- Может быть. Но у него есть верховный судья. Возможна сделка.
- Странно, - заметил Твисп. - Пока я не встретил того плотника, я даже не знал, что за сделку на самом деле заключаю.
- Какого плотника?
- Человека, с которым я разговаривал наверху. Ноя. Разве ты не слышал, как он рассказывал про ковчег и про то, как Корабль с ним говорил?
- Не было там никакого человека! Ты был один.
- Да он же был прямо там! Как ты мог его не заметить? С длинной бородой вот до сих. - Твисп провел рукой по поясу. - Он искал своего сына, Абимаэля.
- Должно быть, у тебя галлюцинации, - мягко заметил Накано. - Наверное, ты окосел от глубины.
- Он дал мне пирожок... - прошептал Твисп. Припомнив фруктовый вкус пирожка и его липкую
сладость на пальцах, Твисп поднес правую руку к глазам и потер палец о палец. Никакой липкости. Он понюхал пальцы. Никакого запаха пирожка. Он лизнул кончики пальцев. Никакого вкуса пирожка. Твисп вздрогнул.
- Эй! Не принимай это близко к сердцу, - сказал Накано. - Любой может окосеть.
- Я видел его, - прошептал Твисп. - Мы говорили с ним. Корабль обещал ему: "Не буду больше проклинать землю за человека".
Накано отступил от Твиспа на шаг.
- Да ты рехнулся! Ты стоял на солнцепеке один-одинешенек.
- И не было никакой мастерской? - жалобно спросил Твисп. - И никакого бородатого человека рядом?
- Не было там никакой мастерской. Тебе, должно быть, голову напекло. Шляпы-то нет. Большое солнце над тобой подшутило. Забудь.
- Не могу забыть. Я чувствовал его прикосновение... он трогал пальцами мое лицо. Он был слепой.
- Ну так не бери в голову. Мы вот-вот встретимся с Гэллоу, и если ты собираешься с ним торговаться, тебе понадобится ясная голова.
Движущийся куб остановился, и люк открылся в коридор. Накано и Твисп вышли, и их тут же окружили шестеро вооруженных морян.
- Сюда, - сказал Накано. - Гэллоу уже ждет тебя. Твисп судорожно вздохнул и покорно поплелся за
стражниками по морянскому коридору с острыми углами и жесткими стенами.
"Этот Ной был там. На самом деле был!" - твердил себе Твисп. Пережитое было слишком реально. "Келп!" Озарение прожгло его до кончиков пальцев. Каким-то образом келп проник в его сознание, овладел его органами чувств!
Осознание ужаснуло Твиспа, и у него подкосились ноги.
- Эй! Держись на ногах, "муть"! - рявкнул один из конвоиров.
- Полегче! - осадил его Накано. - Он не привык к стоячей палубе.
Твиспа поразило дружелюбие в голосе Накано и то, как он резко говорил со стражником. "Неужели Накано в самом деле мне симпатизирует?"
Они остановились возле широкого прямоугольного люка. За ним оказалась комната, по островитянским стандартам большая - метров шесть в длину и десять-одиннадцать в ширину. Перед чередой дисплеев у дальней стены сидел Гэллоу. Когда Накано и Твисп вошли, он повернулся. Конвой остался в коридоре.
Твисп был на миг поражен чеканной правильностью черт Гэллоу, видом шелковистой золотой гривы, спускавшейся почти до плеч. Холодные голубые глаза морянина внимательно изучали Твиспа.
Посетители подошли к нему поближе и остановились.
- Добро пожаловать, - сказал Гэллоу, поднимаясь. - Прошу вас, не считайте себя пленником. Для меня вы представитель островитян на переговорах.
Твисп нахмурился. Значит, Накано все ему выложил!
- Не вы один, конечно, - продолжал Гэллоу. - Сейчас к нам присоединится верховный судья Киль. - Голос его был приветливым, на лице застыла любезная улыбка.
"Профессиональный обольститель, - вспомнил Твисп. - Вдвойне опасный".
На мгновение Гэллоу уставился на Твиспа; взгляд его холодных голубых глаз словно пытался освежевать Квитса.
- Я слышал, - Гэллоу посмотрел на Накано, стоявшего за левым плечом Твиспа, затем вновь на рыбака, - что вы не доверяете келпу.
Твисп оглянулся и посмотрел Накано в глаза. Тот сделал невинное лицо.
- Ведь это правда, не так ли? - сказал он.
- Это правда, - согласился Твисп.
- Я думаю, что, воссоздавая сознание келпа, мы невольно сотворили чудовище, - заявил Гэллоу. - Позвольте заверить вас, что я никогда не испытывал доверия к этой стороне проекта. Это низко... аморально... это предательство всего человеческого.
Гэллоу взмахнул рукой, давая понять, что высказал достаточно, и обратился к Накано:
- Поди спроси охрану, как себя чувствует верховный судья. Пришел ли он в себя и может ли прибыть сюда.
Накано развернулся на пятках и вышел в коридор, откуда сразу донеслись неразборчивые приглушенные голоса. Гэллоу молча улыбнулся Твиспу. Вскоре Накано вернулся.
- Что случилось с Килем? - строго спросил Твисп. - От чего он должен прийти в себя? - "От пыток?" Очень уж ему не понравилась улыбка Гэллоу.
- У верховного судьи, как я предпочитаю его называть, проблемы с пищеварением, - ответил Гэллоу.
У входа послышалось шарканье подошв. Твисп оглянулся: в комнату входил верховный судья Уорд Киль в сопровождении двух охранников, которые поддерживали его под руки,
Твиспа как громом поразило. Киль выглядел как умирающий. Кожа его была бледной и влажной. Взгляд разномастных глаз затуманился, вдобавок они смотрели в разные стороны - один назад, в коридор, а другой оглядывал путь, на котором каждый шаг причинял судье боль. Шея Киля даже с помощью всем известного суппорта, казалось, уже не могла поддерживать голову.
Накано принес низенький табурет. Охранник осторожно усадил пленника и вышел. Киль дышал так, словно только что взобрался на гору.
- Мне очень жаль, судья Киль, - произнес Гэллоу с хорошо отработанным участием, - но мы действительно должны воспользоваться тем временем, что нам еще осталось. Есть вещи, которые мне необходимы.
Киль медленно сосредоточился и страдальчески поглядел на Гэллоу.
- А то, что Гэллоу хочет, Гэллоу получает, - пробормотал судья слабым, дрожащим голосом.