- Боже, да что ж это так оно чешется! - вслух возопил король.
И тут проснулся сенешаль. Он выглянул из кустов, увидел, что его любимый король по-прежнему находится у вяза и в великой тревоге вскричал:
- О сир! Поберегите свое здоровье! Вы до того колебали злосчастное дерево, что у вас мозги вылезли из-под черепа!
- О нет, дружок, - печально отвечал Луи, - это не мозги, это меня облизал медведь-говноед, я думал, что он и тебя съел, сенешаль, как я рад, что ошибся.
- Медведь?!. - изумился сенешаль. - Я спал и ничего не заметил... Но почему же, ваше величество, вы не укрылись от него на дереве?
- Я не мог, - по-прежнему печально отвечал Луи, - мой сучок прилип к дуплу.
И король поведал о своем бедственном положении.
- Я немедля протрублю в свой рог! - вскричал сенешаль, уразумев, в чем заковыка. - Звуки этого рога собирали в грозный час весь цвет французского рыцарства, все дворянство, все войско Франции! Мы спасем вас, сир!
- Мне не очень хочется, чтобы сюда собиралось все дворянское ополчение, - отвечал наш скромный король, - но делать нечего, - труби, только сначала подложи мне хворосту под пятки, а то веришь ли, дружок, - я уже изнемог висеть на... стоять на носках, я имею в виду.
Сенешаль так и сделал, а потом поднес к губам свой знаменитый рог сенешаля Франции. Но он не успел ещё подуть в него, как вдруг на поляну высыпала вся пропавшая свита, а во главе её - кто бы вы думали? - мадам Помпадур!
Помните о крике, который испустил клюнутый дятлом король? Этот вопль достиг аж Версаля, и мадам Помпадур своим чутким женским сердцем поняла, что с её милым произошло чтото неладное. Она тут же поскакала в Булонский лес, разыскала заблудившуюся свиту, возглавила поиски пропавшего короля и, как видите, её женская интуиция безошибочно вывела её к месту пленения несчастного короля Луи.
Усилиями множества слуг король был выпилен из злополучного дерева, причем главное королевское сокровище, к счастью, ничуть не пострадало. Порученное заботам мадам Помпадур оно уже через неделю могло радовать всех подданых подвигами во славу Франции и любви. Но, увы, всегда найдется какая-нибудь мелкая неприятность, - как раз через эту неделю мадам Помпадур устроила ни в чем не повинному королю разнос, допытываясь, от какой это дряни он принес ей гадких насекомых. А это были дятловошки, они прямо-таки кишели в пухе дятла, том самом, что верный сенешаль достал для короля из дупла. Когда же им стало тесно на новом месте, то все дятловошки дружно перебрались на королевский кустик, а уж оттуда и к мадам Помпадур, так что всему виной была нечистоплотность дятла, а никакая не дрянь, да только мадам Помпадур не желала ничего слушать. И тогда наш справедливый король, разгневавшись, приказал вырубить повсеместно во Франции все вязы до единого, и вот почему на месте бескрайних вязовых рощ нынче во Франции одни пеньки.
- Ах, какой сумасброд этот король Луи! - крутя головой и посмеиваясь, произнес император Некитая, выслушав рассказ. - Подставить член под клюв дятлу! Ну и ну!.. Хоть бы наперсток сначала одел на конец! Экий он...
- Незадачливый, - подсказал аббат.
- Да какое там незадачливый... Не король, а... прямо додик какой-то, получается!
- Совершенная истина, ваше величество, - немедленно согласился аббат Крюшон, - додик, каких поискать, да и только.
- А этот хмырь сенешаль - он ведь тоже додик? - спросил император.
- А как же, ваше величество! Наш король таких себе и подбирает сплошь додики, - подтвердил аббат.
- Ну, если так, то не удивительно, что в вашей Франции все с ума посходили, - резонно заметил владыка Некитая. - Немцам все войны проиграли, туркам зад готовы лизать, тебя вон в аббаты поставили, рецензента Мишо - в педирасы... то есть наоборот, - педираса Мишо - в рецензенты...
- Совершенная правда, ваша величество, - сокрушенно согласился аббат, - у нас во Франции куда ни плюнь всюду додики. Но, - сделал паузу аббат Крюшон, - зато граф Артуа - он святой, истинно святой, ваше величество!
- Ну, граф Артуа, - протянул император и развел руками - тут уж ему крыть было нечем. - Да, если бы не граф Артуа... я бы давно всыпал вашей Франции и всей Европе... святой человек, что говорить!..
И получалось так, что, несмотря на плачевное состояние дел во Франции и Европе, тот факт, что там мог родиться и явиться миру такой светоч святости как граф Артуа, сводил на-нет всю эту европейскую ущербность и безделоватость. Недаром говорится, что один святой весь мир перетянет! (вот только куда?)
А на следующий день аббат пустился в воспоминания о святом отце Жане, игумне его монастыря, и вдруг икнул, всхлипнул - и снова замолчал с лицом, печатлеющем скорбную задумчивость.
- Что такое, аббат? - забеспокоился император. - Опять брат Изабелла?
- Ах, нет, ваше величество. Я тоскую о судьбе моей милой Франции что-то станется с ней и её лесами из-за бесчинств нашего сумасбродного короля!
- А что такое? - удивился владыка Некитая. - Ты же сказал, что там уже вырубили все вязы до единого, на том и конец?
- Вот вы говорите, что на том и делу конец, а дело этим вовсе не кончилось, - жарко возразил аббат.
- А что ещё произошло? Неужели Луи снова поехал на охоту?
- Проницательность вашего величества бесподобна, - воздал должное аббат Крюшон. - Именно так и поступил наш незадачливый король, едва только вывел этих мерзких дятловошек.
- Но куда же он мог податься? Не к дереву же любви? - недоумевал император.
- Нет, его срубили вместе со всеми вязами Франции.
- Ага!
- Но, - добавил аббат, - наш король направился вместо этого в дубовую рощу. И там он со своим верным сенешалем остановился возле большого дуба.
- Зачем?
- Наш обожаемый король Луи захотел познать его дупло как мужчина познает дупло... ну, вы поняли...
- Не может быть! - изумился весь двор вместе с императором Некитая. Разве Луи забыл про пакостного дятла, что клюнул его так неудачно в прошлый раз?
- Нет, он не забыл, поэтому заранее послал сенешаля проверить, все ли в порядке, и подготовить своему королю рабочее место. Сенешаль же предусмотрительно захватил с собой длинный шест и с его помощью лихо махнул на ветку дуба.
- Вот как!
- Да, а потом он своей рукой повышвыривал из дупла всякий мусор вроде ненужных белок и дятлов и постарался, чтобы все было в идеальном порядке, включая увлажнение и отсутствие древесной стружки. Затем наш добрый король был поднят вверх с помощью системы блоков и тросов.
- Что, они тоже оказались с собой у преданного сенешаля?
- Да, он учел упрек короля в недальновидности и стал с тех пор ужасно запаслив, сопровождая короля на охоту. Даже лошадь брал с собой непременно обученную, хотя этого королю уже не требовалось.
- Но зачем же Луи все же понадобилось чпокать дупло дуба?
- Он не мог вынести прошлой неудачи и решил взять реванш за фиаско у вяза. А впрочем, - добавил аббат, - не исключено, что король стал с тех пор древосексуалистом и изнывал от страсти повторить божественные ощущения единства с природой.
- Так, и что же было дальше?
- Увы, - вздохнул аббат, - нашему королю вновь не повезло. Веревочная система была не отработана, и несчастный король Луи с первого раза не попал в дупло.
- Но куда же он попал, в таком случае?
- Сначала он с размаха треснулся о ствол своим телом и... соболезнующе вздохнул аббат, - немного ушибся. Затем, когда король слегка попенял сенешалю за неточность прицела, сенешаль отрегулировал высоту блоков и с помощью осевого троса направил обожаемого короля точно к дуплу. На этот раз Луи попал в него...
- Ну, слава Богу! Все-таки сумел! С какого же расстояния?
- С четырех метров. Он висел на ветке соседнего дуба, - пояснил Крюшон, - а сенешаль качнул его к дуплу с помощью осевого троса. И король запросто залимонил точно в дупло, правда, - тяжело вздохнул аббат, - не тем, чем хотел.