Томас знал, что не имеет значения, вслух он отвечает Кораблю или про себя, но удержать слова на языке у него не было сил:
- Дал слово Богу или Сатане?
- И кто может ответить на твой вопрос?
- Может быть, Ты - Сатана, а я - Бог.
- Уже близко, мой Фома неверующий!
- Близко к чему?
- Это ты Мне скажи!
Как обычно, разговор не привел ни к чему - только лишний раз показал, кто здесь хозяин, а кто - слуга. Томас со вздохом опустился в командирское кресло и принялся проверять индикаторы на пульте - больше чтобы отвлечься, чем по необходимости. Оукс явился сюда не ради саботажа. Он играл роль в каком-то спектакле.
- Мой бес?
Значит, Корабль еще не закончил с ним.
- Да, Корабль?
- Ты должен кое-что узнать.
Сердце заколотилось в груди. Корабль редко делился информацией по своей воле; это должно было быть нечто важное.
- Что?
- Помнишь Хали Экель?
Знакомое имя... да, он наткнулся на него в досье Паниля, которое собрала Ваэла.
- Подружка Паниля, медтехник. А что?
- Я показал ей долю основного человеческого прошлого.
- Повтор? Но Ты сказал...
- Долю, а не повтор, мой бес. Пойми различие. Когда нужно преподать кому-то урок, ты не станешь показывать всю учебную запись, можно обойтись только определенным участком, долей.
- И я сейчас живу в такой доле времени?
- Нет. Это оригинальная пьеса, прямое продолжение.
- Зачем Ты мне это объясняешь? Что Тебе нужно?
- Потому что ты учился на капеллана. Тебе важно знать, что испытала Хали. Я показал ей случай с Иисусом.
Во рту у Томаса пересохло.
- Лобное место? - переспросил он, чуть помедлив. - Зачем?
- Ее жизнь была слишком банальна. Она должна узнать, как далеко может зайти священное насилие. Да и тебе не мешало бы напомнить.
Томас представил себе выросшую на борту девушку, столкнувшуюся внезапно с ужасом распятия. Гнев вскипел в нем, и Томас дал ему выход.
- Ты вмешался в игру, верно?!
- Это и Моя вселенная, бес. Не забывай.
- Зачем?!
- Это только прелюдия. Паниль обнаружил расставленную тобой ловушку и избежал ее. Ваэла потерпела неудачу.
Томас знал, что не сможет скрыть восторг, - и не пытался.
- Паниль - Твоя марионетка? - задал он все же мучивший его вопрос.
- А ты?
Томас задохнулся. Ну почему все идет не так?
- Как он распознал ловушку? - спросил он, когда способность говорить вернулась к нему.
- Открывшись ей.
- И как это понимать?
- Ты не открыт опасности, как должен бес Мой.
- А Ты говорил мне, что не станешь вмешиваться в ход событий!
- Никогда не говорил Я такого, лишь обещал тебе, что никакая внешняя сила не будет управлять полетом костей.
Томас вдумался в слова Корабля, пытаясь одновременно побороть чувство глубочайшего отчаяния. Но не в его силах было терпеть.
- Ты играешь со мной! Ты можешь делать все, что Тебе вздумается, и не называешь это все...
- Ты тоже можешь сделать все, чего захочешь.
Томас застыл. Что за силы передал ему Корабль? Сам он никакой мощи в себе не чувствовал. Перед всеприсутствием Корабля он казался себе беспомощным. И к чему было упоминание о Хали Экель и случае с Иисусом?
- Мой бес, - снова заговорил Корабль. - Повторяю тебе - есть события, возможные лишь тогда, когда они непредвиденны. Ваэла испытывает к юному Панилю искреннее влечение.
"Юному Панилю!"
- Зачем Ты мучаешь меня?! - вырвался крик из глубины опустошенного сердца Раджи Томаса.