Валентин, конечно же, слегка преувеличивал свои способности. Научить хищные заклинания размножаться было ничуть не легче, чем любые другие. А сделать это до сих пор не удавалось ни одному магу на Панге. Максимум, что до сих пор получалось у Валентина - это самовоспроизводящееся заклятье, питающееся свободной энергией.
Оставлю-ка я эту мыслишку на случай, когда понадобится машина Судного Дня, решил он. Что-то уж больно хорошо у меня всякие магические новшества получаются. Никакого размножения; слеплю строго ограниченное количество "пираний" - назовем их так - и дело с концом.
Валентин на миг нахмурился, конфигурируя заклятье. Вот так, теперь проверка! "Пиранья" порскнула к заклинанию Великого Черного и впилась в первый попавшийся поток; тот мигом потерял цвет и иссяк. "Пиранья" шарахнула цветной вспышкой, и из пустоты на этот свет протянулись тонкие черные нити. Валентин понял, что видит в действии заклятье безмагии - и потер руки от удовольствия. Я был прав, черт возьми! Это искусственная безмагия!
В эту минуту ему уже не было дела до того, что он стоит посреди ночного леса в дурацком костюме факира, а единственное его оружие, кривая суковатая палка, валяется далеко позади. Валентин занимался любимым делом - он разгадывал заклинания и творил собственные - и потому не сразу услышал мягкий удар упавшего тела.
Розенблюм лежал на спине, беспорядочно двигая руками и ногами. Чтото похожее на пену выступило у него на губах.
Всего один поток, ошеломленно подумал Валентин. Черт, да оно же закодировано!
Это был уже высший пилотаж. Заклинание, из которого нельзя убрать ни одного потока, заклинание, проверяющее самое себя. Теперь спасти Розенблюма могло только чудо.
Надеюсь, десяти тысяч хватит, подумал Валентин. Теперь, когда заклинание Великого Черного резко изменило режим, магии вокруг оказалось полным-полно. Все, что Валентин успел - это заложить в "пираний" самоликвидацию. А потом выпустил их, надеясь, что еще не поздно.
Розенблюма выгнуло дугой, и он взвыл, как ошпаренный.
Но Валентин даже не расслышал вопля. Открыв рот, он смотрел, как "пираньи" расправляются с самым сложным заклинанием, которое он видел в этой жизни. Попутно "пираньи" играючи сняли анестезию, "чистый путь" и десяток других, более мелких заклинаний, принадлежавших самому Розенблюму. Понятно, отчего бедняга так завопил.
Некоторые из "пираний" сообразили напасть на своих потолстевших коллег. Самоликвидация оказалась излишней - спустя несколько секунд "пираньи" пожрали друг друга, и десять тысяч вспышек озарили ночную поляну ослепительным фейерверком.
От заклинаний, висевших на Розенблюме, не осталось и следа. Интересно, подумал Валентин, а как же я сам? Ясновидение работает попрежнему, что ж получается, "пираньи" своих от чужих отличают? Чертова магия, никогда не срабатывает так, как задумано...
Розенблюм застонал и осторожно ощупал голову. Потом сел, покачиваясь, и попытался что-то сказать.
Валентин прервал свои ученые размышления и насторожился. Обычной, связанной магии у Розенблюма было хоть отбавляй. Шарахнет фаерболом, и все дела!
- Кто здесь? - прохрипел Розенблюм. - Это ты, Учитель?
- Это я, Фалер, - произнес Валентин, делая шаг вперед.
Розенблюм откинул капюшон и во все глаза уставился на своего избавителя.
- Ты? - выдавил он и вытер рукавом пену со рта. - Не может быть... Наверное, я умер и вижу сон...
- Ты не умер, - возразил Валентин. - Хотя, надо отдать тебе должное, ты почти добился этого.
- Не может быть, - повторил Розенблюм, качая головой. - Заклинание мог снять только Учитель, а он никогда бы не сделал этого!
- Ответь мне, - сказал на это Валентин, - зачем ты пошел в этот лес?
- Уменьшить боль, - пробормотал Розенблюм. - Я хотел только уменьшить боль... Что со мной? Почему ее больше нет?
- Если этот лес способен уменьшить твою боль, - сказал Валентин, почему бы не предположить, что кто-то другой способен убрать ее совсем?
- Кто? - спросил Розенблюм.
Валентин молча поклонился.
- Как? - вырвался у Розенблюма следующий вопрос.
Валентин пожал плечами:
- Точно не знаю. Пробовал в первый раз.
- Почему ты здесь? - пробормотал Розенблюм, качая головой. Предвечные предки, я ничего не чувствую... Что ты сделал со мной?
- Скажем так, - Валентин счел за лучшее скрыть правду, - я изучаю область безмагии. А на тебе я отрабатывал одно пробное заклинание.
Розенблюм при этих словах едва не упал обратно.
- Пробное? - выдавил он. - Пробное?
Изо рта его вырвался хриплый клекот. Валентин забеспокоился, что несчастному магу стало плохо, но потом сообразил, что это смех.
- Скажи мне, когда ты закончишь пробовать и соберешься колдовать, выдавил Розенблюм. - Я постараюсь убежать как можно дальше.
- Как ты себя чувствуешь? - поинтересовался Валентин. Он еще не собрал из воздуха достаточно Силы, чтобы переходить к собственно разговору. Черные нити действовали на удивление споро.
- Как вынутый из петли висельник, - ответил Розенблюм. - Предвечные предки! Где же ты был раньше... Целый месяц боли...
Он опустил голову и глухо застонал.
Похоже, я его действительно спас, подумал Валентин. В таком состоянии он вряд ли сумел бы решить очередную задачку Хеора.
- Ты многому научился за это время? - спросил Валентин.
Розенблюм словно не расслышал вопроса:
- Скажи, это он прислал тебя? Он?
Вот будет хохма, если он, подумал Валентин. Но - маловероятно. Как там у нас с магией?
Валентин прислушался к своим ощущениям. Среди прочих возможностей ясновидение позволяло непосредственно чувствовать будущие опасности. Сейчас никакой опасности не ощущалось. Ну что ж, решил Валентин, значит, я собрал достаточно Силы. Пора поговорить всерьез.
- Я пришел сам, - сказал Валентин, - по своей воле. Ты просто попался мне на пути.
Розенблюм затряс головой, потом откинул капюшон и принялся жадно вдыхать воздух. Валентин терпеливо ждал, когда ученик Хеора полностью придет в себя.
- Зачем ты снял с меня заклятье? - спросил Розенблюм, перебираясь в сидячее положение. - Как ты посмел противиться воле Учителя?
- Ты многого не знаешь, Розенблюм, - ответил Валентин, постепенно входя в роль Великого Фалера. - Великий Черный присягнул мне на верность. Отныне моя воля - закон для него и для его учеников.
- Присягнул на верность? - пробормотал Розенблюм. Он попытался встать, но со стоном опустился обратно. - Тебе, простому факиру?
Валентин презрительно усмехнулся: