Тедж напрягся. Он знал, что моряне именовали острова "шаляй-валяй". Острова дрейфовали неуправляемо, и моряне таким образом издевались над их бесконтрольным передвижением.
- Это Вашон, - сообщила Алэ.
Тедж кивнул. Несомненно, то был его родной остров. Органическая плавучая метрополия имела четкие контуры, известные всему населению Пандоры - Вашон, самый большой из ее островов.
- Шаляй-валяй, - повторил Гэллоу. - Полагаю, в половине случаев они сами не знают, где находятся.
- Ты не очень-то вежлив с нашим гостем, ДжиЛаар, - упрекнула его Алэ.
- Правда часто невежлива, - отрезал Гэллоу, продемонстрировав Теджу ничего не выражающую улыбку. - Я заметил, что островитяне нередко намечают несколько целей, поскольку не слишком озабочены их достижением.
"Он прав, будь он проклят", - подумал Тедж. Привычка плыть по течению глубоко укоренилась в психике любого островитянина.
Видя, что Тедж молчит, Алэ решила вступиться.
- Островитяне вынуждены больше ориентироваться по ветру, больше вглядываться в горизонт. Это и неудивительно. - Она вопросительно посмотрела на Теджа. - Всех людей формирует окружающая среда. Не правда ли, островитянин Тедж?
- Островитяне считают, что не менее важно, как добраться до цели, чем добраться до нее вообще, - ответил Тедж, но он и сам знал, что это слабый аргумент. Историк повернулся к экранам. Два из них вели передачу с камер зонда. Одна следила за гиростабилизированной платформой, и экран показывал, что та уже убрана в безопасное подводное пространство. Другая камера наблюдала за дрейфом зонда. Туша Вашона располагалась прямо под ним. При виде родного острова Тедж сглотнул. Никогда прежде он не видел его в таком ракурсе.
Высотомер внизу экрана сообщал, что это вид с высоты восемь тысяч метров. Координатная сетка, нанесенная на изображение, определяла длину острова километров этак в тридцать и ненамного меньшую ширину. Вашон представлял собой гигантский дрейфующий овал с неровными краями. Тедж различил гавань с рыбацкими судами и субмаринами. Лишь немногие суда Вашона можно было разглядеть на воде.
- Каково его население? - поинтересовался Гэллоу.
- Кажется, около шестисот тысяч, - ответила Алэ.
Тедж нахмурился при мысли о том, какая скученность соответствует этому числу в сравнении с просторностью морянских жилищ. Вашон втискивал более двух тысяч человек на каждый квадратный километр... хотя пространство точнее измеряется километрами кубическими. Кубик на кубик - что вверх над водой, что вниз под ее поверхностью. А на некоторых островах поменьше плотность населения еще ужаснее - надо видеть тамошнюю толкотню, чтобы в нее поверить. Пространство освобождалось только тогда, когда иссякала энергия, - мертвое пространство. Необитаемое. Подобно людям, умирающая биомасса гнила. Мертвый остров был гигантским плавучим скелетом. И случалось это неоднократно.
- Я бы не стерпел такой скученности, - заявил Гэллоу. - Я бы мог только убраться.
- Все не так плохо! - вспыхнул Тедж. - Мы хоть и живем в тесноте, зато помогаем друг другу.
- Уж надеюсь! - фыркнул Гэллоу и, повернувшись к собеседнику, спросил: - Каков ваш послужной список, Тедж?
Тедж изумленно уставился на него. Это не островитянский вопрос. Островитяне знали послужной список друзей и знакомых, но уважение к частной жизни не позволяло задавать подобные вопросы.
- Так каков же ваш послужной список? - не унимался Гэллоу.
Алэ положила руку ему на плечо.
- Островитяне обычно считают такие вопросы невежливыми.
- Ничего страшного, - ответил Тедж. - Как только я стал достаточно взрослым, морянин Гэллоу, я работал на "стене".
- Это такая служба наблюдения, предупреждающая о появлении водяных стен, - пояснила Алэ.
- Мне знаком этот термин, - отмахнулся Гэллоу. - А потом?
- Ну... поскольку у меня отличное зрение и хороший глазомер, я служил наблюдателем дрейфа... и на субмаринах. Потом, когда я выказал способности к судовождению, меня обучили на лоцмана.
- Ах да, лоцман, - сказал Гэллоу. - Из тех, кто рассчитывает местоположение острова. Не слишком точно, насколько я знаю.
- Достаточно точно, - возразил Тедж. Гэллоу хмыкнул.
- Правда ли, островитянин Тедж, что ваш народ считает, будто моряне похитили душу келпа?
- ДжиЛаар! - воскликнула Алэ.
- Нет, пусть ответит! - настаивал Гэллоу. - Я недавно прослышал о фундаменталистских настроениях на островах - таких, к примеру, как Гуэмес.
- Ты невыносим, ДжиЛаар! - выпалила Алэ.
- Я ненасытно любопытен, - возразил Гэллоу. - Так что вы скажете на этот счет, Тедж?
Тедж знал, что должен ответить, но, когда он заговорил, собственный голос показался ему чересчур громким.
- Многие островитяне верят, что Корабль вернется, чтобы простить нас.
- И когда это будет? - поинтересовался Гэллоу.
- Когда мы достигнем коллективного сознания!
- А-аа, старые истории о великом переходе, - усмехнулся Гэллоу. - И вы в это верите?
- История - мое хобби, - заметил Тедж. - Я верю, что нечто важное произошло с человеческим сознанием во время войн клонов.
- Хобби?
- Должность историка у островитян не оплачивается полностью, - пояснила Алэ. - Это дополнительная работа.
- Ясно. Продолжайте, Тедж.
Тедж стиснул кулаки, стараясь подавить гнев. Гэллоу не просто важничает - он и в самом деле важная фигура, а для надежд Теджа и вовсе ключевая.
- Я не верю, что мы украли душу келпа, - произнес Тедж.
- Тем лучше для вас! - На сей раз Гэллоу улыбнулся по-настоящему.
- Но я верю, - добавил Тедж, - что наши предки, возможно, с помощью келпа уловили некоторые проблески сознания... некое мгновенное единение разумов всех живущих в то время.
Гэллоу прикрыл рот ладонью странно пугливым жестом.
- Хроники согласны с этим, - признал он. - Но можем ли мы им доверять?
- Вне всяких сомнений, в человеческом генофонде присутствуют гены келпа, - ответил Тедж и взглянул на Паниля, который внимательно прислушивался к разговору.
- И кто знает, что может случиться, если мы вернем келпу разум, да? подхватил Гэллоу.