- Замолчи, трус, - Даго схватился за рукоять меча. - С сегодняшнего дня ты становишься обыкновенным воином. Ты говорил, будто желаешь свободы, только для тебя свобода - это разгул и дорожный грабеж. Неужели не слыхал ты от Херима, что я сражался со Змеем по имени Щек, победил его и освободил угнетенный народ? Ради воза золота мы пойдем даже против андрофагов, пожирающих человеческое мясо, ибо вместе с вами желаю я сотворить нечто, настолько огромное, что оно перейдет в историю и будет наречено. Ты не ведаешь, Куи, что такое история. Неизвестно тебе и то, что ненареченное не существует. Так что, тебя нет, как нет еще никого из вас. Я же хочу призвать вас к существованию.
Они сидели на поляне в густом лесу, у костра, дававшего свет и тепло. Воины спали в землянках, лишь некоторые, сторожившие лошадей, тоже жгли костры. Лицо Даго, на котором появилось гневное выражение, оставалось в темноте, лишь солнечный камень на его лбу сиял золотой искрой.
- Я посылал тебя, Куи, - враждебно прозвучал голос Пестователя, чтобы ты принес мне известия не о Стране Квен, но про мардов. Не стану я искать друзей в странах франков, в Юмно или у ромеев, ибо неверно делает ищущий вдалеке то, что может найти поблизости. Если мы сами не пересечем границ Страны Квен и ни в чем не нарушим ее законов, Дикие Женщины станут нам союзницами. Не только лишь ради воза с золотом и добычи обязаны мы предпринять этот поход. Услыхал я, что марды вступили в склавинские земли и уже покорили часть земель лендзян. Если они захватят и Мазовию, то потом двинутся на наши грады и веси, ибо они - народ кочевой, не признающий никаких границ и живущий там, где есть хорошая трава для их лошадей. Вы хотите стать рабами мардов? - Даго ненадолго умолк, а потом продолжил с еще большим гневом: - Мне уже давно ведомо про Страну Квен, ибо не раз приходили известия оттуда и к ромеям, и ко двору Людовика Тевтонского. Дикие Женщины проживают в развилке двух слившихся друг с дружкой могучих рек, на земле, где есть множество коварных песков и болот, В Город Женщин надо пробираться по запутанным плотинам, и чужаку никогда не удастся найти правильного пути. От Зифики стало мне известно, что королева Айтвар боится не того, что марды завоюют их Город, но того, что они захватят приречные пастбища и лошадей, на которых Дикие Женщины ездят. Так что рассказывай мне про мардов. Сколько их? Где они держат свой обоз? Когда они выступят против нас?
Куи свесил голову.
- Про мардов мне ничего не ведомо, Пестователь. Мы схватили одного, но, не зная языка, убили.
- Вот поэтому ты и перестаешь быть воеводой, Куи. Будешь обычным воином, пока не отличишься в бою.
Решение Даго подействовало на всех будто удар кнутом. Куи же почувствовал его как удар молотом. Так вот как выглядит благодарность Пестователя за то, что он привел к нему дружину лестков? Да разве не проявил он за всю свою жизнь достаточно отваги и хитрости, сражаясь против старост Хельгунды? И что с того, что не привез он сведений про мардов, а один из его людей захотел поиметь Зифику? Возможно, и следовало бы ему попенять за это, но ведь не наказывать и унижать! За кого же принимает себя Пестователь, если так помыкает своими командирами?
Куи хотел обратиться за защитой к Авданцу и Палуке, но увидал обращенные на него хмурые взгляды и понял, что если кто теряет уважение Пестователя, тот теряет и их уважение.
Даго же сурово спросил у Херима:
- А тебя, писака, чему учили про мардов в Фульдском монастыре? Что написано про них в ученых латинских книгах?
- Никогда в Фульде не слыхал я каких-либо известий о народе по имени марды, - честно признался Херим.
И вновь голос взял Даго.
- У ромеев учил я на память все сведения о народах этого мира, которые были и ушли в мрак истории или же только-только появились. Я знаю о древних египтянах, халдеях и мидянах. О народах кельтских и германских, от которых пошли франки. О гуннах, хазарах, булгарах, печингах и мардах. Этих последних называют еще мадьярок. Это родичи кантов и маузов. Они проживали меж реками Танаис и Бористенес в краю, называемом Лебедией. Их терзали печинги, и потому они укрылись меж реками Тирас и Даностер в стране Этелькёз. Там они образовали союз семи племён: Медьер, Ниск, Курдьярмат, Тарьян, Ено, Кёр и Коси. Чего они ищут у нас - не знаю. Но это не могут быть их главные силы, самое большее - какой-то крупный разведывательный отряд. Ибо марды - народ кочевой, передвигающийся на лошадях и телегах, живущий в шатрах и любящий лошадей как самих себя. Наверное, они встретили на своем пути болота и непроходимые леса, им же нужны поля и пастбища. Поэтому они застряли на месте. Но когда же они прорвутся сюда - в край полей и лугов, марды тут же двинутся дальше, все сжигая и грабя на своем пути.
Все заслушались словами его будто песней. И еще сильнее возросло удивление к знаниям Пестователя, который в воображении этих людей стал тем, кто умом своим объемлет весь свет.
- О Господин! - воскликнул Авданец. - Никогда не будем мы сражаться на молотах, ибо мог бы я, даже не желая того, слишком сильно ушибить тебе голову!
Даго не обратил внимания на эту лесть и добавил:
- Слишком мало мы знаем, чтобы вступать в сражение с мардами. Но знаем достаточно, чтобы против них выступить. Надеюсь, что много дополнительных сведений пришлет нам королева Айтвар. Но вы сами теперь убедились, насколько важно знание о людях. Посему, Херим, нарекаю тебя старостой моей канцелярии, где должны быть собраны все сведения и известия из мира, полученные от купцов и пленных. Записывай их рассказы на дощечках, покрытых воском. Пускай воевода Палука отберет из моей армии тех воинов, что пригодны для разведки и владеют языками иных народов - из них и будет создана канцелярия Херима. За каждое известие, Херим, плати серебром или золотом, ибо знания стоят того. Еще хочу я знать, что происходит при дворе Хельгунды, у Повалов и Лебедей, в краю вислян и в граде Каррадонон, у лендзян и других кровных нам народов. И пошли соглядатаев к князю Гедану.
- А скажи-ка, Пестователь, - спросил Авданец, - почему перед тем, как отправиться на мардов, мы вначале не расправимся с Хельгундой?
- Мы не сможем этого, ибо нет у нас золота, которое открыло бы нам ворота крепостей непреодолимой мощи: Гнезда, Познании и Крушвиц. Если мы победим мардов, при известии об этом армия наша увеличится, к нам присоединятся сотни лестков и правых людей. Вот тогда-то и откроются пред нами врата городов. Запомните: мы создадим державу вольных людей, а это означает, что на самом верху будут стоять повелитель с его воеводами. Ниже будут стоять воины со своими родами, а еще ниже - люди, работающие на повелителя, воевод и воинов.
Сжигающий Куи гнев заставил его сказать:
- Чем же, в таком случае, станем отличаться мы от Хельгунды и ее старост?
И вновь Даго сжал рукоять меча.
- Мы построим новый порядок. Пестователь, Куи, это тебе не князь. Нас вознесут наверх свободные люди. Это мы станем стражами свободы лестков. Но так же, как и в природе существует порядок, что после зимы приходит весна, а после нее - лето и осень, таким же должен быть порядок и в мире людей. Когда все говорят одновременно, никто ничего не слышит. Поэтому я, Пестователь Даго, буду говорить от имени всех.
Авданец поцеловал край белого плаща Даго.
- Истина, Пестователь, сказанное тобой о порядке. Истина и то, что если все говорят сразу, то никого не слышно.
Внезапно Палука представил себя, стоящего рядом с троном, на котором сидит Даго. Еще подумал он о своих сородичах, которым Даго подарил какую-то крупную крепость. Не хотелось ему быть хуже Авданца. Он тоже взял край белого плаща Даго и поцеловал его.
- Люблю тебя, Пестователь, ибо любишь ты волю народную. Воистину верны слова твои, что когда все хотят говорить, никого не слыхать. Говорить и приказывать может только один.
Куи же почувствовал себя одиноким и вроде бы побитым. Какая же сила таилась в Даго, что немилость его была настолько болезненной? Зачем столько говорить о любящем свободу народе, раз из отряда лестков, которых он лично привел в селение Палуки, уже семеро уехало, чтобы жнивовать? Они позабыли о защите собственной свободы. Ведь на самом деле защищал ее Даго и они, прибывшие с повелителем сюда... Он покорно склонился и тоже поцеловали край белого плаща. - Все сделаю, чтобы вновь милость твоя была на мне, - шепнул Куи.
Херим же обратился к Даго со словами жалобы:
- С самого начала ты, господин, знал, что Зифик - это женщина, но не выдал мне этого ни единым словом или жестом. С самого начала, господин, чувствовал я, как возникает во мне к Зифике какое-то большое вожделение, но из-за молчания твоего считал я, будто это всего лишь мерзкое влечение мужчины к мужчине. Я радуюсь, что Зифика убила воина Куи, и что, может быть, вновь увижу я это преудивительнейшее существо. Как и все остальные, опасаюсь я Диких Женщин, но если все они такие как Зифика, пойду я с тобою против мардов и уговорю сделать то же самое и лестков, как сделали это уже Авданец с Палукой.
Усмехнулся Даго и сказал:
- Высоко вознес тебя я, Херим, равно как и Палууку с Авданцем. Ибо не тот трус и слабый душой, кто боится и не может удержать в руке тяжелый меч, но тот, кто не может преодолеть собственной трусости. Только не считай, будто Зифика ответит взаимностью на чувства твои и желания. Ничто не может поменять натуры Дикой Женщины.
Почему же позабыл он впоследствии слова эти и столько несчастий навлек на край свой?
После коротких заморозков пришла пора тепла. Меж деревьями в пуще стелились туманы, солнце светило как бы сквозь паутину, высвечивая голые ветви. И лишь там, где росли сосны и лиственницы, все еще было зеленым, хотя и там толстым ковром серели иглы.
Против мардов выступили они осенним утром с сотней коней под воинами и двумя десятками лошадей, навьюченных провизией. Отряды шли к востоку по широкой просеке в пуще, и копыта их лошадей топтали как бы огромный, цветастый ковер, сотканный из коричневых, золотистых и алых листьев. Вскоре вышли они в поля, где связанные попарно волы перепахивали землю железными оралами. Крепость Гнездо они обошли с юга и вступили в богатый край гопеланов. По пути им не встретилось ни единого воина из Гнезда или крепости Крушвиц, лишь дважды наткнулись они на две спаленные крепостцы и окружавшие их дома. Увидали они стариков и женщин, плачущих по своим убитым родичам, потому что не отдали те половину своего урожая для крепости Крушвиц, и напали на них воины сидящего там Повалы. Среди этих несчастных Даго раздал несколько серебряных денаров, говоря, что наступают времена воли, и он, Пестователь, явился людям на белом коне, чтобы свергнуть господство богатеев. На волосах Даго видели люди Священную Андалу и сами понимали, что нет уже Пепельноволосого, а власть после него добровольно принял Даго, ибо, как гласило предсказание: золотой камень не сиял бы так ясно, если бы Пестователь пролил кровь.
Легко было идти маршем даже в сто двадцать лошадей, поскольку уже минула пора сбора урожая, амбары были заполнены зерном, а на полях стояли стога сена. За овес и сено для лошадей, за припасы для воинов Даго приказал своим воеводам платить людям деньгами, обещая. что так всегда и будет при его пестовании.
Воины обошли Крушвиц и озеро Гопло и потом, ускоряя марш, направлялись к Висуле, к граду, называемому Плоцк, где начиналась уже Мазовия, и где должны были они встретиться с посланцами королевы Айтвар. Именно такое сообщение передала Зифика с Куи, прежде чем, отнесшись к ней как к обычной женщине, хотел поиметь ее воин-лестк и был ею заколот. Но Даго не считал, будто событие повлияет на его отношения с королевой Айтвар, ведь она все так же нуждалась в его помощи против мардов. Но никто, ибо Даго не говорил об этом, даже перед ближайшими своими советниками - Авданцем, Палукой и Херимом, не знал истинных его планов. Раз за разом спрашивал Даго у Херима, поступают ли в его канцелярию известия из соседних держав. Что делают Крылатые, а что Круглоголовые? Как чувствуют себя в неволе мардов лендзяне, и что делает повелитель Каррадонона?
Сильно изменился Херим. Титул старосты канцелярии Даго, власть над кучкой разведователей и шпионов дали ем, наконец-то, чувство собственной значимости и ценности. На особой вьючной лошади возил он дощечки, покрытые воском, и хотя еще не сделал ни единой записи на них, важничал, постоянно направляя своих подчиненных в разные стороны.
Первыми сообщениями, записанными Херимом костяной палочкой, были сведения от схваченного воина из рода Повалов, что каждый из начальников самых значительных родов лендзян и гопеланов желает объявить себя удельным князем. Право на княжескую власть хотели иметь прежде всего те, что сидели в укреплениях, выстроенных еще Нелюбами Пепельноволосыми, то есть Повалы и Дунины. Херим записал, что в борьбе за княжеский титул столкнулись меж собою Лебеди, а также Повалы с Дунинами. но битвы так и не разрешились в чью-либо пользу. Повалы с Дунинами закрылись в своих крепостях, собираясь приступать к последующим действиям только весной. Еще Херим записал, что Хельгунда, якобы, выслала в Юмно небольшой отряд воинов с просьбой, чтобы ее отец, Хок, прислал ей княжескую корону и еще сотню наемников. Выходит, и она сама не собиралась отказываться от княжеской власти.
- Нелюбы Пепельноволосые создали державу, - объяснял Даго Хериму. - За сделанное народ и богатеи возненавидели их. Голуба же уничтожили за его доброту. Так каким же правителем следует быть, чтобы править этими карликами, похожими на кровожадных клещей, облепивших громадного лося.
- Таким как ты, повелитель, - льстиво отвечал Херим.
- Что значит: "таким как я"?
- Любящим свободу, - Херим сказал это с такой уверенностью, что Даго даже поверил ему.
Приближаясь к Висуле, увидали они дым в небе, а ночью - зарево пожара. Когда же подошли к берегу, то увидали, что это горел городок Плоцк и порт, откуда Пепельноволосые сплавляли зерно в Витляндию. Три сотни вооруженных луками Диких Женщин, восседавших на лошадях, ожидало воинов Даго на другом берегу. Это они сожгли городок и перебили его жителей. Увидав все это, сплюнул Даго в сторону и сказал Хериму:
- Ну почему они не сохраняют сил для войны с мардами, а вместо того убивают людей, которые вскоре станут моим народом? Зачем было им палить порт на реке? В Мазовии разговаривают на языке лендзян и гопеланов. Пепельноволосый отдал мне и эти земли.
В это время на лодке к ним приплыли Зифика и командовавшая женским войском её старшая сестра, княжна Люгия - женщина рослая и настолько атлетически сложенная, что в своей мужской одежде казалась сильнее Палуки или даже самого Даго. У неё, как и у Зифики, был покрытый серебром щит и великолепный лук с бронзовыми оковками. Презрительно поглядела она на сотню приведенных Пестователем воинов.
- И с этой вот горсткой ты собираешься ради воза золота победить мардов? - не скрывая издевки, спросила она.
Отвечал ей Даго:
- Мы не станем сражаться ни по-ромейски, ни по-тевтонски. Мы, склавины, сражаемся тайным образом. Скажи, что знаешь ты о мардах?