- С английского?.. А-а, с французского?.. Пойдет. Благодарствуйте.
- Шолом, козлы! - В комнату вломился Вовка Синяк. - Кто дверь не запер, Жирный?
- Жирного не замай, - вступился за Романа Иван. - Жирный болен.
- Чем? - радостно поинтересовался Синяк.
- Панкреатитом, - трагически констатировал Роман.
- Чего ты врешь! Панкреатит у оленей на рогах растет.
Иван под разговор заботливо полюбопытствовал:
- Вовик, ты килечку, часом, не запамятовал?
- Обижа-аешь!.. - Синяк расплылся в белоснежной улыбке и достал из кейса джин и каспийские кильки.
- А зубки где взял?! - удивился Роман. - У тебя их сроду не было.
- Почему? Сначала были, спроси у мамы. Потом прошли со временем.
Роман задрал Синяку губу. Тот недовольно мотнул башкой:
- Чего ты мне в новую пасть руки поганые суешь!.. - Висюля на конце косы больно ударила Романа по носу.
С недавних пор Синяк для изменения имиджа завел новую прическу. Содрал он ее у американского актера Стивена Сигала.
Но с косой он стал больше похож не на супермена, а на немолодую мужеподобную индейскую женщину. Чтобы коса не висела без толку, к ее концу он привесил бронзовый амулет - кулак, и теперь, когда оппонент раздражал его, резко поворачивался, и клиент как бы невзначай получал по физиономии.
- Столом бы лучше занялся. Где салатики? - капризно спросил Синяк. - Где приклад, где харч?
- Салатики отпали, - не развивая тему, вздохнул Роман, рассматривая потревоженный нос в зеркале.
- Бухая, что ль? - сморщился Синяк.
- У нее вечером всенощная, - потупившись, защитил жену Иван. - Она отдыхает.
Синяк, разом поскучнев, завалился на тахту, выбив из нее пыль, ткнулся в раскрытый на кроссворде журнал.
- Жирный, из чего у меня шапка зимняя?
- Из нутрия.
- Не подходит. Четыре буквы надо.
- Тогда - нутр, - подсказал Ваня, вскрывая кильку.
- Или выдр, - уточнил Роман, отворачивая джину голову.
- Нутр годится, - кивнул Синяк, утомленно закрывая журнал и потягиваясь. В Германию пора ехать, а права ушли по утренней росе, по весеннему бризу. Иван, нарисуй права, будь человеком.
Иван растерянно обозревал праздничную снедь на письменном столе: три штофа с джином и три банки килек. Чего-то не то. Он почесал нахмуренный лоб.
- Сделай права... - канючил Синяк.
Иван обернулся.
- Чего? Какие еще права?.. Поди да купи.
Синяк перекинулся на Романа.
- Жирный, у тебя двое прав, сам говорил, поделись с товарищем. А Ванька их малёк подправит.
Роман полез в карман, достал права и кинул Синяку. Иван перехватил их на лету, вбил в глаз черную лупу и циклопьим оком впился в документ.
- Мня... Тушь старая... волыны много... сироп надо готовить. - Он вырвал увеличительный кляп из глаза. - Тебе когда ехать-то надо?
- Чем поздней, тем хуже, - проворчал Синяк. - А то - обнищал вконец.
- Тогда пойду сахар варить.
И Ваня вышел из комнаты.
Синяк включил телевизор - шла реклама женского белья.
- Кстати, Жирный, надо мне свою половую жизнь упорядочить. У тебя тетки приличной нет на примете?
Реклама кончилась.
- Надо подумать, - сказал Роман, забираясь на велотренажер "Кеттлер".
Синяк выключил телевизор и, чтобы не мешать Роману думать, снова уткнулся в кроссворд.
- Современный прозаик? - пробубнил он. - Восемь букв.
- Бадрецов, - предположил Роман, нажимая на педали. - Хм, откуда у Ваньки "Кеттлер"?.. Дорогая вещь...
- Слышь, Жирный, - Синяк заворочался на тахте, - "Бадрецов" подходит, только с нутром не согласуется...
- Зачем Ваньке тренажер?.. - бормотал свое Роман. - Надо отобрать.
Роман с детства боролся с жиром всеми возможными способами, но ненавистные боковины над задом - "жопьи ушки", за которые его всю жизнь щипал Синяк, - не рассасывались. Роман установил рычагом тугую тягу и даванул сопротивляющиеся педали.
Синяк остался недоволен его действиями.
- Жирный, ты кончай ехать, ты информацию гони. Насчет бабуина.