В роту вбежал Валерка Бурмистров со своими. Бабай стоял последним в строю. Слезы текли по его небритым щекам.
Мороз хлопнул по спине Валерку.
- Это... Сведи его, что ль. Чего он здесь? Тулуп дай. А то замерзнет. Тулуп, говорю, дай!
Валерка вытянулся:
- Есть!
- Понабрали армию... - бормотал Мороз. - Уводи, кому сказал!
Валерка потянул Бабая за рукав.
- Пошли...
Мороз заглянул в Ленинскую комнату, покачал головой.
- А здесь-то стекла кому мешали?.. Графин где?
- Разбили при наступлении, - усмехнулся Куник.
- Ты, верзила, молчал бы! С тебя первый спрос! - Мороз погрозил ему татуированным кулаком.
Брестель закончил поверку и с журналом подошел к Морозу. Мороз надел очки, взял журнал в руки.
- Все по списку? - спросил Быков Мороза.
- Никак нет, двое в больнице, один в бегах, трое насчет туалета, чистят. Их сюда без бани нельзя - в калу все...
- Карамычев здесь, - заложил Костю Брестель.
- Отбой, - скомандовал Быков и вышел из казармы. - Минута. Всем по койкам!
Строй распался, загудел.
- Слышь, Карамычев, твои не воевали, ясно? - сказал Мороз, подойдя к Костиной койке. - Ты-то сам накой хрен в казарме?
- Не знаю... - промямлил Костя.
- Узнаешь... Следствие вот начнут - все узнаешь... Над тобой койка пустая? Я лягу. - Мороз расстегнул мундир, под мундиром была красная бабья кофта, застегнутая на левую сторону.
- Зачем вам наверх, товарищ старшина? - засуетился Костя. - Ложитесь внизу, я наверх...
- Ладно, - скривился Мороз и полез на верхнюю койку. - Это у вас, у сопляков, счеты: кому где спать... Петух жареный не долбил еще... Живые все?
- Губаря кто-то сделал, - сказал Женька.
- Их долбить - стране полегче, - сказал Старый.
- Молчал бы... Башка как колено, а домой возвернуться не можешь!
Мороз заворочался, укладываясь поудобнее.
- Кто губаря - разберутся, - покряхтел ой, - а вот библиотекарке глаз хоть фанэрой зашивай...
- Откуда вы знаете?! - вздернулся Женька.
- Ишь ты! - ухмыльнулся Мороз. - Задергался, хахаль кособрюхий. Будешь ей теперь из тюряги за увечье платить. Побахвалиться захотелось перед сикухой: нет, мол, на меня управы!.. Хочу - дурь сосу, хочу - бабу в роте черепешу... Дурак! Спать. Отбой.
Казарма затихла.
Костя лежал с открытыми глазами. Наверху под Морозом заскрипели пружины.
- А билеты-то взяли? - шепотом спросил Мороз, свесившись с полки.
- Взяли.
- Ты вот что, ты одеись и к своим иди, может, ничего, может, получится...
5
Голая - старики в плавках, молодые в одних подштанниках, - посиневшая четвертая рота стояла, выстроенная вдоль казармы.
Комиссия - коротенький полковник и два майора в сопровождении Быкова, Лысодора, капитана Дощинина, Мороза и забинтованного Бурята - неспешно бродила вдоль строя.
Уже начались хитрости; поврежденные в побоище старались по мере приближения комиссии встать в начало строя, где комиссия уже прошла. Поэтому комиссия прошла вдоль строя один раз, потом еще раз - со спины.
- Руки вверх! - скомандовал коротенький полковник.
Двести с лишним багровых стройбатовских кулаков на белых руках вскинулись к потолку.
- Туда, - негромко скомандовал полковник Сашке Кунику. Под мышкой у него синел квадратный отпечаток пряжки.
Куник понуро поплелся в Ленинскую комнату, куда комиссия загоняла явных участников.
Через некоторое время восемнадцать человек без ремней в сопровождении губарей потопали по бетонке к воротам. И Куник, и Женька, и Миша Попов. На губу. На КПП места мало.
В казарме вставили стекла, стало теплее. Максимка оттирал присохшую к тумбочке кровь и рвоту.
- ...Вина хорошего попьем... - Нуцо ломом натягивал половые доски, а Костя шил гвоздем. - У меня вся Молдавия родня. У меня дед есть. Он еще против вашего царя воевал. Его побили, он глупой сделался. И слабый весь. Румынский царь ему пенсию платил. А потом ваши пришли перед войной. Перестали платить, враг стал...
- В Москву пусть напишет, - посоветовал Фиша.
Нуцо засмеялся.
- Да он помрет скоро. Старый... Мороз идет!