Сяхоу Дунь собрал остатки своего разбитого войска и ушел в Сюйчан.
Собрал свое войско и Чжугэ Лян. Гуань Юй и Чжан Фэй в восхищении говорили друг другу:
-- Да! Чжугэ Лян -- настоящий герой!
Проехав несколько ли, братья увидели небольшую коляску, охраняемую отрядом воинов под командой Ми Чжу и Ми Фана. В коляске сидел Чжугэ Лян. Гуань Юй и Чжан Фэй соскочили с коней и пали ниц перед мудрецом. Вскоре прибыли Лю Бэй, Чжао Юнь, Лю Фын, Гуань Пин и другие.
Захваченные у врага обозные повозки были разделены между воинами и военачальниками в качестве награды за труды. Войско возвратилось в Синье. Население города стояло по сторонам пыльной дороги и кланялось победителям:
-- Жизнью своей мы обязаны тому, что господин наш сумел отыскать такого мудреца!
По возвращении Чжугэ Лян сказал Лю Бэю:
-- То, что разбит Сяхоу Дунь, еще ничего не значит! Теперь ждите самого Цао Цао с большим войском!
-- Что же нам делать? -- спросил Лю Бэй.
-- У меня есть план, как отразить нападение Цао Цао! -- успокоил его Чжугэ Лян.
Вот уж поистине:
Врага сокрушив, не слезай с коня боевого.
Окончив войну, готовься к сражениям снова.
Если вы не знаете, каков был план, предложенный Чжугэ Ляном, прочтите следующую главу.
ГЛАВА СОРОКОВАЯ
в которой будет рассказано о том, как госпожа Цай решила отдать Цзинчжоу Цао Цао, и о том, как Чжугэ Лян сжег Синье
Лю Бэй попросил Чжугэ Ляна поделиться с ним своими мыслями о том, как отразить врага.
-- Синье -- городок маленький, и удерживать его продолжительное время невозможно, -- сказал Чжугэ Лян. -- Недавно мне стало известно, что Лю Бяо тяжело занемог. Воспользуйтесь этим, обоснуйтесь в Цзинчжоу, и тогда мы сможем отразить нападение Цао Цао.
-- Ваш совет вполне разумен, -- согласился Лю Бэй. -- Но могу ли я замышлять что-либо против Лю Бяо? Ведь он оказывал мне большие милости...
-- Помните, -- прервал его Чжугэ Лян, -- если вы не возьмете Цзинчжоу теперь, сожалеть потом будет поздно!
-- Я лучше умру, чем совершу такое несправедливое дело!
-- И все же план этот надо обсудить еще раз! -- заключил Чжугэ Лян.
В это время в Сюйчане произошло вот что. Потерпевший поражение Сяхоу Дунь велел связать себя веревками и, представ в таком виде перед Цао Цао, молил о смерти. Но Цао Цао простил его.
-- Я пал жертвой коварства Чжугэ Ляна! -- причитал Сяхоу Дунь. -- Он огнем уничтожил моих воинов!
-- Вы с юных лет командуете войсками, пора бы знать, что, проходя через теснины, надо принимать меры против огня, -- упрекнул его Цао Цао.
-- Ли Дянь и Юй Цзинь предупреждали меня, но я ничего не хотел слушать! Теперь раскаиваться поздно... -- сказал Сяхоу Дунь.
Цао Цао велел наградить Ли Дяня и Юй Цзиня.
-- Лю Бэя надо уничтожить немедленно, -- негодовал Сяхоу Дунь. -- Если он будет так бесчинствовать, это станет для нас внутренней язвой!
-- Я согласен, -- подтвердил Цао Цао. -- Лю Бэй и Сунь Цюань тревожат меня больше всего. На остальных не стоит обращать внимание. У нас теперь есть предлог, чтобы усмирить Цзяннань!
Был отдан приказ поднять в поход пятьсот тысяч воинов. Их разделили на пять армий. Во главе первой армии Цао Цао поставил своих братьев Цао Жэня и Цао Хуна, во главе второй -- Чжан Ляо и Чжан Го, во главе третьей -- Сяхоу Юаня и Сяхоу Дуня, во главе четвертой -- Ли Дяня и Юй Цзиня. Сам Цао Цао возглавил пятую армию. Храбрейшему военачальнику Сюй Чу он выделил особый отряд в три тысячи человек, предназначенный для внезапных нападений и прорыва рядов противника.
Для выступления в поход избран был день под циклическими знаками "бин-у" седьмого месяца тринадцатого года периода Цзянь-ань [208 г.], когда начиналась осень.
Главный придворный советник Кун Юн, недовольный планом Цао Цао, решительно возражал ему:
-- Лю Бэй и Лю Бяо -- потомки Ханьского императорского дома, и идти на них войной столь необдуманно нельзя. Сунь Цюань засел тигром в своих землях, его прикрывает великая река Янцзы. Справиться с ним тоже нелегко! Но если вы, господин чэн-сян, подымете войско на такое несправедливое дело, боюсь, как бы вы не лишились доверия народа Поднебесной!
-- Лю Бэй, Лю Бяо и Сунь Цюань -- ослушники! -- вспылил Цао Цао. -- Они ли не заслуживают кары?
Цао Цао приказал удалить Кун Юна и впредь казнить всех, кто осмелится перечить. Кун Юн вышел из дворца и, обратившись лицом к небу, вздохнул:
-- Видано ли, чтобы бесчеловечность могла взять верх над гуманностью?
Эти слова Кун Юна услышал находившийся поблизости друг придворного летописца Ци Люя и поторопился сообщить ему об этом. Ци Люй ненавидел Кун Юна, который всегда презирал и оскорблял его, и поэтому поспешил с доносом к Цао Цао. При этом он еще добавил и от себя:
-- Господин чэн-сян, Кун Юн всегда непочтительно о вас отзывался! Он дружил с Ни Хэном, и тот восхвалял его, называя Конфуцием! "Конфуций жив!" -говорил он. А Кун Юн восхищался Ни Хэном и твердил: "Янь Хуэй родился снова!" Знайте, господин чэн-сян, если Ни Хэн вас позорил, так на это его толкал Кун Юн!
Цао Цао разгневался и велел тин-вэю посадить Кун Юна в темницу.
У Кун Юна было два сына. Ничего не подозревая, юноши спокойно сидели дома и играли в шахматы, когда вбежал запыхавшийся слуга:
-- Вашего батюшку схватил тин-вэй! Его казнят! Спасайтесь поскорее!..
-- Что ж! -- воскликнули юноши. -- Если рушится гнездо, разве яйца остаются целыми?
Вскоре явился тин-вэй. Все, кто принадлежал к семье Кун Юна, были схвачены и казнены на базарной площади. Среди казненных были и оба сына Кун Юна. Труп их отца тут же на площади выставили напоказ.
Начальник города Чжи Си с рыданиями пал ниц перед трупом Кун Юна. За это Цао Цао хотел казнить и его. Однако этому воспротивился советник Сюнь Юй.
-- Мне часто приходилось слышать, -- сказал он, -- как Чжи Си предупреждал Кун Юна, что его твердость и прямота переходят всякую меру и что это приведет его к беде. И вот сейчас Чжи Си пришел оплакивать Кун Юна. Пощадите Чжи Си, это человек на редкость справедливый!
Цао Цао отказался от своего намерения; Чжи Си похоронил Кун Юна и его сыновей.
Потомки сложили стихи, восхваляющие Кун Юна:
В Бэйхае родился отважный Кун Юн,
Он духом до самых небес возвышался.