"Вот и все..." - Рипли поняла, что больше не в силах сдерживать напор монстра. Сдавленное горло не давало ей возможности даже кашлять, только чудом можно было объяснить то, что она еще жила - но и у чудес есть свои пределы.
Снова Рипли рванула с себя паразита - но это движение было уже конвульсивным.
"Ну что ж... Зато хоть Ньют останется в живых", - успела еще подумать она, ослабляя захват и сжимая губы поплотнее, чтобы хоть на пару секунд отдалить неизбежный конец.
Тем временем до смерти перепуганная Ньют, совершенно забыв о собственной безопасности, кинулась к Рипли и застыла в двух шагах от нее: на малом лабораторном столе возник второй паразит. Взрослый мог бы не поверить своим глазам, но лишенная извращений взрослого воспитания девочка поняла все в один момент и разразилась новым отчаянным воплем.
Цепкие рыжие лапы зацокали по столу, подбираясь к ней.
Уши Ньют заложило от собственного крика: раз уж Рипли, большая и сильная, упала в тисках его щупалец, что может сделать она, ребенок, если сбежать и спрятаться уже нельзя?
Неожиданно раздался треск, и стекло разлетелось, - это Хиггс успел привести подмогу.
Зацепившийся за край стола хвост на секунду замедлил смертельный прыжок и сбил его точность - дулом винтовки Хадсон успел отшвырнуть паразита в угол, и очередь бронебойных пуль разорвала его на куски, а сквозь разбитое стекло в комнату уже прыгали Горман и Вески.
Еще не придя в себя, Ньют пальцем указала в сторону Рипли - та еще держалась, намертво стиснув зубы. Напрасно тыкался в ее губы эмбрионовод. Хиггс выхватил панцирь осьминогопаука из уже безвольных рук и потянул на себя, подоспевший в этот момент Горман принялся отгибать членистые холодные щупальца. Они поддавались с трудом; удивительно было, сколько сил скрывалось в этом небольшом на вид существе...
"Неужели я еще жива?" - в полубеспамятстве спросила себя Рипли. Да, она была еще жива, и даже шея больше не болела, только чесалась... "Или это уже... то, что после смерти?" - Рипли приоткрыла глаза. Как в полусне, она увидела склоненные лица Хиггса и Гормана и рядом, возле самых ее глаз - все те же щупальца.
Одно их них выскользнуло из рук Гормана и снова усилило захват.
Картина поплыла перед глазами Рипли.
Черты ее лица начали заостряться.
"Мэри Джордан, - вдруг вспомнил запись в лабораторном журнале Хиггс, - умерла во время операции..."
Неужели они опоздали и Рипли, его Рипли, сейчас уйдет?
От бессилия Хиггс издал короткий стон.
"Ну нет!"
Горман еще раз с силой рванул за щупальце. Оно неожиданно поддалось.
- Готов? - не поверил себе Хиггс: тело осьминогопаука повисло у него в руках.
- Да!
- Давай! - прокричала Вески, поднимая дуло винтовки.
- Хадсон? - все еще не веря, выдавил из себя Хиггс.
- У меня все в порядке, - Хадсон кивнул в сторону останков другого паразита.
- Стреляй!
Тело осьминогопаука взвилось в воздух, и новая очередь разнесла его в клочья, отшвырнув брызжущие кислотой останки к стене.
"Кончено!"
Хиггс склонился к Рипли. Она, казалось, не дышала.
"Ну что же ты..." - сжал он зубы.
- Где остальные? - спросил над его ухом Горман.
- Все, все в порядке! - отозвался Хадсон.
"Рипли, ну что же ты!" - Хиггсу казалось, что он сейчас заплачет. Неужели он все потерял?
Слезы не казались ему позором - он заслужил свое право на них, никто не мог бы упрекнуть его в трусости или малодушии.
- Боже мой... - прошептал он, беря в свои ладони обмякшую руку Рипли.
Рука была теплой. Пульс еще бился.
Рипли втянула в себя немного воздуха и вздохнула. Жива? Да...
Сквозь беспамятство она вспомнила, что ей срочно нужно что-то сообщить им, что-то очень важное, касающееся всех. Что? Ах, да...
- Ымммм, - слова застряли в передавленном горле.
- Рипли! Что?
- Это... - каждый звук давался ей с трудом, - Берт... - Она приоткрыла глаза и снова закрыла их. - Их выпустил Берт!
39
Когда они вошли в помещение координационного центра, их лица были каменными. Хиггс сунул дуло винтовки Берту в подбородок.
Представитель Компании подался назад, но его не пустило кресло.
"Так, кажется, мои дела плохи", - промелькнуло у него.
На то и было похоже: лица предвещали нешуточный разговор.
"Не повезло..."
Мысли Берта заметались в поисках выхода. Можно ли еще обмануть этих людей, отвертеться? Если не сплоховать, то - да...
Природа все же не обидела его мужеством - несмотря на угрозу, мысли его не потеряли до конца своей ясности.
Хуже было другое: он не знал, что можно сказать. Просто не знал.
- Я предлагаю поставить эту сволочь к стене, - процедил сквозь зубы Хадсон.