-- Я удостоен высокой чести, -- поклонился Лу Сунь, -- не смею отказываться! Только попрошу вас завтра собрать всех чиновников и в их присутствии дать мне полномочия.
Молчавший Кань Цзэ произнес:
-- В древности существовал обычай: когда назначали полководца, строили возвышение, собирали воинов и в их присутствии вручали белый бунчук, желтую секиру, пояс с печатью и грамоту на право командования войсками! К полководцу всегда относились с почтением, и приказы его выполнялись беспрекословно. И вам, великий ван, следовало бы соблюсти этот обычай. Жалуя Лу Суню звание да-ду-ду, вручите ему бунчук и секиру, и все будут ему повиноваться.
Сунь Цюань послушался Кань Цзэ и приказал за ночь соорудить возвышение. Наутро созвали туда всех чиновников и попросили Лу Суня подняться на ступени. Сунь Цюань пожаловал ему звание да-ду-ду и титул Лоуского хоу; затем вручил драгоценный меч, пояс с печатью и грамоту на право командования войсками.
-- В столице властвую я, -- сказал Сунь Цюань, -- За ее пределами распоряжаетесь вы!
После церемонии Лу Сунь спустился вниз и приказал военачальникам Сюй Шэну и Дин Фыну возглавить отряд его телохранителей. В тот же день они выступили в поход по суше и по воде.
В Сяотине было получено извещение о назначении Лу Суня, и это сильно встревожило Хань Дана и Чжоу Тая.
-- Почему наш господин назначил полководцем этого книжника? -- недоумевали они.
Вскоре в Сяотин прибыл и сам Лу Сунь. Никто не хотел ему подчиняться. Он вошел в шатер и приказал созвать совет. Военачальники не желали ему представляться, и их приходилось приводить силой.
-- Господин наш назначил меня полководцем, чтобы я разгромил царство Шу, -сказал Лу Сунь. -- В войске есть свои строгие законы, и вам надлежит их соблюдать. Нарушителей я буду наказывать, невзирая на лица. Запомните мои слова, чтоб вам не пришлось раскаиваться!
Военачальники молчали. Наконец Чжоу Тай произнес:
-- Ныне племянник нашего господина, аньдунский военачальник Сунь Хуань, осажден в городе Илине. У него нет провианта, и на помощь к нему никто не идет. Просим вас, господин ду-ду, спасти Сунь Хуаня. Этим вы успокоите душу нашего господина.
-- Сунь Хуаню помощь не нужна, -- возразил Лу Сунь. -- Я знаю силу его боевого духа и считаю, что он продержится до тех пор, пока я разобью армию Сянь-чжу, а тогда и для него минует опасность.
Военачальники, усмехаясь, покинули шатер.
-- Назначить главным полководцем такого юнца! -- ворчал Хань Дан. -- Вы слышали, что он сказал? Ну, теперь погибнет наш Восточный У!
-- Я пытался выведать у него план наступления, -- отвечал Чжоу Тай, -- но теперь вижу, что никакого плана у него нет. Не представляю, как он разобьет царство Шу.
На следующий день Лу Сунь передал по всему войску приказ стойко охранять все проходы в горах и никоим образом не выходить на бой с врагом. Военачальники посмеивались над его трусостью и кое-как выполняли приказ. Тогда Лу Сунь снова созвал их к себе в шатер и сказал:
-- Командую войсками я! Вчера я трижды приказывал и пять раз напоминал, чтобы охранялись горные перевалы! Почему вы не выполняете мой приказ?
-- С того времени, как великий ван Сунь Цюань покорил Цзяннань, я участвовал в сотнях битв, -- произнес Хань Дан. -- Остальные военачальники, прирожденные воины, также давно служат нашему господину. Великий ван поставил вас во главе всего войска. Вам следовало бы сначала продумать план наступления и дать указания, кому и куда выступать, ибо только в наступлении побеждают противника! Вы же приказываете нам обороняться и не выходить на бой. Разве вы надеетесь, что небо само покарает злодеев? Я никогда не боялся смерти, но не понимаю, зачем вы подрываете наш боевой дух!
Военачальники, стоявшие у шатра, зашумели:
-- Хань Дан говорит правильно, мы хотим драться.
Выслушав их, Лу Сунь схватился за меч и властно закричал:
-- Пусть я, по-вашему, книжник, но раз господин наш доверил мне такое важное дело, всю ответственность за него несу я! Еще раз приказываю вам держать оборону! Ослушникам буду рубить головы!
Военачальники разошлись недовольные.
Сянь-чжу развернул свои войска на семьсот ли от Сяотина до самых границ Сычуани. Было сооружено сорок лагерей. Днем знамена и флаги закрывали солнце, по ночам небо озарял свет костров.
Разведчики донесли Сянь-чжу, что Сунь Цюань назначил полководцем Лу Суня, а тот приказал войску обороняться и в бой не выходить.
-- Кто такой этот Лу Сунь? -- спросил Сянь-чжу.
-- Лу Сунь -- ученый из Восточного У, -- ответил советник Ма Лян. -- Он, правда, молод, но очень талантлив и прекрасный стратег. Это по его плану Люй Мын взял Цзинчжоу.
-- А, так это тот самый мальчишка, который своим коварством погубил нашего брата Гуань Юя! -- вспыхнул Сянь-чжу. -- Его надо схватить, чего бы это ни стоило!
И он отдал приказ наступать.
-- Талантами своими Лу Сунь не уступит Чжоу Юю, -- предупреждал Ма Лян, -с ним нелегко справиться!
-- Мы давно водим войска, так неужели же мы понимаем меньше, чем этот желторотый юнец? -- закричал Сянь-чжу.
И он сам повел войска на горные перевалы.
Узнав, что Сянь-чжу приближается, Хань Дан известил об этом Лу Суня. И тот, опасаясь, как бы Хань Дан не совершил какого-нибудь необдуманного поступка, сам примчался к нему. Он увидел, что Хань Дан стоит на вершине горы и наблюдает за противником, войска которого разлились по горам и полям. Среди войск медленно колыхался желтый шелковый зонт.
-- Вон там находится сам Лю Бэй, -- сказал Хань Дан подошедшему Лу Суню и указал рукой в сторону желтого зонта. -- Разрешите мне напасть на него!
Лу Сунь возразил:
-- Наступая на восток, Лю Бэй выиграл десятки сражений, и боевой дух его войска крепок, как никогда. Сейчас нам необходимо обороняться. Выйти в открытый бой -- значит потерпеть неудачу. Прежде всего надо воодушевить наших воинов и продержаться до тех пор, пока не изменится обстановка. Враг наступает, и ему кажется, что он добивается успеха, но если мы не выйдем в бой, он ничего не добьется и вынужден будет расположиться в лесах. Вот тогда мы и одержим над ним победу!
На словах Хань Дан согласился с Лу Сунем, но в душе не хотел ему повиноваться.
Сянь-чжу послал передовой отряд вызвать на бой врага. Но Лу Сунь приказал всем заткнуть уши и не слушать выкриков неприятеля. Он сам объезжал все заставы, разговаривал с воинами и велел им стойко держаться.
Видя, что враг не выходит, Сянь-чжу горячился.
-- Лу Сунь великий стратег, -- говорил ему Ма Лян. -- Мы наступаем с самой весны, и Лу Сунь ждет, пока воины наши выдохнутся. Он не выйдет в открытый бой. Подумайте об этом, государь!
-- Какая там у него стратегия! -- возмущался Сянь-чжу. -- Лу Сунь жалкий трус! Ведь они уже несколько раз были разбиты, и теперь он просто боится!
-- Государь, погода сейчас очень знойная, -- сказал начальник головного отряда Фын Си. -- Воины наши и без того как в огне, зачем же бросать их в полымя?
Тогда Сянь-чжу распорядился перенести все лагеря в лес, поближе к реке, чтобы, дождавшись осени, продолжить наступление.
-- Государь, а что если во время перехода на новое место враг ударит на нас? -- спросил Ма Лян.
-- Мы уже приказали У Баню с десятком тысяч слабых и старых воинов расположиться на виду у врага. Это отвлечет его внимание, -- ответил Сянь-чжу. -- Кроме того, мы сами устроим с восемью тысячами отборных воинов засаду в горной долине. Если Лу Сунь узнает, что мы перенесли лагеря, он нападет на У Баня, а тот обратится в бегство. Лу Сунь начнет погоню, а мы выйдем из засады и отрежем его от своих. Вот тогда мы и схватим этого мальчишку.
-- Государь -- блестящий полководец и прекрасный стратег! -- восхищались военачальники. -- Нам никогда с ним не сравниться!
Тут Ма Лян обратился к Сянь-чжу:
-- Государь, мне стало известно, что Чжугэ Лян сейчас находится в Дунчуани. Он сам проверяет оборону всех горных перевалов, опасаясь нападения со стороны царства Вэй. Разрешите мне дать совет. Лагеря наши следует перенести в населенную местность, сделать карту и послать ее чэн-сяну...