- Старец, - прошептал, дергая Твиспа за рукав, Моуз. - Вы видели его глаза?
Старый монах кивнул, но, прежде чем он успел ответить, келп замигал огоньками с такой скоростью и так ярко, что Твисп опешил - никогда в жизни он не видел ничего подобного. Это было похоже на пронизываемое множеством радуг северное сияние, вобравшее в себя все возможные оттенки цвета воды, скал и воздуха. Моуз в испуге отшатнулся, но Твисп удержал его за руку.
- Старые друзья, - прошептал он. - Они рады наконец встретиться вновь.
Все дело было в наследственности Калеба: его мать, Скади Ванг, и ее мать были первыми людьми, вступившими в контакт с вновь проснувшимся разумом того, кого люди называли келпом, а сам келп - Аваатой.
Когда Твисп впервые встретил Скади, она была еще очень молоденькой смуглолицей девушкой, терпеливо продолжавшей работу своей матери по возрождению келпа. По ее собственному выражению, она "вычисляла волны", и ее исследования поспособствовали созданию служб Текущего контроля, который уже при Флэттери переименовали в Контроль над течениями. Благодаря ее деятельности были спасены тысячи островитян, и в навигационной науке Пандоры свершился переворот.
Келп любил Скади - об этом он сам рассказывал Твиспу задолго до рождения Калеба. И когда Флэттери начал обрезать водоросли, Скади, тогда владевшая "Мерман Меркантил", прекратила с ним все деловые отношения. А три дня спустя оба родителя Калеба были убиты.
И сейчас, когда Калеб лежал перед Твиспом на плети келпа, лицо юноши неуловимо изменилось - на нем словно проступили черты его матери. Даже волосы и кожа казались темнее, чем обычно. Келп бережно держал его на своей огромной зеленой ладони. А вокруг в безмолвной симфонии мерцали огоньки. Старый монах внезапно вспомнил, как Скади опустила руки в воду и взмолилась: "Помоги нам!" - и келп помог. Он спас их, и это навсегда изменило жизнь Твиспа. И не только его.
После смерти Скади вошла в историю Пандоры, и в ее честь было воздвигнуто множество памятников. Когда одно из последних землетрясений почти полностью разрушило старый подводный корпус Контроля, изображавшая Скади статуя была найдена целой и невредимой - ее укрыл стеблями ближайший келп. Но то, что келп узнал Скади, привело Флэттери в ярость, и он начал планомерную вендетту, не прекращавшуюся по сей день.
Старик смотрел, с какой нежностью келп обнимает юношу и баюкает его, словно в колыбели.
- Твисп! - позвал его Калеб. - Так вот что собиралась сделать моя мама? Она хотела полностью перекрыть все поставки фирмам Флэттери и довести его до полного банкротства. Я уже много лет пытался докопаться до причин ее смерти, но тщетно. И вот сегодня я узнал... - Он всхлипнул и заплакал навзрыд, но продолжал говорить, хотя Твисп с трудом разбирал его слова: - И у нее получилось бы, обязательно получилось бы... Но теперь он захапал все... практически все... И нет способа каким-нибудь... каким-нибудь чудом связаться сразу со всеми людьми планеты... чтобы они перекрыли ему кислород, но для этого необходимо... необходимо какое-нибудь небесное знамение... вмешательство Господа...
Его голос пресекся, и теперь из пруда доносились лишь судорожные всхлипывания, и ритм мерцания огоньков полностью им соответствовал.
При возрастании количества
переменных аксиоматика не изменяется.
Учебник алгебры для второго
курса
Беатрис обожала состояние свободного падения.. Она прикрыла глаза и представила себе, что лежит, раскинувшись на одной из тех мягчайших органических кроватей, что выращивали древние островитяне. И больше всего ей сейчас хотелось оказаться в такой вот кровати вместе с Маком, но только в каком-нибудь другом мире и под другой звездой. Но даже такая кровать не может обеспечить прелести состояния невесомости.
Макинтош мягко подтолкнул Беатрис, и они плавно влетели в Паутинку так назывался релаксационный зал, устроенный прямо в тубусе оси орбиты. Еще его называли приватным парком, так как это было любимое место отдыха всего персонала станции. Кто-то использовал его для медитации, кто-то - для послеобеденного сна, а некоторые влюбленные парочки - для интимных встреч. Все пространство цилиндрического зала было иссечено перекрещивающимися под разными углами белыми канатами, разделявшими его на разновеликие комнатки и совсем крошечные гнездышки. Часть секций была оборудована голопроекторами, превращавшими всю Паутинку в калейдоскоп фантастических миров, надежно изолирующих любого посетителя от всех его тревог и забот. Беатрис уже бывала здесь и потому, не желая отрываться от собственных грез, плыла, все еще прикрыв веки.
- На сей раз акклиматизация длится дольше, чем обычно, - объяснила она Маку. - Мне ужасно не хочется открывать глаза.
- После того, что тебе пришлось испытать сегодня, меня это не удивляет. Мне тоже, честно говоря, не хочется.
Беатрис услышала, как щелкают под его пальцами кнопки прикрепленного к поясу передатчика, и кожей лица и рук ощутила пульсирующее тепло от замерцавших в завораживающем ритме разнонаправленных цветных прожекторов.
- Итак, мы сейчас с тобой в Ангел-порте, в последнем заповеднике островитян, о котором ты так много слышала. Правда, здесь тепло?
Да, ее щеки нежно погладил порыв теплого ветерка. И она представила себя лежащей на пляже в Ангел-порте с мокрыми от купания волосами и лениво потягивающей ледяной коктейль. А рядышком дожидается блюдо с сочными кусочками манго и папайи. Но сюда, на орбиту, не долетал шум прибоя, и ощутить всем телом упругую, веселую ярость волн тоже не было никакой возможности...
Беатрис открыла глаза. Она стояла на пустынном пляже. Вдали, у самого горизонта, высились заросшие кустарником скалы, а с другой стороны неподалеку стояло несколько симпатичных хижин, где можно было понежиться в тени после загорания. Голопроекторы давали практически панорамный обзор: куда ни повернись, они транслировали изображение как бы глазами зрителя.
Иллюзия была отработана до мельчайших деталей - вплоть до их собственных следов на песке, ведущих от мокрой полоски прибоя; вплоть до пенистого следа якобы привезшего их сюда корабля, но уже успевшего скрыться за ближайшим мысом. А с одного из утесов уже градом сыпались тюлени, собравшиеся полакомиться одуревшей от шума судовых моторов рыбой.
- Нам нужно хоть несколько минут побыть только вдвоем, - сказал Мак. Правда, для того чтобы обезвредить всю эту нечисть, понадобится больше, чем несколько минут. Я не зря так придирчиво отбирал ребят в свой экипаж - у меня исключительно сильная команда. Так что теперь, когда поднята тревога, у этого Бруда нет ни малейшего шанса.
Придерживаясь за петлю на поясе Беатрис, он вместе с ней медленно поворачивался в фокусе голопроекции.
- Никто не знает, кто такие эти Тени, - вдруг сменил он тему разговора. - А ты, случаем, не знаешь?
- Я... Нет, не знаю.
- А все потому, что на самом деле их не существует. Спроси у каждого по отдельности и узнаешь, что они не устраивают митингов, не шлют друг другу сообщений и вообще не поддерживают никаких контактов между собой. Просто однажды что-то ломается, отчего-то перекрывается келпопровод или происходит еще какая-нибудь авария. Но важен результат - пострадавшим всегда оказывается Флэттери. Например, часть его грузов просто исчезает по пути к порту назначения...
- Именно это я и хотела бы узнать. Кто именно делает все это, откуда он знает, где и когда нужно действовать, и как у него это получается.
Макинтош прижал Беатрис к себе, и они плавно поплыли по спирали. Видение заповедного пляжа перемещалось вместе с ними, чтобы сберечь их психику от дезориентационного стресса.
"Вот здесь, наверху, и есть его настоящий дом", - подумала Беатрис.
И вдруг поняла, что понятие "наверху" имеет теперь для нее совсем иной смысл, нежели всего пару лет назад.
- Они называют это "бросить бутылку". Ты швыряешь что-нибудь в море, а дальше уж - как повезет. Но если ты умеешь контролировать течения или хотя бы часть из них, то результат предсказать намного легче. Тени - это не организация. Это все те, кто использует выпавший шанс, чтобы хоть как-нибудь насолить Флэттери. Ну, к примеру, удалось изменить курс грузовика с генераторами водорода - и ладно. Теперь иди по своим делам и больше никогда так не делай, чтобы тебя не вычислили. А кто-то другой засечет заблудившийся транспорт и направит его еще чуть иначе, и... оглянуться не успеешь, как он уже причаливает в нелегальном поселении пионеров.
Иллюстрируя свои слова, Мак указательным пальцем выписал в воздухе прихотливую кривую и ткнул им в ладонь другой руки, тут же мгновенно сжавшейся в кулак.
- Поставки. Все дело в них. Флэттери теряет, а люди подбирают. И никаких Теней. - Он улыбнулся и подмигнул. - Гениально. И каждый может принять участие. Играют все!
- Да, но...
И тут Беатрис вспомнила о Бене.
"Интересно, а как долго Бен играл в эти игры?.."
- Заваатане, Рико и Бен... - Мак помедлил, подбирая слова, - они вовсе не хотят смерти Флэттери. Их цель - выжить его отсюда. Даже после всего, что он натворил, они не хотят его убивать только потому, что он тоже человек. Можешь себе такое представить? А ты хоть раз задумывалась, насколько сильно вы, пандорцы, уже отличаетесь от нас?
- Наши враги на Пандоре всегда вели себя более жестоко по отношению к нам, чем мы к ним, - ответила Беатрис. - Только келп составляет исключение. Но и он убивает людей год за годом.
- А кто заварил всю кашу? Кто сжигал его и подстригал?
Она вновь прикрыла глаза, и внезапно у нее пресеклось дыхание.
- Что с тобой?
Беатрис медленно вдохнула.
- Не знаю. Я вдруг поняла, что весь этот чудесный пейзаж не более чем сфабрикованная людьми фикция. Это не реальность... Но люди все равно верят нам. И устраивают в горах склады оружия и разводят там сады. Но я предпочитала не видеть тех, кто бежит в поисках укрытия.
Мак привлек ее к себе и наконец-то поцеловал. И не просто чмокнул в щечку, а надолго приник губами к ее губам - именно этого она и ждала с момента их прилета. И именно это было ей нужно, чтобы вернуться в реальный мир.
- Я тоже попыталась сделать хоть что-то, но... - она запнулась, похоже, я неудачно выбрала место. Столько людей убито.
- Да, - кивнул Мак, - я тоже пытался кое-что делать. Он погладил кончиками пальцев ее губы.