Совсем не потому, что был слабей другого,
А просто потому, что духом был он мал.
Цао Пэй и его сановники были поражены. Но Цао Пэй тут же сказал:
-- Стихотворение можно сочинить быстрей, чем сделать семь шагов. Попробуй сочини сразу.
-- На какую тему?
-- Мы с тобой братья, -- бросил Цао Пэй. -- Это и будет темой, только не произноси слово "братья".
На одно лишь мгновенье задумался Цао Чжи и потом прочитал:
Чтобы сварить бобы, ботву зажгли бобовую.
И начали бобы тут горько слезы лить:
"Ведь с вами мы родня -- одни родили корни нас,
Так почему ж вы нас торопитесь варить?"
Цао Пэй понял намек и не мог сдержать слез. Тут госпожа Бянь вышла из глубины зала и сказала Цао Пэю:
-- За что ты преследуешь своего брата?
-- За то, что он нарушает государственные законы! -- вскричал Цао Пэй, вскакивая с места. И он приказал понизить Цао Чжи в звании и отныне именовать его Аньсянским хоу.
Этим Цао Чжи был лишен права на владение городом Линьцзы и уехал по приказу Цао Пэя в деревню Аньсян.
Став преемником Вэйского вана, старший сын его Цао Пэй обновил все законы и стал ограничивать волю императора Сянь-ди еще больше, чем это было при Цао Цао.
Обо всем, что происходило в Ецзюне, шпионы доносили в Чэнду, и Ханьчжунский ван Лю Бэй, взволнованный этими известиями, решил посоветоваться со всеми гражданскими и военными чинами.
-- Цао Цао умер, и его преемником стал Цао Пэй, -- сказал он. -- Цао Пэй притесняет Сына неба еще больше, чем это делал его отец. Даже правитель Восточного У, Сунь Цюань, покорился Цао Пэю и назвал себя его подданным! Я думаю сначала выступить против Сунь Цюаня и отомстить за смерть Гуань Юя, а потом покарать Цао Пэя и истребить всех мятежников!
Не успел он произнести эти слова, как вперед вышел военачальник Ляо Хуа и, низко поклонившись, промолвил:
-- Гуань Юй и его сын погибли по вине Лю Фына и Мын Да. Накажите прежде всего этих злодеев!
Но Чжугэ Лян удержал Лю Бэя.
-- Не торопитесь, это было бы неразумно! -- воскликнул он. -- Ваша поспешность может толкнуть этих людей на измену. Прежде следовало бы повысить их в звании и отдалить друг от друга, а потом уж схватить обоих.
И Лю Бэй решил назначить Лю Фына военачальником в Мяньчжу.
Но случилось так, что об этом узнал Пэн Ян, близкий друг Мын Да. Он тотчас же написал ему письмо и со своим доверенным отправил в Шанъюн. Как только посланец выехал за южные ворота Чэнду, его схватили дозорные Ма Чао. Выпытав у него все подробности, Ма Чао отправился к Пэн Яну. Тот встретил его и принялся угощать вином. Когда они выпили по нескольку кубков, Ма Чао, желая вызвать Пэн Яна на откровенность, сказал:
-- Что это Ханьчжунский ван все хуже и хуже обращается с вами? Ведь когда-то он был очень милостив!
-- Этот старый хрыч совсем с ума спятил! -- раскипятился Пэн Ян. -- Я ему за все отплачу!
-- Я тоже затаил против него обиду! -- прибавил Ма Чао.
-- Тогда подымайте свое войско и соединяйтесь с Мын Да. В этом я вам помогу! Мы вместе совершим великое дело! -- предложил Пэн Ян.
-- Умно придумано! -- воскликнул Ма Чао. -- Как-нибудь на днях мы еще побеседуем.
Попрощавшись с Пэн Яном и захватив с собой человека, который вез письмо, Ма Чао отправился к Ханьчжунскому вану и обо всем ему рассказал.
В гневе Лю Бэй приказал схватить Пэн Яна и бросить в темницу. Под пыткой Пэн Ян признался и покаялся в своем преступлении.
-- Он замышлял мятеж! Что мне с ним делать? -- спросил Лю Бэй Чжугэ Ляна.
-- Пэн Ян глупец, но если его пощадить, потом не оберешься беды, -- сказал Чжугэ Лян.
И Лю Бэй решил, не поднимая шума, дать ему умереть в тюрьме.
Когда Мын Да узнал о смерти Пэн Яна, он испугался за себя. В это время в Шанъюн неожиданно прибыл гонец с указом Лю Бэя о назначении Лю Фына военачальником в Мяньчжу. Встревоженный этим известием, Мын Да пригласил к себе военачальников братьев Шэнь Даня и Шэнь И и сказал им:
-- В свое время мы с Фа Чжэном оказали большую услугу Ханьчжунскому вану. Но как только Фа Чжэн умер, Лю Бэй совсем забыл обо мне, да вот теперь вспомнил и решил, видно, меня погубить. Посоветуйте, как поступить?
-- Я знаю, что нужно делать! -- воскликнул Шэнь Дань.
-- Что же? -- спросил обрадованный Мын Да.
Шэнь Дань продолжал:
-- Я и мой брат давно собираемся перейти в княжество Вэй, присоединяйтесь к нам! Напишите Ханьчжунскому вану прощальное письмо и уезжайте. Цао Пэй назначит вас на высокую должность, в этом нет никаких сомнений, а потом и мы приедем к вам.
Мын Да все понял. Он отправил с гонцом прощальное письмо Лю Бэю, а сам в сопровождении пятидесяти всадников уехал в княжество Вэй.
Гонец передал Ханьчжунскому вану письмо и рассказал об отъезде Мын Да. Лю Бэй распечатал письмо и прочитал:
"Почтительно склоняясь перед вами, докладываю, что я пришел служить вам, веря в то, что смогу совершить подвиги, достойные подвигов И Иня и Люй Шана. Для меня вы были равным Хуань-гуну и Вэнь-вану. Я думал, что все ученые и мудрые мужи будут приходить к вам в поисках славы, как это было при княжествах У и Чу.
Но с тех пор как я стал служить вам, заботы и тревоги давят меня, как гора. И если так тяжко мне, то как же тяжело должно быть правителю!
Ныне при вашем дворе собралось так много героев и мудрецов, как чешуи у рыбы, и я чувствую себя неспособным чем-либо помочь вам. У меня нет таланта полководца, а стоять в числе последних мне просто стыдно.
Мне приходилось слышать, что Фань Ли, познания которого были незначительны, совершил большое плавание, а Цзю-фань совершил смелый поход в верховья реки Хуанхэ.
Почему они совершили эти подвиги? Потому что хотели сохранить свою жизнь и верной службой искупить свои грехи.
Я же, ничтожный неуч, не совершил великих подвигов, достойных сподвижника основателя династии. Я тайно завидовал мудрецам прежних времен, и думы мои вызывали у меня чувство стыда.
В старину Шэнь Шэн отличался таким сыновним послушанием, что вызвал подозрение даже у родных; Цзы-сюй(*1) был безмерно предан своему правителю, но правитель его казнил; Мын Тянь расширил границы владений своего князя и тоже был казнен, Ио И покорил княжество Ци, но его оклеветали. Всякий раз, когда я читаю об этих великих мужах, у меня от волнения и горечи льются слезы. А когда я пытаюсь вообразить себя на их месте, скорбь моя углубляется.