер люди погибали, скорее всего, от действия силовых полей, и от нападения животных.
Сферы были разной мощности, они могли взять под свою опёку от одного до несколько тысяч человек. Соответственно от её способности, вокруг сферы образовывались деревня или город. Вокруг слабых сфер поселения не образовывались, так как вымирали от отсутствия генетического фонда. Вокруг них обитали время, от времени только отшельники, и то не долго, по причине естественной смерти. Действие губительных полей планеты распространялось только на людей, на представителей местной флоры и фауны оно ни оказывало, ни какого внимания, и те могли гулять везде, где им заблагорассудиться. Связь между поселениями осуществлялась только с помощью волхвов, которые были передвижным аналогом сфер, наделённые их способностью. Волхвы же в свою очередь, скорее всего такие же попаданцы, как и Димка, хаотично передвигались между городами, проводя караваны, и являющие некоторым аналогом крови для планеты. Когда же волхв терял способности, его убивали, как мёртвую клетку, что бы ни засорял артерии. Сферы обладали своим защитным полем, и их ни кто не мог, ни повредить, ни уничтожить, кроме бестатусных волхвов. Для чего они их разбивали никому неизвестно, но прецеденты были. И все люди, населяющие поселения, погибали как в подводной лодке. По светлой стороне передвигались светлые волхвы, по чёрной чёрные, в серой зоне орудовали тёмные. Обитатели тёмной стороны, убивали светлых, светлые тёмных. Но, ни каких войн не случалось, так как светлые не могли находиться на тёмной стороне, тёмные на светлой. Лишь в серой зоне происходили небольшие стычки. Тёмные обитатели планеты, с нанесёнными специально на их теле рунами (ходоки), всё же прокрадывались, на светлую сторону, но вреда особого не наносили. Так утащат одного, другого жителя, но при жёстком лимите населения это шло только на пользу, так как кому-то, предоставлялась возможность родить лишнего ребёнка. Войны между поселениями были не возможны, так как без волхвов, с одного поселения, до другого, добратьсяне представлялось никакой возможности. К тому же появление волхва являлось событием очень редким. Один раз, в десять, а то и сто лет. А сильные волхвы, способные провести более десяти человек попадались очень редко, и передвигались они по одним им ведомым траекториям, совершенно наплевав на нужды поселений. Иногда, по известным только им обстоятельствам, волхвы наделяли поселения названием, подназванием или ставили метку. Название гарантировало, что в поселение теперь будет приходить сто караванов в год, подназвание — десять, метка — один караван в три года. Что уже являлось великим прогрессом. Волхв мог рассчитывать на кормёжку в пути за счёт каравана, а так же кров и питание на одни сутки, которые составляли примерно 25 часов, которые не делились на день и ночь, а назывались просто — день, состоящий из пяти равных частей, пятниц, определяемых по положению солнца. Год ровнялся земному, 365 дней.
Остальные единицы времени отсутствовали напрочь, за ненадобностью. Здесь никто ни куда не спешил.
Больше одного дня, ни какой халявы волхву не предоставлялось, чтоб не осел в поселении, так как число жителей было жёстко ограничено, сколько человек с ним пришло, столько должно было и уйти. Да они и сами больше двух дней никогда не оставались, спеша по одним лишь им известным делам.
Ещё неформал узнал, что назвавшись Огненным Перуном, он подтвердил свой статус второй степени. Имена вроде Димка, или другие уменьшительные. Свойственно только бестатусным волхвам, и если бы он тут же не поправился. Его бы там же и грохнули. Так, что как он понял, во избежание иссцесов, он может называться или своим полным именем, Дмитрий, Или статусным, Огненным Перуном. Когда же он растеряет статус, то своё имя выговорить не сможет, так как автопереводчик, каким — то образом, работающий у всех волхвов, не сможет его перевести.
И последнее, когда он попытался узнать у аборегеннов, как они определили, что он тёмный волхв, они предложили ему посмотреть на себя в зеркало. За окончанием этого разговора они и подошли к воротам города.
Город встречал их, да впрочем, ни как не встречал. Ворота открыли два сонных стражника, закутанные с головы до ног в плащи, на подобие того, который Грамыка одолжил Димке. Народу на улицах не было, видать, желающих мокнуть под дождём, ради того чтобы поглазеть на прибывший караван, не нашлось.
— Вот, если господин волхв изволит, то может остановиться в этой таверне, — ткнул староста, на довольно приличный домик. — Мы только товар сдадим и тоже подойдём. Вы пока можете выбрать себе комнату, и что-нибудь перекусить, здесь выбор еды то ого го, не то, что у нас.
Неформал тактично решил промолчать. Кроме предложенной медовухи, местные аборигены его так ничем больше и не покормили.
— Я вам всё щас подмагну, затараторил Грамыка, видя растерянность на лице волхва. Я вот только быстро до ветру и вернусь, и так всю дорогу терпел, — и умчался в поисках потаенного места.
Дмитрий вздохнув, поднялся по ступенькам, открыл дверь и шагнул вовнутрь здания.
— А, с караваном пришёл? Что хотел? — заговорил стоящий возле подобия барной стойке, довольно упитанный мужик.
— Да мне бы комнату снять, — ответил Дмитрий, обводя взглядом довольно просторное помещение, освещаемое с помощью полтора десятков канделябров, утыканных свечами. До электричества данная цивилизация по ходу не дошла.
— Две серебряных, — надменно сказал мужик, скрестив руки на груди. В зале послышался дружный шорох, и Димка разглядел в полумраке пару десятков столов, с сидевшими за ними людьми.
Хорошо, сказал он, — выкладывая золотой, — сдача будет?
— Шикует деревня, — съязвил упитанный, — может, ещё и девку возьмешь? — спросил он, и вытолкнул вперёд непонятно откуда взявшую девицу.
— Обойдусь, — ответил неформал, вешая мокрый плащ на стоявшую у входа вешалку. Но потом, приглядевшись к утончённой фигурке девушки, добавил. — Ну, разве чуть погодя, я бы сначала хотел… — договорить он не успел.
— Меченный! Ходок! — Раздался с зала дружный крик. А девица, пару раз моргнув, заорала такой пронзительной сиреной, что на несколько мгновений просто оглушила всех находившихся в зале. Местный аналог оповещения о ядерной катастрофе.
— Где? — в бешенстве заорал Димка, схватив посох и водя глазами из стороны в сторону, ища неведомого противника.
— Волхв! — заорали опять в зале, — Черный!
При этих словах, девка перестала изображать сирену, закатила глаза и грохнулась на пол, перелетев через стоявшую позади неё скамейку, облокотив, задранные вверх, раздвинутые ноги на лавку, и обнажив при этом ни чем не прикрытый срам.
— Теперь я обязан на ней жениться, — почему то мелькнула в голове у Дмитрия, и тут же он чуть не взвыл от негодования. Облитые пчелиным испражнением татуировки светились, в полумраке таверны, ярким зелёным фосфором.
Зал молчал шоковым молчанием, завороженный уже непотребным видом упавшей девицы.
— Господин волхв! А вы можете мне какую-нибудь зверюшку наколдовать? — Обстановку разредила, непонятно откуда выбежавшая, девчушка, семи-восьми лет отраду. — А то мама мне обещает поймать, а сама только тряпочные куклы и делает.
Димка, не зная, как помочь ребёнку, отстегнул, от брелка с ключами, пластмассовую голову волка, и протянул её девочке.
— Метка оборотня, — восхищённо пробормотала девчушка. — Теперь я сама буду их ловить. Бабушка всегда говорила, что я особенная, — и, повизгивая от радости, забежала в какую — то подсобку, даже не сказав спасибо.
А неформал подумал, что, в конце то концов, надо прекращать раздавать местному населению, бесплатные плюшки.
Дверь таверны с грохотом разлетелась, и вовнутрь помещения, махая топорами, мечами и оглоблями, ввалилась толпа мужиков, возглавляемая Грамыкой и старостой.
— Да это ж наш волхв, что караван привёл, — поняв, в чём дело, поспешили прояснить ситуацию Грамыка со старостой, и видя недоверчивые лица посетителей таверны, дружно добавили. — Он тёмный.
По залу прошёлся дружный выдох облегчения, и все опять уставились на девицу. Та уже очнулась, но позы не меняла, бестолково ворочая глазами и не осознавая всю нелепость своего положения.
— Господин волхв, вот возьмите сдачу, — упитанный, заискивающе протянул ему несколько серебряных монет. — Ваша комната на третьем этаже, вверх по лестнице, она там одна, не перепутаете. За еду не переживайте, за счёт города, принесём самое лучшее.
Димка шагнул на лестничный проём, не веря, что этот день, принёсший ему столько стрессов и переживаний, всё же закончиться, и с силой захлопнул за собой дверь. От хлопка двери девица, наконец-то пришла в себя, и окрестности оглушил новый вой сирены, но неформалу уже было на это, глубоко наплевать.
Выспаться, как ни странно, ему не помешал ни кто. Следующий день его встретил ласковым солнечными лучами. На маленьком столике стоял, принесённый ночью, поднос с четырьмя деревянными блюдцами, из которых довольно вкусно пахло. В комнате оказался импровизированный ванный уголок. С деревянной ванной, наполненной тёплой водой, и даже деревянным унитазом.
После принятия водных процедур, и дегустации местных блюд. Дмитрий уже с оптимизмом начал смотреть на мир. Впрочем, что на него смотреть, надо домой собираться, а то он и так чересчур здесь задержался.
— Никодим, — представился, спускающемуся волхву, вчерашний Упитанный. — Хозяин этой таверны. Что нибудь заказывать будете?
— Нет, — буркнул неформал. — И так задержался.
— Что и даже золото в ломбарде не обменяете.
В ломбарде? — Смакуя знакомое слово, неформал задумался. — А это где? — Спросил он, всё же, на всякий случай, решившись наведаться в столь популярное, в его мире заведение. Мало ли, мож, что полезного и найдёт, для себя.
— Да здесь рядышком, слева по улице третий домик, там увидите, не ошибётесь. И да, не подскажите, куда путь дальше держать соизволите. В столицу или…. Ну понимаете, народ бы собираться начал.
— Обратно в деревню.
— А ну правильно, как же я сразу не догадался, не за простое же спасибо вы деревни подназвание дали.
Неформала, от услышанного, передёрнуло, и со злостью хлопнув дверью, он выше из таверны и огляделся. Слева, как и говорил Никодим, был ломбард, выделяющийся, по сравнению с другими зданиями своей архитектурой, и толпой народа у входа. Справа же виднелась площадь, посреди которой находился, клубящийся паром фонтан. В центре него торчал четыре фонаря, на подобие того, что разбил Димка в лесу, возле Пчёла. Только эти были белые. Один большой в центре, и три поменьше по сторонам. В очереди стоять не хотелось, и Димка решил сходить к фонтану, посмотреть на местных мажоров, в надежде, что очередь к этому времени рассосётся.
Мажорами оказались, старый дед, нарезавший круги вокруг водомёта, да дюжина хмурых мужиков с оглоблями, стоящие не ровной кучкой чуть поодаль.
— Проходи, — прокряхтел дед, — Давно ждём. Знали что прейдешь. Зачем пожаловал.
— Да так, просто посмотреть.
Ишь ты, что т слишком много, в последнее время, охотников стало на сферы поглазеть?
— Да больно надо. Я вообще в ломбард, но там очередь, вот здесь обождать, и подумал, или это место для избранных?
— Мож и для избранных. Тебя как кличут то? — и старичок зло прищурил глаза.
— Огненный Перун, важно ответил Димка, уже осознавший значение статусов.
— А по имени, — не унимался дед
— Дмитрий, — быстро сообразил неформал, поняв, к чему он клонит. — А тебя?
— Кузьментий, — отозвался дед, качая пышной бородой, которую прикрывала такая же пышная копна волос. — Глава города и хранитель сфер.
— Тоже мне домовёнок Кузя, — подумал Огненный Перун, при этом сохраняя самое серьёзное выражение лица.
— Четыре города уже погибли на рубежье, вот и приходиться сторожиться. Смутные времена наступают. А имя у тебя чудное, совсем как наше, у других волхвов такие имена, что и язык, сломаешь, а у тебя как у нас.
После этих слов Кузя развернулся, и побрёл прочь, прихватив с собой и свою свиту. Димка же уселся на парапет фонтана, и зачерпнул рукой дымящеюся влагу, и если бы кто нибудь из свиты Кузментия, в тот момент оглянулся, то жизненный путь неформала в этот день бы и закончился, но пока, похоже, что место в Вальхаве ему ещё не подготовили.
Когда неформал подошёл к ломбарду, то людей возле него уже не было. Толкнув железную дверь, он прошёл вовнутрь.
— Медовое вино больше купить не могу, деревенские, которых ты привёл, выгребли все деньги, которые наша семья три поколения копила.
Неформал разглядел в углу просторной комнаты осунувшегося мужика в кресле, укутанного с ног до головы в шерстяной плед.
— Как все? — Спросил он, заранее чувствуя, что его чем-то обделили.
— Вот, — мужик показал на три склянки, стоящие на полке, размером с литр каждая, — отдал сорок тысяч золотых, медовое вино. Теперь я разорен.
— Почему? — Спросил неформал, с навернувшимися от обиды слезами на глазах. Так его обобрали…, а он ещё переживал, что последние деньги у сельчан забрал. Гааады!!! И куда ещё, интересно два литра дели. Ведь в ведёрке было пять литров. Ну, почти.
— Так они сказали, что ты в столицу идёшь, я и скупил на все деньги. Только не сказали, что ты тёмный.
— А что это меняет?
— Ваш удел серые земли. Как сюда, то забрёл, на моё голову? Кстати Батыр, — представился хозяин ломбарда.
— Огне… ну можно просто Дмитрий. — Поправился неформал.
— Да в курсе уже, — опять погрустнел хозяин, — Если есть ещё что интересное, то показывай, нет, то проваливай. Одни беды от вас тёмных.
Димкин взгляд упал на нарисованную рекламную картинку на стене. На ней была изображена обыкновенная российская железная пятирублёвая монета, за которую предлагалась, аж пятьдесят тысяч золотых.
— А это что? — кивнул он на картинку.
— Да, это так, для престижу, — вздохнул Батыр. — Чёрную прислужницу, недавно в столице поймали. Её казнили, а монеты в казну пошли, представляешь, аж восемь штук. Это четыреста тысяч золотом.
Димка представлял. Именно он отдал Лёшке на палёнку последние восемь пятирублёвок. Хоть бы что нибудь себе оставил. Кто ж знал.
— А, за, чем они вам?
— Ты меня-то совсем за дурака не считай, — обиделся Батыр. — Метку оборотня, что девчонке вручил, что? На золотые покупал?
Крыть было нечем. За брелок Димка отдал тридцать пять рублей. Целых семь пятирублёвок. И здесь его обманули. Воспользовались так сказать его добротой и доверчивостью.
— Вот. — Протянул он осколок чёрного, разбитого им фонаря. Свой абгрейд металлиста, он решил не демонстрировать. Мало ли, прибьют за какую нибудь побрякушку, прям здесь. В подвале. И не посмотрят, что волхв.
— Осколок чёрной руны. — Батыр повертел осколок, разглядывая его со всех сторон. — Вещ редкая, но не очень. Денег тебе за него не дадут, а вот алхимикам он интересен. К сожалению наш инкунабула уже год как помер. Я же могу предложить тебе взамен только вот это, — и он протянул ему, украшенный изумрудным драконом, обсидиановый браслет, очень тонкой работы. — Для чего он нужен я не знаю, но у меня таких два, а осколка руны нет, потому и меняю.
Дмитрий решил, что это выгодный обмен. Он же знал, что это ни какая не руна, электрический светильник, ну или то, что от него осталось. А такой браслетик, даже в его мире, стоит не плохих денег, да и прикольный он. В тусовке можно повыпендриваться.
Когда Димка вернулся к таверне, там уже готовился к отбытию огромный караван. Если в город пришло человек двадцать, то обратно собралось как минимум сто пятьдесят. Из всех выделялись деревенские. На холеных лошадях, запряженных в повозки, с подшипниковыми колёсами и железными рессорами. Хорошо одетые, они, весело галдя, перебирали свои покупки в телегах.
— На моих деньгах нажились, — подумал неформал, с обидой глядя на гогочущую толпу.
Хотя, по правде сказать, нажились не все, в стороне от каравана, на завалинке, со скромной котомкой в руках, одиноко сидел Грамыка. Видать не в почёте был.
Между тем к каравану прибились ещё два существа. Девчушка, которой Димка подарил брелок, да и опозоренная им девка из таверны.
— Ей в цивилизацию нужно, перспективу в жизни искать, вот и отправляю дочку, а то загинет её талант здесь, — пояснила подошедшему волхву женщина. — Вы уж присмотрите за ней.
— Обязательно, — кивнул неформал. — А зовут то её как? — Почему то он уже относился к ней как крестнице.
— Микс. шат. ра, — ответила девочка. Универсальный переводчик волхвов, по-видимому, здесь дал сбой. И имя ни как не хотело восприниматься на слух, но Димка быстро нашёл выход из положения.
— Короче нарекаю тебя Микстурой, — повелительно сказал он. Девчушка только рассмеялась в ответ.
— А я, из-за тебя осталась без работы, — сказала подошедшая к нему девушка, опустив взгляд.
— А я тут причём, возмутился неформал.
— А ты меня напугал. Я упала и…, и все меня видели, и платить ни кто не хочет, но не в кухарки же идти.
— И ты решила попытать счастье в другом месте, подытожил враз повеселевший неформал.
— А ты мне сразу понравилась, давай вместе жить, — обратился к ней с предложением подошедший Грамыка.
— У тебя денег нет, а я девушка честная, и очень дорожу своей репутацией, поэтому, за бесплатно, ни с кем жить не собираюсь. Кстати, Анютой меня звать.
— Ну, Анка, ты нигде не пропадёшь, — настроение к неформалу стало понемногу возвращаться. — А почему ты не хочешь другой работай заняться?
— Какой, например?
— Ну, там лавку торговую открыть, или к Батыру в помощницы пойти, — выдал он первое, что пришло в голову.
— Эти занятия для халявщиц, а я хочу жить на деньги, заработанные честным трудом, — сказала девушка и потупила взгляд.
В нутрии себя неформал давился от смеха, но вид сохранял самый не возмутимый, и чтоб, хоть как, то восстановить душевное равновесие, достал сигарету и полыхнул бензиновой зажигалкой. Микстура наблюдала за этим завораживающим действием, широко раскрыв рот.
— Мне такие помощницы и даром не нужны, — высказал своё мнение об Анке, подошедший Батыр. — Я к тебе, Огненный Перун, по просьбе всего города пришёл, обратился он уже к Дмитрию.
— Подназвание не дам, метку тоже — быстро выдал уже ученый неформал.
— Ну, мы что-то подобное и ожидали. Вам волхвам до простых людей как… — Батыр не договори и обиженно махнул рукой.
— А девчонка ни куда не пойдёт, останется в городе, — сказал появившийся невесть откуда Кузьментий, скорее всего намереваясь насолить волхву за его отказ.
— С чего ты так решил? — Вступился за Микстуру неформал.
— Человек с меткой оборотня большая редкость, — пояснил Кузя, — Будет зверьё приручать.
— Ни отдам, — неформал полез в бутылку.
— Ты тёмный иди своей дорогой, без тебя разберёмся, — прищурил взгляд Кузя. А за спиной у него появилась недавняя дюжина с оглоблями.
— Перун дай, — Микстура протянула руки к зажигалке.
Димка, вспомнив свой зарок ничего не давать аборигенам, завёл руку с зажигалкой за спину.
— Я щас отдам, — снизошла до пояснения девчушка, видя его сомнения, и отобрала зажигалку.
— Не осознавая сути закулисных игр взрослых, но понимая, что кто-то хочет её как-то обидеть, она подбежала к не ожидающему, ни какого подвоха от ребёнка, Кузе, и чиркнула под бородой зажигалкой.
Пропитанные благовониями борода и шевелюра Кузи, мгновенно вспыхнули, и тот стал похож на маленького огненного демона, которого бросились тушить прихлебатели из его дюжины.
Микстура, весело смеясь, подбежала и вернула Димке зажигалку.
Возражающих больше не нашлось. Хотя один рьяный сторонник того чтобы Девчонка осталась в городе, всё же появился. Но он тактично решил промолчать. Уж больно дорога была ему его шевелюра, к тому же, недавно вымытая в таверне. Хотя его пятое чувство очень сильно подсказывало, что бед от этого дитя, он ещё нахватается поуши.
Где-то через час, возглавляемый Огненным Перуном караван, стал выходить из города. Подле ворот стоял Батыр, провожая караван.
— Надо валить из этой дыры, — услышал Димка разговор двух молодух.
— Да здесь только одни слабоумные остались, — презрительно согласилась с ней вторая.
Неформалу стало обидно за так радушно принявший его город. Накормили, напоили, девку…, ну да ладно. К тому же требовалось совершить ещё одно дело, которое при наличии детей и женщин в караване, будет затруднительно сделать в дороге. Он зашёл за ворота, и, комментируя свои действия, прокричал Батыру.
— Я ставлю метку на ваш город!
— Спасибо, — смутился тот, — Можно было конечно обойтись и без подобного ритуала.