Он побежал, и глухой стук его шагов быстро удалился, потом мы услышали невнятный выкрик, что-то загрохотало, дрогнул под нашими ногами земляной пол, раздались еще крики, потом все стихло, только куда-то исчезли лучи фонариков за нашими спинами.
- У него граната была, он подорвал подпорки и обрушил потолок на себя и на них, и загородил проход, - догадался многоопытный в подземных делах Лысый, которому с трудом удалось открыть двери. В голосе у него стояли слезы.
Он пропустил нас всех опять вперед, запер за собой дверь и зачем-то подпер ее бревнышком.
Этот коридор был совсем сырой. Воды было по колено и она была грязной и смрадной. Но нас это уже не шокировало.
Нас уже, казалось, вообще больше ничего не волнует и не шокирует. Мы словно отупели. Эти бесконечные погони, стрельба, кровь, смерть. Мы все смертельно устали. И я только удивлялся, как держатся Арнольдик и Нинель.
Но они шли рука в руке, и ни слова жалобы мы не услышали от них, возможно поэтому стеснялись жаловаться сами.
Судя по тому, как мотало по коридору Лысого, даже он, привычный к этим подземным путешествиям, устал.
- Еще немного... Еще немного... - упрямо твердил он.
И мы шли за ним по этим бесконечно длинным коридорам, задыхаясь от смрада.
Мы старались не думать о том, что ждет нас впереди. Я ехал, чувствуя горячее дыхание Павлуши затылком. Он стоял на запятках моей коляски, поскольку иначе ему приходилось брести в этой смрадной воде уже по грудь.
- Ну вот, пришли. - Устало сказал Лысый, когда мы оказались на каком-то сухом островке, возвышавшемся над водой. - Люк над нами. Чуть дальше пройти - метров десять. Теперь все тихо. Там дальше опять вода. Вы подождите на сухом месте. Я схожу посмотрю, что да как там. Вообще-то выходим мы за станционными путями, сильно дальше, за стрелки. Тут на товарняк сесть можно без проблем, если нет засады. Так что сидите тихо и ждите.
И он ушел вперед. Зачавкала вода, потом тихо загремела крышка люка. Задвинулась обратно.
Какое-то время царила тишина и мы уже успокоились, как вдруг наверху глухо ударили выстрелы, послышались крики, свистки...
Длилось это совсем недолго, потом опять сдвинулась крышка люка и вниз ударил яркий свет мощного фонаря:
- Эй! Здесь люк! Похоже, что этот хмырь вылез отсюда.
- Да это бомж случайно под пулю попал, дурак. Кричали же ему...
- Он не случайно попал. Он отводил нас от этого люка. Надо проверить...
Вниз врезали очередь из автомата.
Потом загремели по железной лесенке, спускаясь к нам.
Скворцов дважды выстрелил на свет фонаря. Раздался крик, фонарь выпал и булькнул в воде, а следом тяжело упало тело...
Мы уже мчались в какой-то боковой коридорчик, жутко узкий и грязный, а вслед нам гремела пальба.
Я ехал первым и едва не сбил ЕГО.
Он стоял, широко расставив ножки и скрестив на груди руки. Я так и ахнул, увидев его: это был - ГНОМ!
- Ну, чего уставился? - спросил он весьма сердито и совсем недружелюбно. - Что за странные вы, люди. Нигде от вас покоя нет. Мы под землю ушли, так вы и тут нас достали. Мы, гномы, тысячи лет существуем и ни разу между собой не воевали, а вы убиваете друг друга, под землю загоняете... Не стыдно?
Не знаю, какого он ожидал от нас ответа, но его ни у кого из нас, похоже, не было. Неожиданно нашлась Нинель:
- Стыдно должно быть тем, кто загоняет, а не тем, кого загоняют, изрекла она.
Пришла пора Гному задуматься. Он помолчал, потом вяло признал:
- Что ж, мудро... - вздохнул, и пошел...
- Эй! - набравшись храбрости позвал я его. - Выведи нас отсюда, или спрячь, что ли...
Гном остановился, прислушался к шуму и стрельбе у нас за спиной, глубоко и тяжко вздохнул, и словно нехотя, сказал:
- Ладно, пошли, что стоите? - и не спеша побрел вдоль по коридорчику, а мы, тревожно оглядываясь, за ним, никак не решаясь его поторопить.
А Гном, пройдя совсем немного, остановился и спросил:
- Все здесь?
- Все, - ответил замыкавший группу Арнольдик.
- Тогда входите, - сказал Гном, после некоторого раздумья.
Он нажал что-то в стене, и с тихим мелодичным звоном стены раздвинулись, разошлись, открыв красивый большой коридор, залитый светом.
- Милости просим, - опять почему-то вздохнул Гном, проходя в коридор и ожидая, когда зайдем мы, чтобы закрыть проход.
Мы прошли, все еще тревожно оглядываясь и не совсем веря сами себе. Стены сомкнулись у нас за спиной.
Гном подошел к стене, нажал кнопку и сказал прямо в стену:
- Я с гостями, со мной люди. Приезжайте. Двадцать четвертый вход. Жду.
Он прислонился спиной к стене и вроде как заснул, давая нам этим понять, что не намерен отвечать на дурацкие вопросы, которыми мы готовы были его осыпать.
Все устало присели на корточки вдоль стен и тоже стали чего-то ждать. Вскоре послышалось легкое жужжание, и подъехало несколько электромобильчиков.
С них соскочили молчаливые гномы, завязали нам глаза, рассадив нас по этим автомобильчикам.
Ехали мы не очень долго.
Нам развязали глаза и помогли сойти. Стояли мы теперь перед входом в застекленный холл.
Нас повели через него. За холлом оказалась казавшаяся бесконечной анфилада огромных залов, в которых повсюду были кондиционеры, великолепное освещение.
Мы прошли огромный компьютерный зал, с прекрасным оборудованием, через библиотеку, через читальный зал, через нечто, напоминающее конструкторское бюро.
И везде что-то читали, играли, музицировали, шили, строгали, занимались спортом, словом, жили умной жизнью тысячи маленьких человечков.
Что нас особенно удивило, так это то, что оборудование везде было самое современное, как и стильная одежда на всех без исключения гномах.